Вторжение драконов. Последняя битва

Артакс понимающе кивнул. Какое облегчение — знать, что ты поднимешься в небо не один.

— Когда прилетит дракон, лишь мы сумеем защитить наших воинов от смерти в огне, — бессмертный перевел взгляд на часы. В верхней части песка оставалось всего на один палец. Отступать уже некуда.

— Тогда вам потребуется вот это, — и с этими словами Длиннорукий наклонился и поднял предмет, который наполовину был скрыт в свежем снегу. Копье длиной в почти четыре шага, с похожим на клинок меча наконечником и тяжелым шаром на другом конце. — К сожалению, оно сбалансировано не идеально. За столь короткое время большего я не успел. Чтобы вернуться на землю живыми, вам потребуется не только мужество, но и добрая толика удачи!

Порожденное благородством

Берег уже не блестел так по-зимнему красиво, а казался Айлин скорее пародией на жизнь. Под твердым кристаллоподобным льдом стал виден серый гранит. Условия для существования чего бы то ни было отсутствовали. Лед был подобен чарам, скрывавшим реальность. Он позволял представлять себе, что это место, с его чарующе парящей рекой могло бы быть очень красивым, если бы здесь светило теплое солнце. Иллюзия, уничтоженная огнем.

Там, где лед уцелел, черный дым от горящего масла оставил свой цвет. Те из ее воинов, кто уцелел, были настолько же черны. Сажа осталась на одежде, волосах и лицах, покрасневшие глаза горели. Подобно тому, как в кузнице под ударами кузнечного молота из трех кусков различной руды куется лучшая сталь для войны, так и здесь безжалостный грохот катапульт и горящее масло превратили ее воинов в неподражаемый клинок, который она теперь сжимала в руках, чтобы принести детям человеческим дар смерти. Ее тролли, карлики и кобольды забыли о былых ссорах, вся их сила была собрана в единый кулак. Слабых и невезучих забрал огонь.

Несмотря на то что им удалось обмануть детей человеческих и большинство снарядов взрывались за спинами отряда, чуть дальше по берегу попаданий было много. Погибла почти треть ее людей, и, умирая, они получали арбалетный болт в голову, чтобы не восстали снова, чтобы тела их не стали рабами духов, облюбовавших это место.

Люди снова вели более серьезный обстрел, хотя на протяжении последних часов казалось, будто горючие снаряды у них постепенно заканчиваются.

Вдалеке на берегу расцвели два новых огненных цветка, и тролли прежде прочих стали заходиться в стонах и криках боли. Айлин знала, что высоченные воины страдают от солнечного света.

Альвы создавали их для мрачного Снайвамарка, и на ярком солнечном свету они словно бы впадали в спячку и начинали лениться. И жаловаться.

Неподалеку от нее стояли двое, которые вообще-то должны были остаться с Гламиром в городе детей человеческих. Появление солнечного дракона настолько напугало их, что они бросились бежать, и бежали насколько хватило сил. Что произошло в городе? Почему большой солнечный дракон не прилетел сюда? Может быть, выжидает, когда люди снова пойдут в атаку, чтобы устроить бойню на мосту? Но это противоречило плану небесных змеев. Божественные драконы не предполагали милосердного конца для ее отряда. При мысли о том, что должно произойти, эльфийку охватывала холодная ярость. Она пришла сюда с отрядом оборванцев, превратившимся в отряд храбрейших героев. Просто стыдно разбрасываться такими жизнями! Они заслуживают лучшей участи — особенно после того, как столько времени храбро держались здесь во имя драконов.

На берегу появились новые огненные столбы, по граниту в реку потекло раскаленное масло и поплыло прочь по течению маленькими огненными островками. Ветер приносил густой черный дым, слепил глаза.

Внезапно Айлин осознала, что воцарилась противоестественная тишина. Перестали жалобно причитать тролли. Серые воины-исполины молча глядели на берег, туда, где среди клубов дыма появилась изящная белая лошадь. Нет, не лошадь... У Айлин захватило дух. Единорог!

