Колдовская магия

— Необычная работа, — покачал он головой.

И подумал об оружии, которое послал купить наемников. Это было гораздо разумнее, чем выбирать его самому, как он собирался первоначально.

— Моя.

Катла дерзко вскинула подбородок. Ей приносило особенное удовольствие смотреть прямо в глаза южанину-фанатику.

— Я сама сделала его. Ковка отличного оружия — вот мое призвание.

Кто-то крикнул в толпе:

— Да, точно. Она — кузнец лучшей пробы, это правда!

— Лучшие клинки на Эйре, — хрипло добавил еще один голос.

Катла сузила глаза. Последнее замечание, кажется, исходило от укутанной в сабатку южанки, что представлялось странным, если не сказать больше.

— Однако, — продолжила она, — этот клинок — один из тех, которые я… продала за время настоящей Ярмарки. — Почти правда, решила она: это был обмен, плата за спасительный удар Саро. — Кто-то бросил его рядом с палатками, а я подняла…

— Отличная сказка, — усмехнулся лорд Прионан. — Подобное представляется мне слишком странным совпадением. — Он сверкнул улыбкой в сторону толпы, будто открыв в себе великую способность логически мыслить.

— А почему ты убегала с места преступления? — спросил король Вран.

Катла почувствовала взгляд отца. Ничего не поделаешь.

— Я действительно убегала в тот момент, когда нашла кинжал, и посчитала, что не годится ему просто так валяться на земле. Но убегала я не с места преступления, а от предстоящего замужества, — объявила девушка, повысив голос. — Поэтому я так и одета. — Она указала на испачканную тунику и старую безрукавку. — Я не хотела становиться женой человека, которого выбрал мой отец, и собиралась избежать подобной судьбы.

Она нашла глазами озабоченное лицо отца и выдержала его взгляд.

В его же глазах не было ничего, кроме муки, — ни гнева, ни обвинений. Катла улыбнулась. Ее голос смягчился, упал до едва различимого шепота:

— Но я все равно не выйду за Финна Ларсона, отец…

— Финн Ларсон? — эхом отозвался король.

Он представил себе корабела: человек-гора, давно отпраздновавший пятидесятилетие, — совсем не пара для этой пламенной девочки. Приодетая, с отросшими волосами, она вполне подошла бы на роль любовницы, подумал он, но резкий голос Арана Арансона прервал приятные мечты.

— Катла, я не думал, что ты воспримешь это так, что убежишь отсюда, покинешь и клан, и меня, — твердо сказал Аран. — Я отменю брачный договор, клянусь.

Люди начали переговариваться громче, но в их голосах почти не слышалось возмущения.

— За кого она выходит? — крикнул кто-то из задних рядов.

— За Финна Ларсона, — ответила жилистая эйранская матрона.

— Да этот Финн Ларсон — просто старый козел! — выкрикнул кто-то.

Послышался смех.

— Отпустите девчонку, — громко произнесли на эйранском.

Толпа подхватила требование.

Вран Ашарсон жестом призвал всех к тишине.

— На тебе кровь, — указал он на Катлу.

— Я вытерла нож о тунику, — ответила Катла, — только для того, чтобы получше его рассмотреть.

— Ты лжешь! — послышался обвиняющий, хотя и слабый голос.

Все как один повернули головы. Из дальнего угла огромного павильона через толпу несли носилки. На них лежал Танто Винго, завернутая в плащ одного из стражников, голова молодого человека едва выглядывала наружу, теряясь в складках материи. Он напоминал восставшего из мертвых.

— Ты и твои эйранские дружки убили рабыню и забрали дочь лорда Кантары! — выплюнул он. — Ты напал на меня, когда я загородил собой леди Селен от твоего убийственного кинжала!

Лицо Танто побелело от потери крови. Кто-то перевязал его, но кровь, темная, как вино, уже начинала просачиваться сквозь плотную материю.

Он указал трясущимся пальцем на связанную фигуру на помосте.

— Этот человек — тот самый, что ранил меня!

Танто оглядел лица собравшихся, увидел жадные до чужого горя глаза.

Катла уставилась на Танто с недоверием. Просто сцена из кошмара, бред… Мир обрел новые, нереальные очертания, непредсказуемую систему правил.

