Вор (ЛП)

— Я не должна была приводить его сюда, ты был прав. Всё это время ты был прав.

Боже, Рис, мне так жаль…

Он обнял меня, прижимая к себе. Я не была в безопасности, но, по крайней мере,

Рис не злился на меня.

— Я не должен был отталкивать тебя, — произнес он мне в волосы. — Если бы я

не… если бы ты знала, что я могу помочь, этого бы никогда не случилось.

Неохотно я отстранилась от него, осматривая комнату, пытаясь найти выход из

нашей ситуации. В комнате, в которой мы оказались, отсутствовали двери, и при этом

было лишь одно окно. Посередине комнаты находилась огромная кровать с балдахином, а

возле стен и на них располагались зеркала. Большинство из них имело одинаковую

серебряную огранку в виде лоз роз, как и то, что в саду, но некоторые были более

простыми. Всевозможных размеров. Некоторые больше меня, стояли на ножках другие —

висели на стенах в овальном, прямоугольном или квадратном обрамлении. Одно имело

форму звезды, с четырьмя длинными и четырьмя короткими лучами. Одна тонкая

обсидиановая рамка висела на стене без зеркала. Одно лежало на столе, разбитое на

осколки, ожидая восстановления.

Я дотронулась до одного из зеркал, думая, что его поверхность изменится, как и в

том, что в саду. Но оно продолжало отражать комнату.

Внезапно Рис закричал. Лоза обвило его тело, удерживая у стены. Она даже легла

ему на рот, не давая говорить. Хемлок забрался в окно, грациозно ступая по полу,

осмотрел комнату.

— Мастерская, — сказал он, оценивающе. — Фиона приводила меня сюда

однажды. Она была настоящим талантом. Если бы ты была ею, всё сложилось бы по-

другому, — он улыбнулся Рису, который бросал свирепые взгляды, пытаясь разогнуть

свои оковы. — Или даже Сорен. Все говорят о Сорене, но всё, что он сделал — это

предоставил ей место для работы. Райаны и их патриархат.

Хемлок взял меня за руку и подвел к ряду зеркал.

— Одно из них должно работать, — сказал Хемлок, дотрагиваясь до поверхности

зеркала. — Он вернет всех обратно. Он всё продумал, не так ли? — он встряхнул меня. —

Отмени это!

— Я не Создатель зеркал, я не могу…

— Нет, ты Предвестник, — сказал Хемлок, его изумрудные глаза вспыхнули

зеленым пламенем. — И к тому же Нуль. Ты можешь…

Он закричал, падая. Пол под ним начал проваливаться, и Хемлок застрял в

образовавшейся дыре. Я попятилась, но кто-то крепко схватил меня за плечо.

Обернувшись, я увидела мужчину, которого называла отцом. В руке он держал простой

железный меч, на лице не было место ни одной эмоции.

— Папа, — произнесла я. — Что ты…

Я почувствовала жгучую боль в ребрах. Меня охватил чужеродный холод, тяжесть.

Раздался треск стекла позади меня, как я отступила назад к зеркалам. Я посмотрела вниз.

Эфес меча торчал из моей груди. Я подняла руку, дотрагиваясь до него, не веря. Кровь

свободно текла из раны.

Ох.

Камилла

Вперед через газон между кафе и школой. Слыша все звуки, ощущая все запахи. Я

свободна, избавилась от кандалов. Так и должно быть. Я ныряю в живую изгородь и

побежала среди деревьев, быстрее, чем ветер. Ловлю ветвь надо мной, и подпрыгиваю,

ликуя. Отпускаю ветку и падаю, кувыркаюсь в воздухе, чтобы ловко приземлиться. Я

улыбнулась, но улыбка исчезла так же быстро, как и появилась. Деревья — это хорошо,

но нет никакого удовлетворения. Нет справедливости.

Я хочу навредить кому-то, кто этого заслуживает. Я сдерживалась так долго,

будучи спокойной и умиротворенной. И наиболее ограничивающий фактор — сочувствие.

Я никогда не хочу больше чувствовать к кому-либо симпатию. Я буду такой, как когда-то,

когда бродила по улицам Токио. До Габриэля, который отравил мою кровь. Почему я

бегу от кафе? Я могу дать Эндер то, зачем она пришла.

