Сила двух начал (СИ)

— Остальные – позже, нужно, чтобы прошло некоторое время с момента принятия первого зелья. А пока мы ждем... поведай мне, Мэри, твой сегодняшний гость – твой муж?

— Нет, он мой друг,— покачала головой Мэри в отрицании.

Джейн была явно удивлена таким ответом.

— Почему же тогда он, а не твой муж навещает тебя здесь?

— Я рассталась с ним после выкидыша,— произнесла волшебница тихо.

Джейн не стала больше ни о чем спрашивать, видимо, догадалась, что тема эта Мэри неприятна. Установившееся молчание не было ничем нарушено – Мэри предавалась своим невеселым думам, а Джейн, между тем, думала о том, кто же на самом деле ее пациентка, так удачно спасшаяся от смерти.

— Что ж, настало время приема оставшихся зелий,— объявила Джейн через полчаса, поднимаясь на ноги вновь,— да, чуть не забыла предупредить – последние два зелья особенно противные, поэтому постарайся сильно не кричать, хорошо? А то подумают, что я тебя здесь пытаю.

Мэри в ответ на это лишь презрительно фыркнула – она уже привыкла к боли. Впрочем, это не помешало ей оценить по достоинству каждое из семи зелий, что одно за другим протягивала целительница. «Это не лекарства, а орудия пыток,— думала волшебница, чувствуя себя в роли подопытного кролика,— и изобрели их не целители, а садисты».

Она действительно не удержалась от крика, когда глотнула шестого по счету зелья, но оно не шло ни в какое сравнение с последним: всего одна его бесцветная капля породила такие судороги, что Мэри показалось, будто вновь пришел приступ – с последней стадии. Но зато когда мучения ее прекратились, волшебница с радостью обнаружила, что все ее тело наполняет упоительная свежесть и сила, пришедшие на смену обжигающей боли при любом движении.

— Последнее зелье – самое главное,— произнесла Джейн, внимательно всматриваясь в лицо Мэри,— ты уже чувствуешь себя почти здоровой, не так ли?

Волшебница кивнула, радостно улыбнувшись – и улыбка эта отразилась на губах Джейн.

— Сейчас тебя потянет спать,— предупредила она Мэри,— так что постарайся хорошенько выспаться – сон закрепит эффект, принесенный зельями.

Волшебница едва успела увидеть, как Джейн убрала со столика пустые колбочки – ее разумом тут же завладел сон, даря ей покой...

Всю следующую неделю Мэри провела в больнице, все быстрее и быстрее поправляясь. Каждый день, утром и вечером, она принимала специальные, составленные Джейн, зелья и то и дело осведомлялась у целительницы о том, что происходит за стенами больницы. Новостей особо не было, никаких слухов о Кристиане – тоже. Мэри оставалось лишь надеяться, что его неприятности рано или поздно закончатся, и он вновь будет в Лондоне.

Уже накануне выписки из больницы Мэри, думая о Кристиане и погибшем Брэдли, вспомнила еще одного своего старого друга – Тэдди, что еще в школе хотел быть целителем. Может, он работает здесь, в больнице? Мэри спросила об этом у Джейн, пояснив причину любопытства.

— Значит, Тэдди Браун – твой друг?— улыбнулась Джейн, явно удивленная словами волшебницы,— да, он действительно работает здесь, специализируется на лечении от укусов животных. Но сейчас он где-то в Ирландии, по служебным делам.

— Сообщишь, когда он появится, хорошо?

Джейн кивнула.

— Конечно. Так, Мэри... Завтра ты будешь дома, но будь моя воля, я бы продержала тебя здесь еще месяц. Тебя такой вариант не устроил, поэтому... Я прошу тебя только об одном – регулярно принимай положенные тебе зелья, хорошо?

— Разумеется, Джейн. В моих же интересах больше не попадать сюда.

— Кто-нибудь придет за тобой?

Мэри покачала головой. За всю неделю никто ни разу не навестил ее – неудивительно, если учесть, сколько сейчас работы у Пожирателей смерти.

— Что ж, ладно. Тогда доберешься до дома сама. Завтра меня не будет, так что...

Джейн замялась, но все то, что не могла она произнести, отразилось в ее взгляде.

— Спасибо, Джейн,— отозвалась Мэри тихо,— спасибо за все.

— Пожалуйста, Мэри, обращайся. Если что-то пойдет не так, ты знаешь, где меня найти.