— Я не делала ничего подобного. Это просто безумие какое-то! — воскликнула она.

— Действительно, безумие. Красть женщин, да еще благородных истриек. — Танто опирался на локоть, его глаза блестели.

Какая редкостная удача, подумал он, когда стражники, тащившие его, рассказали новости. Поймали рыжеволосого чужестранца с кинжалом, а еще один мужчина убежал с женщиной, которая была подозрительно похожа на Селен Ишиан. Богиня явно улыбалась Танто. Он знал, что его воссоединение с Селен получило благословение. Даже рана теперь не казалась такой уж тяжелой, хотя в районе позвоночника начал появляться озноб…

Только когда его поднесли ближе к помосту, Танто хорошенько рассмотрел мужчину, который взойдет на костер вместо него. Естественно, это был варвар, в кошмарной одежде, грязной и изорванной. Да ещё искромсанные волосы. Но что-то было в нем… что-то особенное в глазах, прямом носе, насмешливом выражении лица…

Его взгляд заметался между Руи Финко и королем северян, потом остановился на кинжале в руках стражника. Это его клинок — или по крайней мере тот, что он нашел под подушкой у Саро…

В глубине мозга Танто зазвенел настойчивый звоночек, как жужжание насекомого.

— Можно мне посмотреть на кинжал? — попросил он стражника.

Толпа безмолвно расступилась, уступая дорогу носилкам, и капитан стражи аккуратно вложил клинок в протянутую ладонь Танто.

Кинжал как будто пытался заговорить с ним. Было нечто особенное в том, как он лежал в его ладони, как голова дракона на рукоятке холодила пальцы — ощущение подтолкнуло память, вывело на поверхность воспоминание…

Танто снова посмотрел на пленника, отметил узкие кости, пухлые губы, узкую талию… И тут он все вспомнил — лавку с оружием, варварку, показывавшую кинжалы — этот клинок тоже, — потом брата, который без причины ударил Танто…

Нет, не без причины, нет… Что же там сказал Саро?

Я видел тебя на Скале…

И он вспомнил о награде.

Святотатство!

Слово змеей проскользнуло в разум Танто.

Он засмеялся:

— Любезные господа, думаю, вы должны мне тысячу благодарностей и две тысячи кантари в придачу. Человек, которого вы арестовали, — женщина!

Танто ждал удивленных вздохов, но их не последовало. Он огляделся, потом потряс головой, будто проясняя мысли, и продолжил:

— Я говорю — та самая женщина, которую искали на протяжении всей Ярмарки. Она залезла на нашу священную Скалу!

Истрийцы в толпе ахнули.

Руи Финко нахмурился. Забыв в горячке, что суд передали в руки короля северян, он прямо обратился к арестованной:

— Так это ты зале зла на Скалу Фаллы?

— Она, она!

Гревинг Дистра чуть из камзола не вывалился от переполнявших его эмоций. Он дергал брата за рукав:

— Мы видели ее, не правда ли, брат?

Гесто близоруко всмотрелся в пленницу.

— Мы видели женщину с длинными рыжими волосами, — с сомнением напомнил он.

Один из группы стражников выступил вперед.

— Можно, я скажу, господин? — спросил он Руи Финко.

Лорд Форента кивнул.

— Когда я делал обход с Нуно Гастином, — он показал на другого стражника, — мы заходили в палатку клана Камнепада, чтобы произвести обычный опрос. Они с подозрительной поспешностью старались поскорее отделаться от нас, и я заметил, что у дочери главы семьи совершенно по-варварски обрезаны волосы. Она сказала, что так они ходят жарким летом на Эйре, — он покраснел, — но потом меня заверили, что на северных островах очень редко случается теплая погода. Я подумал, господин, что она просто посмеялась надо мной, но теперь вижу свою ошибку.

— Однако волосы не рыжие, — настаивал Гесто Дистра. — Может, у меня не самое лучшее зрение, но цвета различать я пока не разучился.

Не обращая внимания на протестующий жест короля Врана, Руи Финко ступил на помост.

— Нагни голову, — грубо приказал он Катле.

В ответ девушка только сверкнула глазами. Она никогда не подчинится ему!