Змееныш

тво от Кошачьего Глаза и давно ставшем бесполезным, – Люгер истратил последние снаряды, отправив на тот свет нескольких грабителей, напавших на него под Тесавой… Самое время было вспомнить свое земмурское имя, но Слот не мог это сделать, сколько ни пытался.

То, что кабан был превращенным, уже не вызывало сомнений, а значит, Стервятник имел дело далеко не с животным разумом. В то же время его врагу были чужды человеческие слабости и ошибки.

Отступая, Люгер нанес удар мечом по кабаньей голове, но ему не удалось пробить мощную лобную кость. В последний момент зверь повел головой, оберегая глаза, и меч оставил на ней болезненную, но не опасную рану. Это привело тварь в настоящую ярость и только ухудшило положение Стервятника…

Люгеру удалось уйти от первой атаки, но игра не могла продолжаться долго. Помощи ждать было неоткуда. Кучер, вооруженный кинжалом, вряд ли стал бы рисковать жизнью в данной ситуации.

С большим трудом Слоту удалось привести себя в состояние отрешенности, но и после этого он не нашел пути к спасению. Руководимый подсознанием, он дважды пытался подрубить ноги кабана и нанести ему удар сбоку или распороть живот, но все его уловки оказались бесполезными. Зверь разгадывал их с легкостью, выдававшей в нем сознание опытного воина. Но разве Люгер мог предположить, что этим воином был лейтенант Ордена Ралк, которого он убил когда-то в замке Крелг?..

Ралк играл со своей жертвой, наслаждаясь местью и сожалея только об одном, – что Стервятник не узнает того, кто пришел мстить. Раны, нанесенные мечом, не могли остановить его, а это было главное. Он знал, что сделает, когда жертва окончательно лишится сил, и надеялся, что с развороченным животом Люгер будет умирать мучительно и долго.

…Силы Слота действительно были на исходе. Кабан загнал его в глубину аллеи, и фонари кареты превратились в размытые мутные пятна. Окровавленные зрачки зверя следили за каждым его движением. Почувствовав отвратительный холодок в желудке, Люгер осознал, что через мгновение коричневые клыки вскроют его не хуже любого кинжала.

Но это мгновение так и не наступило. Ужас перед небытием захлестнул Люгера, и из глубины этого ужаса, как из зловонного озера, всплыло земмурское имя.

Ночной лес под Элизенваром исчез. Вместе с ним исчезли поместье, небо, луна и карета. Стервятник и кабан оказались в красной пустыне, затянутой багровой дымкой. Зверь был неподвижен, и Люгер понял, что время здесь течет по-иному. Ему не угрожала никакая видимая опасность, однако его вдруг охватили сильнейшее отчаяние и безысходность, словно погребенного заживо.

Безмолвные фигуры выступили из тумана; каждая из них излучала хорошо ощутимую ненависть к потревожившему их человеку, тем не менее они пришли, чтобы помочь ему. Новая кровь и новое убийство усугубляли лежавшее на них чудовищное проклятие, но их связывало нечто большее, чем клятва.

Среди них были оборотни многих поколений и разных эпох, а в ближайшем Люгер узнал того, которого видел во время ритуала посвящения в