Воробушек по имени Лиз (СИ)

Девочки закивали.

- Лиз, - осторожно заговорила Гермиона, - но когда-нибудь тебе придется начать новые отношения.

- Но не сейчас! И не с лучшим другом Седрика! К тому же…, - она осеклась.

- Что? – спросила Джинни, нагнувшись вперед ,чтобы лучше слышать.

- Волан-де-Морт вернулся. А это значит, что все наши любимые теперь в опасности. Я не хочу, чтобы из-за меня убили еще кого-то…

- Ты говоришь, как Гарри, - нахмурилась Джинни.

- Мы - Поттеры, Джин. А это значит, что мы будем в эпицентре всех событий. Чтобы добраться до Гарри, Темный Лорд будет использовать любые методы. Я в этом уверена…

- Думаешь, будет война? – почти шепотом спросила Гермиона.

- Она уже идет, - грустно улыбнулась Лиз. – Иначе бы Орден Феникса не возродился. Да и без него все понятно. Люди пропадают, газеты умалчивают об этом, предпочитая вести информационную войну против Гарри и Дамблдора. Дальше будет только хуже. – шмыгнув носом, Лиз чуть бодрее добавила: - Поэтому хорошо, что мы будем тренироваться. Мы научимся давать отпор, надеюсь, станем доверять и полагаться друг на друга. Нам нужен крепкий фундамент, а иначе Волан-де-Морт сломает нас как спичку.

Девочки были согласны.

***

Как и предчувствовала Лиз, следующие несколько дней на нее накатила депрессия. Ей было абсолютно все равно на учебу, людей, еду – на весь белый свет. Она два дня не покидала свою комнату, погрузившись в нескончаемые воспоминания. Раз за разом прокручивая события того рокового дня, она корила себя за то, что не была настойчивей, затем находила себе оправдания и заново обвиняла во всех грехах. Потом, она вдруг вспоминала Стива ,его полные юмора, нежности и заботы письма, и корила себя за то ,что не заметила его отношения к ней раньше. Выплакав снова целое озеро слез, Лиз по многу часов лежала в апатии, желая все бросить и спрятаться под одеялом навсегда. Даже Гермионе не удавалось ее подбодрить.

Вечером второго дня, пока все были на ужине, Лиз пробралась в коридор восьмого этажа и зашла в Выручай-комнату, такую, какой она ее знала, какой Седрик ее показал. Она стояла в дверях и грустно осматривалась белую комнату, место, где она была так счастлива, где любила и была любима. Быстрым шагом, дойдя до дивана, она упала на него и разрыдалась. Прошло какое-то время прежде, чем она успокоилась. Лежа на диване, она проводила рукой по обивке, вспоминая их с Седриком разговоры, смех, слова любви и нежности.

«Я всегда буду рядом» - так он говорил ей. Рядом… И вот теперь она совсем одна. Он обманул ее. Горечь и боль заполонили все ее существо. И тут она подумала, что раньше она находила выход своим чувствам благодаря музыке, а сейчас – месяца она не брала в руки гитару, не прикасалась к холодным клавишам пианино, не спела ни строчки. Все чувства просто копились внутри нее, отравляя ее существование. Подумав о гитаре, Лиз посмотрела в дальний конец комнаты и увидела на подставке красивую классическую гитару.

Взяв ее в руки, она провела ладонью по деревянному корпусу и почувствовала, что в ее голове сами собой зарождаются слова.

Сев на белый ворсистый ковер, Лиз заиграла. Ее пальцы сами собой перебирали струны, создавая простую незамысловатую мелодию. Уже через полчаса Лиз дописала слова и впервые сыграла всю песню целиком.

