Змееныш

нные винные бутылки из его погребов соперничали в количестве с черными свечами, расставленными в узлах замысловатой фигуры, начертанной углем на каменном полу.

Спальня выглядела мрачным и больным местом. Вдобавок воздух в ней был пропитан запахом ладана и какого-то менее ароматного вещества. Слот коснулся ладонью кровати – простыни были еще теплыми. Он вернулся к лестнице и увидел на ней следы, ведущие наверх.

Верхний этаж, почти целиком отведенный под Зал Чучел, тоже был пуст. Здесь Люгер обнаружил изрубленное в куски чучело летучей мыши – одного из тел Верчеда Хоммуса, его злейшего и непримиримого врага, побежденного им когда-то в жестокой воздушной схватке… Люгер вспомнил встречу в Фирдане за игорным столом, и на его лице возникла зловещая ухмылка, не обещавшая Хоммусу ничего хорошего. Похоже, враги пытались заставить Люгера заплатить старые долги…

Он прошел вдоль длинных рядов запыленных чучел и мумий, черпая в этом мрачноватом месте темную силу для предстоящей мести. Он знал приблизительную историю каждого мертвеца, оказавшегося здесь по вине его предков, но особенно хорошо знал тех, кого уничтожил лично. Люгер даже выбрал место для кабана, лежавшего сейчас в подъездной аллее, и решил на следующий же день вызвать бальзамировщика из Элизенвара.

Первобытная сила и злоба переполняли его, когда он вышел из Зала Чучел и стал подниматься на чердак. Деревянные ступени протяжно скрипели под ногами, но он не обращал внимания на эти звуки.

Прогулявшись по просторному чердаку и спугнув спящих птиц, он остановился у окна с выбитым стеклом. Связанные с ним воспоминания были не слишком приятными. Через это окно он вернулся сюда в теле стервятника после покушения на него в доме Геллы Ганглети, и с этого началась история со Звездой Ада. Какая история начиналась теперь?..

Слот вылез через разбитое окно на крышу и остолбенел. Он увидел мужчину, стоявшего на одной из каминных труб, на которую и при дневном свете было бы весьма затруднительно забраться. Мужчина стоял к нему спиной, обратив лицо к небу. По-видимому, его взгляд был прикован к сияющей луне…

Человек оставался совершенно неподвижен; при других обстоятельствах его можно было бы принять за изваяние, воздвигнутое каким-то извращением, но Люгер-то знал, что перед ним не изваяние.

Стараясь не шуметь, он стал приближаться к трубе. Вокруг расстилался голубой океан леса, и застывший пейзаж выглядел прекрасной и совершенной декорацией к какому-то абсурдному спектаклю. Фигура человека в белых одеждах безраздельно господствовала над миром, и, казалось, она вобрала в себя лунный свет. Бледная гладкая кожа еще больше усиливала сходство этой фигуры со статуей.

Люгер обошел трубу и оказался на самом краю крыши. Он бросил взгляд вниз и отступил на шаг, чтобы унять головокружение. Он находился над восточным крылом дома, к которому примыкал парк. Вблизи поблескивало зеркало пруда. Ночная птица тоскливо закричала в ветвях.

Люгер поднял голову и посмотрел на человека, забравшегося на трубу.