Просо судьбы (СИ)

— Стоп-стоп, — Ройчи примирительно поднял руку. — Боец, ты не так всё понял. Просто у нас друг от друга секретов нет. Впрочем, как и главного нет, — тут он, конечно же, немного лукавил, потому что в принципе его слово, как разумного, собственно и собравшего всех их, было чуточку весомей, нежели у остальных. Но что главное — в людских землях, кому быть старшим, как не человеку? — Веди меня.

Солдат молча развернулся и пошёл, видимо, решив не загружать голову лишней информацией и ненужными эмоциями: наёмники — есть наёмники, помогли — хорошо, нет — это их дело. Хорошие бойцы? Ну, так что? Как говорится: на одного с мечом легко могут отыскаться свои трое с вилами. Особенно, если в спину. Поэтому есть простая истина: не стоит задирать нос, чтобы не прозевать волчьей ямы.

— Почему я не вижу сержанта? — нарушил молчание Ройчи.

— Погиб, — скупо ответил боец.

— Жаль, — искренне бросил наёмник.

Агробарец пожал плечами — он вообще стал чересчур задумчивым. А может это просто такое философски фаталистическое отношение к жизни и смерти, которое всегда имеет место быть в опасных и тяжёлых местах проживания, на фронтире, например. Мириул говорил, что барон и его люди с севера королевства, а там, судя по всему, суровые места: хватает и «тёмных», и бандитов, и непролазные леса, где легко нарваться на всякую нечисть, и предгорья, в которых просто спрятаться не совсем хорошему разумному или неразумному.

Барон выглядел неважно: бледный, с заострившимися чертами лица и застывшим, будто оцепеневшим то ли от боли, то ли от невесёлых дум, взглядом. Суетился лекарь — судя по сумке, по внешнему виду, как и позвавший наёмника гонец, только что вышедший из боя. В пяти локтях справа расположилась парочка уцелевших телохранителей — личных гвардейцев, оруженосцев в тяжёлых доспехах. Барон, услышав шаги, попытался принять более соответствующее встрече положение, болезненно скривился, сел ровнее.

— Ройчи, — представился наёмник.

— Барон Селий РоТарий.

Дворянин скользнул оценивающим взглядом по собеседнику. Простая, без особых изысков, но добротная одежда и защита. Такое же оружие — настоящее, боевое. По внешнему виду — обыкновенный солдат удачи без особых ценностей и твёрдых принципов за душой. Возможно, какой-то надцатый дворянский отпрыск, выпавший из родительского гнезда в поисках приключений и удачи. Держит себя чересчур просто и легко. На деле же вон как били уруков эти разумные с, в принципе, не притязательными, если б не расовая принадлежность, внешностями. Сумасшедший гоблин, сразу не понравившийся барону — дома, на севере, попадись тот на глаза, сразу бы отправился прямиком в костёр всего лишь из-за принадлежности к «тёмным» — творил чудеса, с каким-то неистовством и полным равнодушием к смерти резал глотки своим естественным союзникам по цвету. Да и остальные… То, что он видел, впечатляло его, закованное в броню, сердце.

— Спасибо, что помогли всё-таки.

Ройчи не мог не уловить двусмысленности в словах барона, но предпочёл не обратить на неё внимания.

— Уруки — наши враги, мы не могли не вступить в бой.

Они помолчали какое-то время, словно бы продолжая диалог о том, что наездники, разобравшись с баронским заслоном, неизбежно занялись бы их компанией. С другой стороны, наёмники — сколько их участвовало в схватке? Четверо? Пятеро? Выждали, когда «тёмные» втянуться в бой, перестанут их воспринимать, как потенциальных врагов, и нанесли удар. Ну и что, что полегла, наверное, половина состава заслона, а сам барон не факт, что выживет. Позицию ведь удержали, «тёмных» не пропустили.

Ройчи без улыбки глядел на благородного, также легко читая его мысли, с мимолётной отстранённостью констатируя, что рана в живот у сидящего перед ним человека весьма плоха, и если ему срочно не будет оказана помощь хорошим целителем, то за его жизнь он не даст ни гроша. И, конечно же, он не будет просить Худука посмотреть барона — у них впереди очень сложный маршрут, в который они должны двинуться во всеоружии и полными сил. Хватит того, что пришлось помахать мечами, и, как бы краткосрочна не был их выход, он выпил часть энергии, а гном вообще получил по башке. Пусть он и хвалится своей природной твердолобостью, как известно, удары по голове не способствуют укреплению здоровья.

