Завод седьмого дня (СИ)

Кристиан принес ему сменную форму, но и она особенно не спасала. Карел проводил все время дома, в полумраке, и только иногда спускался вниз, к Альберту и Петерс. Альберта почти никогда не было дома, он куда-то уходил и возвращался насквозь вымокшим, ругался и грелся у лампы. А Петерс была ему даже рада – не потому что стала испытывать к нему больше симпатии, просто ей, наверное, было страшно сидеть одной при зыбком свете лампы.

Альберт говорил, что чем больше срок, тем более нервной становится Пет, поэтому он был благодарен – без слов, но Карел все равно это понимал – брату за то, что тот приходил и развлекал его жену беседой.

К вечеру второго дня пошел град. Крупные льдинки разбивались о дома и тонули в воде. В это время Альберт был дома, и он даже не удивился, когда Карел спустился к ним, только долгими манипуляциями с лампой и кастрюлей грел чай. Петерс не очень хорошо себя чувствовала и лежала на кровати, укутанная в два одеяла. Карел только заглянул в комнату, поздоровался, не уверенный, что девушка его услышит, и долго, до самой ночи, сидел на кухне с братом.

В краткий промежуток между градом и сильным дождем, когда только моросило, Карел все же решился выйти из дома, чтобы отнести Яну его одежду – он чувствовал себя не очень уютно, не выполнив обещание. В конце концов, ему она была теперь ни к чему.

Решил и тут же сказал об этом Альберту. Тот предложил ему взять плащ – сильно он от дождя не спасет, но будет хоть немного греть.

Карел согласился, накинул на плечи плащ, похлопал брата по плечу и ушел, не прощаясь. Они договорились, что Карел придет завтра и посидит с Пет.

А то мало ли что.

Это «мало ли что» преследовало Карела по пятам. Закрой дверь в квартиру, уходя – а то мало ли что. Пригляди за неофициальной женой своего брата – а то мало ли что. Верни одежду Яну – мало ли что!

Это жутко нервировало и не давало жить нормально.

Задумчиво глядя на серое мутное небо, Карел думал о том, получает и получит ли кто-то выгоду от всего того, что здесь происходит. Безусловно, кто-то должен – иначе все это бессмысленно, а Завод не любит бессмысленных вещей. Ян и его ребята ничего не получат – это совершенно точно, но и не похоже, чтоб Мастеру был с этого какой-то толк.

Плащ шуршал при каждом движении, волочился по воде, но, как ни странно, от него был определенный толк: после десяти минут пути плечи и волосы Карела, да и сверток, который он нес в руках, еще оставались сухими.

Наверное, стоило сказать Альберту спасибо – хотя вряд ли с его стороны это было проявлением заботы, скорее, благодарности. За Петерс или за что-то другое – Карел не знал. Вообще он своего родного брата понимал куда меньше, чем всех остальных своих знакомых, вместе взятых. И это включая всех почивших.

Ян оказался дома, только в виде, непригодном для общения: спящем. Карел осторожно прошел (максимально тихо прошлепал) на кухню, оставил на столе сверток и неохотно вышел на улицу.

Дождь только усилился, что не радовало. Ноги до колена вымокли, потому что приходилось пробираться в стоячей воде, поднимая волны, и мокрые холодные брюки неприятно липли к коже. Карел ввалился в квартиру ближайших родственников и прошел сразу на кухню, оставляя за собой длинные следы.

Альберт что-то писал. Отложив бумагу, он поднял взгляд на брата.

– Вижу, плащ тебя спас. Выжми его в ванну, пожалуйста.

– Да, очень, – проговорил Карел, стараясь не стучать зубами.

Он долго возился в ванной, неохотно отжимая плащ и расправляя ботинки. Судя по звуку, Альберт возился с кастрюлькой – кажется, теперь это стало его любимым занятием.

Вернувшись, Карел сел за стол и уставился в спину брата.

Заговорили они одновременно.

– Я был…

– Как Пет?

Карел покачал головой и взял в руки кружку с едва теплым молоком. Альберт сел напротив, пододвинул к нему пакет с сухим порошком какао.

– Я был у Йохана, взял кое-какие продукты. Тебе тоже взял. И еще он просил тебя зайти, как только сможешь, чтобы ты уже наконец высказал свое решение.