И, улыбнувшись волшебнице напоследок, Джейн покинула комнату, торопясь вернуться к остальным пациентам. А Мэри с тяжелым вздохом опустилась вновь на подушки, предаваясь сну...

…— Я снова дома!— воскликнула Мэри, едва переступила порог своей комнаты в особняке Волан-де-Морта. Опустилась в любимое кресло у камина и оглядела комнату взглядом человека, долго путешествующего по чужим краям. Каждый предмет мебели, находящийся здесь, был дорог ее сердцу – даже большое зеркало, забирающее души неопытных волшебников.

Посидев так немного, Мэри встала и, подойдя к окну, открыла его. Тут же повеяло свежим воздухом – вечерело. Кинув быстрый взгляд на столик у кровати, волшебница решила там прибраться – столько там было навалено вещей. Половина оказалась никчемным мусором, и Мэри тут же уничтожила его. Аккуратно сложила пергаменты, исписанные ее почерком, решив заняться их сортировкой позже. Сейчас ее интересовало нечто другое – письма от Джейн и Кристиана. Но их не было среди пустых колбочек из-под зелий, перьев и бутылочек с чернилами. Кому они могли понадобиться? Если только...

Мгновенно сорвавшись с места, Мэри быстрым шагом направилась в Зал Собраний. Разумеется, для сидящих там за столом Пожирателей смерти ее появление было неожиданностью – тридцать пар глаз тут же впились в нее, как бы говоря о ее чрезмерной дерзости. Но волшебница не собиралась извиняться – найдя среди собравшихся магов Люциуса Малфоя, она почти приказала ему:

— Люциус, ты мне нужен. Выйди на минуту.

— Каким бы срочным ни было твое дело к нему, придется тебе подождать, Мэри,— произнес холодный голос Волан-де-Морта – его светящийся угрозой взгляд сейчас пронзал глаза волшебницы,— Люциус сейчас должен быть здесь.

— Это не займет много времени,— упрямо произнесла Мэри,— мне нужно лишь получить те два письма, что пришли ко мне месяц назад.

— Повторю еще раз – ты подождешь,— прошипел Волан-де-Морт, уже с яростью в голосе,— я не собираюсь прерывать собрание из-за твоих глупых капризов. А теперь, если больше не хочешь испытывать мое терпение, выйди вон.

Она вспыхнула от подобного обращения – так Волан-де-Морт раньше с ней не разговаривал. Хотела было сказать что-нибудь резкое, но, увидев бешеное пламя гнева в глазах Волан-де-Морта, поняла, что перегнула палку – и тут же вышла, хлопнув дверью.

Пылая от гнева и возмущения, Мэри направилась к выходу из особняка – ей нужно было успокоить разбушевавшиеся нервы. Злость от похищения ее личных писем прошла, но гнев на Волан-де-Морта, настовшего на том, что ей придется подождать, не утихал. Можно было подумать, что она была весь месяц в особняке, как обычно – а по манере Волан-де-Морта она почувствовала себя провинившейся. Но зная, что злиться тут совершенно бесполезно – ведь даже ей было неведомо, когда Волан-де-Морт в очередной раз переменит свое настроение, Мэри все же успокоилась, и, заметив, что подошла почти к самому краю леса, повернула назад. Сумерки опускались на лес с каждой секундой все быстрее и быстрее, и вскоре волшебница уже не видела тропы, а шла, полагаясь на память.

Вернувшись через некоторое время в свою комнату, она продолжила разборку вещей, и, едва закончила, присев на кровать отдохнуть, как дверь открылась, впуская гостя. Но, к изумлению Мэри, им оказался не Люциус, а Волан-де-Морт.

— А где Люциус?— подняла брови в недоумении волшебница,— я хотела поговорить с ним, а не с тобой.

— Уже успела забыть, что если мои желания противоречат твоим, то о том, что ты хочешь, ты должна забыть?— холодно поинтересовался маг,— Люциус на задании, я – нет, так что решил сам разобраться в той проблеме, что ты себе выдумала.

— Я выдумала?

— Именно. Твои письма все время были у тебя – загляни в ящик своего стола.

Мэри проделала это, и покраснела, увидев, что Волан-де-Морт прав.

— Ну и кто из нас после этого имеет право на грубости?— поинтересовался Волан-де-Морт едко, смерив Мэри угрожающим взглядом,— явно не ты, на мой взгляд.