— Ко мне прискакал гонец, — Ройчи кивнул головой, обозначая, что заметил появление того, а барон пожевал губами в какой-то задумчивости: с чего начать и стоит ли об этом говорить. — Он пришёл за помощью… — РоТарий посмотрел на хмурое небо, вот-вот собирающееся обвалиться неприятной моросью. — Наших соседей изрядно потрепали, — опустил непроницаемо чёрный взгляд на внимательно слушающего наёмника. — И если столичную стражу, — в голосе мелькнуло неприкрытое презрение, — мне не очень жаль, то потеря парней барона РоШейли, хоть он и редкостный дракон и зануда — это очень плохо. Гонец сказал, что против моих земляков выступил шаман — солдаты принялись лупцевать друг друга, будто видя в напарнике самого страшного врага. Но у многих были хорошие амулеты от «тёмных», а ещё в их рядах оказался отец Ирий, весьма и весьма вредный старикан, — взгляд барона неожиданно потеплел, и он посчитал нужным пояснить: — В своё время его дорожный посох прошёлся по многим шаловливым задницам ищущих приключений благородных отпрысков… Отец Ирий всегда предпочитал слову добрый тумак и убеждение верной сталью, не чинясь, при необходимости, набросив кольчугу, становился в строй… При этом, сколько он выходил и вернул с того света молодцев — не сосчитать — как минимум пол севера королевства могут быть ему благодарны… — он замолчал на удар сердца. — Шаман выжег ему мозги, и теперь вместо отца Ирия слюнявый овощ. Который кормить с ложечки до самой смерти согласится любой верный воин церкви, но… Он дал парням шанс, приняв удар на себя, которым они не замедлили воспользоваться и разорвали в клочья исчадие тьмы вместе с его свитой… А на соседней улице отряд стражи вырезали полностью, не помог и подоспевший герцогский десяток тяжёлых конников, — барон криво ухмыльнулся. — Моим людям повезло, — устало бросил он, силы покидали его, и этот разговор, поневоле разбередивший не менее открытые раны, нежели физические, выпивал его жизненную силу. — Во-первых, потому, что совершенно случайно я прибыл сюда с отборными бойцами. Во-вторых, с уруками не оказалось шамана. И, в-третьих, — ваше здесь присутствие. Сегодня «тёмные» показали свои зубы. Но это их сущность, тем более, уруков. Вон, ваш гоблин, маленький, не очень заметный, но я поймал себя на мысли: хорошо, что он на моей стороне, или, если быть точнее, враг моего врага, — Ройчи согласно кивнул, мимоходом подумав, что чтобы этот благородный сказал, узнав о шаманских возможностях Худука? Наверняка нашёл возможность совершенно случайно загнать в спину нож — так, на всякий случай. И дело даже не бесчестности и подлости, а в «цвете» и в сидящей — воспитанной поколениями — мысли, что «тёмный» неизбежно рано или поздно окажется на стороне зла. А «тёмный» с Даром — двойное зло, уничтожение которого обязательно зачтётся на небесах. — Но я иную мысль хотел донести до тебя, наёмник, — он чуть наклонился вперёд, понизил и так не очень крепкий голос, — ведь кто-то же запустил в благословенный, пусть и зажиревший за мирные годы, но мой Агробар, «тёмных», чётко зная, что они не только внесут смуту, но и изрядно проредят ряды его защитников, — Ройчи поневоле пришлось нагнуться, хотя блестящие глаза и прерывающийся, словно сквозь пелену, огонь ненависти, и горячечный, свистящий шёпот инстинктивно отталкивали — так заставляет отстраниться больной, что имеет все шансы заразить тебя смертельным недугом. — Разве может такой человек считаться патриотом своей земли? Нет. Его нужно загонять, как бешенного пса, как мерзкого дракона, выжечь всё его семя и вытравить всю память на земле, будто и не было такого выродка в снова тихом королевстве… — барон кашлянул, губы окрасились кровью, и он вытер их тыльной стороной ладони, утомлённо опёрся о колено, а голова поникла.