Об этих существах она слышала только в сказках и никогда не встречала тех, кто видел бы живого единорога. Говорили, будто их создали не альвы, а они стали порождением Золотой сети. Они воплощали в себе невинность и красоту и появлялись лишь тогда, когда кто-то беззаветно готов был принести себя в жертву, и некоторые утверждали даже, будто именно подобные поступки и приводили к появлению единорогов. Бескорыстная жертва, какая бывает, пожалуй, раз в столетие. То есть для появления единорога не было места более неподходящего, чем здесь, на поле сражения посрет ледяной пустыни Нангога.

Он грациозно шел сквозь черный дым, и на берег уже смотрел весь ее отряд. Никто не отпускал сальных шуточек, никто не поднял оружия. Убийцы и варвары, оказавшиеся под ее командованием, были потрясены неземной красотой единорога.

Послышался глухой удар катапульты, и всего несколько мгновений спустя слева и справа от единорога вверх взметнулись огненные колонны. Но ни один язычок пламени не коснулся блестящей белой шерстки. Единорог встал на дыбы, запрокинул голову, так что грива затрепетала на ветру, и заржал, словно приветствуя воинов. Затем отвернулся и помчался в сторону города.

Может быть, он хотел им что-то сказать? Непривычный звук оторвал Айлин от размышлений, и волшебный, чарующий миг тут же рассеялся, когда она осознала, что именно слышит: скрип весел! Эльфийка открыла Незримое око и увидела то, то скрывал от взглядов ее людей туман. По реке шли дюжины кораблей. Их было слишком много, чтобы их можно было остановить.

— К копьеметам! — спокойно приказала она. Этот бой уже не выиграть, можно лишь выбрать, погибнуть героями или трусами. — Орудие с шестого по десятое — целься на реку. Нас атакуют и оттуда. В борта не стреляйте, вы их не потопите.

Карлики молниеносно повиновались приказу.

— Гроц! Пошли на мост лучших своих людей! Остальные понадобятся нам здесь. Че, веди своих воинов к берегу, цели выберете себе сами. Старайтесь не ввязываться в ближний бой. Постарайтесь застрелить как можно больше людей.

— В качестве утреннего дара мы принесем тебе сотню голов, красавица! — весело ответил кобольд и улыбнулся ей почерневшими от сажи губами.

«Никогда в жизни меня не называли красавицей столько раз за столь короткий промежуток времени», — подумала Айлин. Эльфийка жалела, что ей так и не встретился эльф, хоть немного похожий на Че. Этот мерзавец ей нравился, но это навеки останется тайной.

— Я что-то вижу! — крикнул Ниру, один из стрелков. — Пусть отведают нашей стали.

Первая волна

Из тумана показались две ярких птичьих головы, направляясь прямо к их отрезку берега.

— Альвы всемогущие, это еще что такое? •— прошептал Нир.

— Корпуса лодок, — Галар стоял рядом с орудием и держал наготове следующее копье. Несмотря на пронзительный холод, ладони стали мокрыми. Из тумана показывались все новые и новые ярко раскрашенные головы. Пара цапель, ящерицы, две желтые собаки. И вот теперь Галар увидел и детей человеческих. На орудийных палубах, расположенных между двумя корпусами, плотной толпой стояли воины с оббитыми мехом щитами.

Нир даже не стал дожидаться, пока прозвучит первый приказ стрелять. Он нажал на спусковой крючок, и копье полетело прочь. Байлин тут же принялся крутить рукоятку, заново натягивавшую стальной лук орудия.

Галар увидел, как копье пробило один из оббитых мехом щитов. Над водой пронеслись крики. Дети человеческие стояли настолько плотными рядами, что раненый не упал.

— Копье! напомнил ему Нир, а Байлин продолжал взводить механизм.

Галар положил снаряд на направляющую и нагнулся, чтобы вынуть еще одно копье из длинного кожаного колчана, лежавшего рядом с орудием на скалистом грунте. Прямо у поставки копьемета лежал кувшин с маслом. Один из выпущенных детьми человеческими снарядов, упавших на снег и не разорвавшихся. Айлин позаботилась о том, чтобы каждое их орудие можно было поджечь по приказу. Они ни в коем случае не должны были попасть в руки людям.