Оружие возмездия

Было вообще не понятно, что эта братия пыталась найти в такой глуши, где едва ли был хоть один состоятельный человек, способный приобрести гномью поделку, которые славились, во-первых, своим качеством, а во-вторых — немалой ценой, что заставляло людей отдавать предпочтение изделиям своих соплеменников.

— Интересно, каким ветром их сюда занесло? — Мелианнэ, оказывается, пришла в голову та же мысль, что и ее спутнику. — Они никогда не забывают о прибыли, если отправляются торговать, а жители этих мест не кажутся мне слишком богатыми.

— Кто знает, может, они просто решили сделать здесь остановку по пути, например, в Рансбург, — Ратхар с сомнением пожал плечами. — Если они не упускают выгоду, то могут надеяться, что и здесь смогут получить хоть немного золота за свои безделушки.

— Я думаю, стоит к ним заглянуть, вдруг найдется что-то подходящее, — предложила эльфийка.

— Тебе к ним соваться точно не следует, э’валле, — мягко, но непреклонно возразил Ратхар. — Мне не нравится, что за несколько дней поездки мы уже дважды встречаем гномов, причем там, где их раньше никогда еще не видели. Я сам постараюсь подобрать тебе какой-нибудь клинок, тем более что оружие, изготовленное Подгорным Племенем, всегда отменного качества, поэтому особо выбирать и не придется.

— Ты же не знаешь, что мне нужно.

— Думаю, тебе сгодится простой легкий меч с рукоятью для одной ладони, а еще лучше — сабля, но со слабым изгибом, так, чтобы ею удобно было и колоть, — предположил воин, оценивающим взглядом окинув Мелианнэ. — Слишком длинный клинок не нужен, а гарду вообще лучше иметь сплошную, чтоб защищала всю кисть. Ну, и еще можно взять кинжал для левой руки, да и просто так он тоже сгодится, хоть бы и мясо резать, или хлеб.

— Тебе что, довольно одного взгляда, чтоб сказать, каким я оружием пользуюсь? Ты видел меня в бою несколько мгновений, а уже решил, что изогнутый клинок лучше прямого. — Эльфийка выглядела несколько изумленной, хотя чего-то в этом роде она и ожидала от наемника, вне всякого сомнения, способного с первого взгляда и по малейшему жесту определить, хороший ли перед ним воин и в какой манере, а также каким оружием он обыкновенно бьется.

— Я достаточно хорошо знаком с оружием эльфов, видел и вашу манеру фехтования, не в общем строю, разумеется, там разницы между людьми и Перворожденными нет, а во время поединка, когда воин бьется в одиночку, — ничуть не смутившись, пояснил наемник. — Поэтому тут особый талант не нужен.

Эльфийка только неопределенно хмыкнула и пожала плечами, но было понятно, что с выводами Ратхара она согласна. Как и все эльфы, Мелианнэ действительно предпочитала оружие легкое, такое, которым можно сражаться долгое время, а не тяжеленные бруски железа, от которых руки начинают уставать после первой минуты боя. И, как и все эльфы, Мелианнэ предпочитала также в бою надеяться на подвижность, а не на грубую силу, тем более что физически она была слабее мужчины, эльфа ли, или же человека, а потому вдвойне была вынуждена полагаться именно на ловкость.

Двое путников, не задерживаясь, двинулись дальше, на окраину поселка, где жил и работал кузнец. Оружие, конечно, вещь важная, но без коня и думать нечего о том, чтобы добраться до границы хотя бы к концу осени. Эльфийка и человек шли пешком, лошадей держа в поводу. И они не заметили, как скучавший возле повозки гном, проводив их внимательным взглядом, по пояс влез в фургон, быстро сказав несколько слов еще одному своему соплеменнику, второму из трех, прибывших в Долину всего несколько часов назад.

Кузнеца, пользуясь указаниями шедших навстречу крестьян, путники нашли достаточно быстро. Оказалось, они попали к нему в самый разгар работы, поскольку из кузницы, стоявшей возле небольшого, но быстрого ручья, который тек по внешнему склону южного холма, доносился яростный звон молотов, а из трубы летели искры. Кузница, кстати, вовсе не случайно была расположена у быстрого потока, а сделано это было для того, чтобы сила воды приводила в действие тяжелый молот, с каковой целью ручей был перекрыт плотиной, от которой к невысокой кирпичной постройке тянулись деревянные валы и шкивы, соединявшие молот с устроенным в плотине колесом.