– Какое решение – не сказал?

Альберт пожал плечами, как бы говоря, что в чужие дела он не лезет. Карел был вынужден с ним согласиться, тем более что он догадывался, что хочет услышать от него Мастер.

– Хорошо, я зайду к нему, – Карел обреченно кивнул.

Меньше всего ему хотелось вообще выходить из дома – хорошо, что Йохан не обозначил сроки их встречи.

– Как Петерс себя чувствует?

Альберт со свистом вздохнул. Взгляд у него заметался, как будто Альберт собирался соврать, но не мог.

– С ней что-то не так?

Карел резко встал, чтобы немедленно проверить это самому, но Альберт схватил его за руку и силой заставил сесть.

– С ней все в порядке, простыла немного, температурит. Это неудивительно при такой погоде. Я о другом, – Альберт принялся размешивать какао так озлобленно, как будто оно принесло ему больше всего проблем в жизни. – Это все так не вовремя. Пет родит со дня на день, а вокруг вся эта дрянь – ни врача, ничего. Пока доберешься, оба помрут уже.

Карел не обиделся, протянул руку, но так и не донес ее до брата, только накрыл ладонью свою кружку, чувствуя исходящее от напитка тепло.

– Я сделаю все, что смогу, чтобы помочь вам. С Петерс и ребенком все будет в порядке, я обещаю. И Йохан этого так не оставит, я ему скажу… Я с ним поговорю завтра же.

– Завтра, – пробормотал Альберт. – А если ночью родит? Или не родит. Да Мастер с ними! Карел, спасибо. Ты подонок, но хороший брат.

Альберт осекся, будто собираясь что-то сказать. Пожевав губу, зачем-то повторил:

– Да, брат. Точно.

Карел все же протянул руку и потрепал Альберта по плечу. Тот не оттолкнул его, только немного напряженно кивнул.

– Ты хочешь мне что-то сказать?

– Я? – Альберт усмехнулся. – Нет, ничего. Я уже сказал – спасибо. Хочешь услышать его еще раз?

– Нет, мне хватит.

Карел качнул головой и поднялся, чтобы еще раз проверить температуру у Петерс. Она немного спадала, и девушка проснулась, задумчиво следя за Карелом мутным взглядом.

Йохан был ему рад, хоть это никак и не отразилось на их общении. Да и вообще, нельзя было сказать, что Карел заметил эту радость. Он поднялся по лестнице, столкнувшись со злым Кристианом, прошел через приемную, миновал не менее злого Свена и постучал в дверь, после чего, не дожидаясь ответа, зашел в кабинет.

– Ты быстро, – даже немного удивился Йохан.

В его кабинете вопреки всему было светло и тепло. И сухо, поэтому Карел в своих мокрых брюках чувствовал себя очень неуютно. Мастер не обратил на это внимания, пододвинул к краю стола кружку и жестом предложил ему сесть.

– Я не думал, что ты так быстро надумаешь.

Карел сел и тут же взял кружку, грея руки. Прошлой скованности в присутствии Йохана он уже не ощущал, да и вообще, обнаглел настолько, что даже не чувствовал робости.

– Я тороплюсь, Петерс вот-вот может родить. Это и так тяжело, а сейчас вообще практически невозможно. Так что ты хочешь от меня услышать?

Йохан пожал плечами и откинулся на спинку стула.

– Я думаю, ты знаешь, нет? Я хотел услышать твое решение: ты либо с нами, либо с ними. С проигравшими или с победившими. Выбирай.

– Ты как-то слишком уверен, – вяло попытался отмахнуться Карел. – У них ведь есть оружие.

По крайней мере, Ян говорил что-то вроде этого.

– У них есть оружие, у нас есть оружие, – Йохан пренебрежительно пожал плечами. – Только оружие у них то же самое, что и у нас. Это ставит нас в примерно равные условия, а при равных условиях у неорганизованных формирований практически нет шансов на победу.

Карел не мог с этим спорить, как и не мог сомневаться в том, что, если понадобится, Мастер пустит в ход все свое оружие. Так и случится, если все скоро не кончится.

– Что ты решил?

– Куда ты спешишь?

– Мне показалось, это ты сказал, что спешишь вернуться домой, чтобы оказать посильную помощь в появлении нового жителя Завода, – заметил Йохан.