Если я умру молодой,

Уложите меня на постель из роз,

Дайте мне утонуть в рассветной реке,

Развейте меня

Вместе со словами любовной песни

Господи, сделай меня радугой,

Я буду сиять над своей матерью,

Она будет знать,

Что я в безопасности с тобой,

Когда будет стоять

Под всеми моими цветами, и

Жизнь не всегда такая, какой ты считаешь она должна быть, нет

Она не мрачна,

Она просто хоронит своих детей

Острый нож недолгой жизни, что ж,

У меня было достаточно времени

Если я умру молодой, похороните меня в атласе,

Уложите меня на постель из роз,

Дайте мне утонуть в рассветной реке,

Развейте меня вместе со словами любовной песни

Острый нож недолгой жизни, что ж,

У меня было достаточно времени

И я буду в белом,

Когда приду в твое царство,

Я неопытна та же, как и безыскусно

Кольцо на холодном пальце,

Я не познала любви мужчины,

Но было даже очень приятно, когда он держал мою руку,

Есть парень в городе, что клянется любить меня вечно,

Кто бы мог подумать, что вечность можно разделить

Острым ножом недолгой жизни, что ж,

У меня было достаточно времени

Так наденьте свои лучшие одежды, а я надену жемчуг,

То, чего я никогда не делала

Пенни за мои мысли, о нет, я продам их за доллар,

Они будут значить больше, когда я умру,

И может быть, тогда ты услышишь слова, что я пела

Забавно, что лишь после твоей смерти люди начинают слушать

Баллада голубки

Иди с миром и любовью,

Собери слезы свои, сдержи их,

Сохрани их на случай,

Когда они правда понадобятся тебе.

Острый нож недолгой жизни, что ж,

У меня было достаточно времени

Так наденьте свои лучшие одежды, а я надену жемчуг…

Лиз убрала руку со струн. Она почувствовала, вдруг, что отпустила часть груза со своей души. Он больше не давил ей на плечи, она вновь могла дышать свободно. Лиз поняла, что ей стало легче. Еще не всё потеряно, ей есть за что бороться. И, главное, за кого.

***

На третий день Лиз как ни в чем не бывало пришла на завтрак в Большой зал.

- Лиз! – Гарри обнял сестру. – Ты так меня напугала. Как ты?

- Хорошо, - слабо улыбнувшись, сказала она.

Гарри скептически на нее посмотрел: темные круги под глазами, бледный цвет лица, растрепанные волосы.

- Всё нормально, - уверенно повторила она. – Я такая голодная! Готова съесть слона!

- Аппетит возвращается – дела идут на поправку, - сказал Рон, откусывая полтоста.

- К тебе это не относится, - заметила Гермиона, от чего Лиз рассмеялась.

- Пришло письмо от родителей, - сообщил Гарри, - а еще тебе лично два письма.

- От кого? – жуя овсяную кашу, спросила сестра.

- От Флер и… Стива, - помедлив с последним, все же сказал Гарри.

- Отлично, - бодро сказала Лиз, беря письма.

- С тобой точно всё хорошо? – подозрительно спросила Гермиона.

- Да, - беззаботно ответила девочка. – Лучше расскажите, что я пропустила.

- Ну, Амбридж ведет перепись всех команд, организаций и кружков в Хогвартсе, - сказал Гарри. Лиз тут же нахмурилась.

- Думаете…? – спросила она.

- Думаем, - уверенно ответила Гермиона.

- А остальные как эту новость восприняли?

- Распаниковались, но мы всех успокоили. Мы не отступимся.

- Когда первое собрание?

- В эту субботу, - ответил Гарри, озираясь.

- Хорошо. А что пишут родители? – спросила Лиз.

- Ничего определенного. Они знают, что почту проверяют. Всё хорошо, мы в порядке, Сириус уже вернулся, - в двух словах ответил Гарри.

- Я рада, что с он вернулся невредимым.

- Это еще не всё, - произнес Гари. – Вот, что Сириус мне прислал.

Лиз взяла развернутое письмо, где было написано всего два слова: Полночь. Гостиная.

- Что это значит? – спросила она.