Сам кузнец, высокий могучий мужик, в плечах бывший шире Ратхара, пожалуй, вдвое, одетый только в короткие штаны и кожаный фартук, вышел на воздух, увидев остановившихся перед входом в кузницу людей. Он весь блестел от пота, грудь его, бугрившаяся мощными пластами мышц, тяжело вздымалась от напряженного труда.

— Нам бы коня… — начал наемник излагать свою просьбу, но закончить фразу не успел.

— Полмарки, если срочно, коли дело терпит — четверть, — глухо прорычал кузнец, сразу догадавшись, с чем к нему припожаловали чужаки, явно проведшие последние несколько дней в дороге. Во время краткого разговора он внимательно изучал державшуюся за спиной Ратхара эльфийку, так, что наемник уже начал беспокоиться, не откроется ли сейчас тайна его спутницы, но к счастью все обошлось.

— Добро, — Ратхар кивнул в знак согласия, и вытащил из кошеля серебряную монету, истребованную в качестве платы.

Серебро мгновенно перешло из рук в руки. Вообще то, полмарки за одну подкову требовали нечасто, но снисходить до торговли и спора воин не стал, однако строго приказав:

— Только сделай все быстро.

— Не извольте беспокоиться, почтенный, через несколько минут все будет готово. — Кузнец обернулся, крикнул что-то в темный проем кузницы, что точно, Ратхар не разобрал.

На зов мастера выскочил молотобоец, так же одетый, как и его старший товарищ, такой же могучий, без капли жира на лоснящемся от пота теле, но много более молодой, лет, пожалуй, двадцати. Переговорив с подмастерьем, кузнец взял хромавшую лошадь Мелианнэ под уздцы, отвел в сторону и принялся за работу.

— Изволь, почтенный, — спустя несколько минут кузнец подвел заново подкованного коня Ратхару.

— Благодарю, — наемник взял поводья лошади и двинулся прочь, тем более, что молотобоец, продолжавший работу в самой кузнице, нет-нет, да и выглядывал в проем, обращая внимание, в основном, на эльфийку, хотя и не догадываясь пока, что Мелианнэ таковой является. Однако Ратхар решил не испытывать судьбу, благо он нисколько не преувеличил в недавнем разговоре со своей спутницей возможные последствия того, что добрые поселяне обнаружат в своей деревне тайно пробравшуюся туда Перворожденную.

Вернувшись на рыночную площадь, Ратхар заметил, что людей на ней стало заметно меньше, что было понятно, ибо приближался вечер, и солнце уже коснулось краем вершины одного из холмов, даря людям последние свои лучи. Гномы, однако, никуда пропадать не собирались, решив, видимо, не покидать поселок и заночевать прямо на площади. В этом они были правы, ибо даже подгорные воители не могут быть уверены, что сумеют устоять перед нападением пары десятков людей на лесной дороге, а тем паче отбиться от лесной нежити.

Подойдя к повозке, одновременно служившей ее хозяевам и передвижной лавкой, наемник убедился, что гномов, по меньшей мере, двое, ибо один из них по-прежнему бродил возле возка, а второй сидел внутри, терпеливо поджидая возможного покупателя. При виде Ратхара оба крепыша сразу просияли, ибо почуяли, что этот человек точно знает, за чем пришел, в отличие от крестьян, которые, даже испытывая сильную нужду в предлагаемых товарах, едва ли смогли бы позволить себе их купить.

Торговаться с низкорослыми скрягами предстояло наемнику. Мелианнэ, как и уговаривались, осталась с лошадьми, не приближаясь к гномам, а в это время Ратхар подошел к их фургону. Крутившийся неподалеку купец, оказавшийся при ближайшем рассмотрении совсем молодым, по крайней мере, для своего народа, тут же устремился к человеку.

— Что желаете, почтенный? — Гном придал своему голосу максимум вежливости, видимо пытаясь таким образом не отпустить припозднившегося покупателя.

— Мне нужен хороший меч, легкий и прочный, из качественной стали, — не мешкая, произнес воин. — Такие у вас есть? — Откровенно говоря, наемник сомневался в том, что эти гномы приехали сюда торговать оружием, которое жителям этих мест требовалось меньше, чем замки, серпы и дверные петли. Все же настоящие воины заказывали себе оружие специально, и ковалось оно под определенную руку, а просто так столь дорогое оружие, как меч, кузнецы делали крайне редко.