Я чувствую огонь, текущий по венам, единственное железо при мне теперь — это

мои кулаки. Я улыбаюсь, сжимая пальцы. Маленькие ручки. Но так даже лучше. Никто не

будет ожидать от меня вреда. Они никогда не ждали.

Я ловлю запах по ветру, резко поворачиваю голову. Моя кровь кипит, а голова

заполняется образами. Постоянно самоуверенная и надменная, с ее нелепыми волосами и

в дорогой одежде, с нескончаемыми ехидными замечаниями в сторону Джул. Ее

издевательства над Маком. Ускоряющееся сердцебиение Дестина, когда она подходит к

нему и игнорирует. Если бы давали приз за эксплуатацию любви, он бы его получил.

Справедливость. Я еще крепче сжимаю пальцы, улыбаясь шире и увереннее.

Я собираюсь убить Хейли.

Не замеченная, я пробираюсь на школьный двор. Меня не волнует, если она меня

услышит. Это не имеет значения. Она человек, человек, человек. Я отчетливо слышу это

сейчас. С таким нюхом, я знаю наверняка. Просто человек, обычный человек. Это будет

легко. Слишком легко. Какая чудесная ирония: девушка, мнящая себя всесильной в

стенах школы, на самом деле абсолютно беспомощна. Я поделюсь с ней этим

умозаключением. Хочется увидеть ее выражение лица.

Внезапно я улавливаю ее тень в сумерках, моя кровь бурлит, в ушах появляется

звон. Все мысли занимает ее убийство. Плоть. Конечности. Когти. Справедливость. Они

поблагодарят меня. Бесполезная девушка.

Она сидит на скамейке в саду между зданием школы и лесом. Ее медово-

золотистые волосы сверкают в лунном свете. Она положила голову на руки, я чувствую

запах ее туши и соленого раствора.

Она плачет. Смеюсь. Озираясь, она быстро вытирает глаза, окликая:

— Кто здесь?

— Одна в лесу, — говорю я, выходя из-за деревьев.

— Камилла?

Ее дерзкий взгляд становится обеспокоенным, когда она видит меня в свете луны.

— Что происходит?

Улыбка расползается по моему лицу. Она хватает сумочку, инстинктивно

отклоняясь назад.

— Ты настоящая сука. Ты ведь знаешь это? — говорю я.

— Я… я не понимаю, — заикается она. Хейли заикается. И дрожит, как кролик.

Королева во всей своей красе. Боже, этот вечер хорош.

— Думаешь, можешь смешивать нас с дерьмом безнаказанно? — зарычала я ей в

лицо. — Больше нет. Я покончу с этим прямо сейчас.

— О чем ты говоришь? — восклицает она, поднимаясь со скамейки.

Пусть попробует убежать. Она не сделает и двух шагов, как я разорву ей горло.

— Ты говоришь с ней на японском, идиотка. Она не понимает тебя.

Я не почувствовала его запах. Я развернулась, за моей спиной, засунув руки в

карманы, стоял Кей Сакамото. Где он взялся? И почему я не чувствую его запах? Словно

он не существует.

Он лениво подтягивается, проводит пальцами по волосам.

— Ты смылась с презентации, Лесси. Миллер собирается занизить оценку.

Мои губы кривятся. Я тут не для того, чтобы болтать. Я занята. Я поворачиваюсь к

Хейли, но Сакамото уже стоит между мною и ею.

Он не может передвигаться настолько быстро. Взглядом я измеряю расстояние, где

он был и где находится сейчас.

— С Хейли не забавно, — говорит он. — Не тебе. Хочешь поиграть со мной

взамен?

— Убирайся с дороги! — отвечаю я. Где-то глубоко в горле зарождается рык.

— Джул Грэм мертва, — произносит Кей.

У меня кружится голова. Красная пелена гнева в моей голове меняется на белую.

Он должно быть лжет. Он не прав. Мой друг.

— Что? — вскрикивает Хейли. — Как?

— Честно говоря, я и понятия не имел, чего хочет Саймон, когда он поручил мне

найти меч Тейлоров. Но сейчас всё предельно ясно, — бесцеремонно говорит он.

Глазами нахожу свою ничем не обремененную левую руку. Мой друг. Красный

импульс возвращается, возрастая.

— Каждый день ты входила в эти двери, нося на руке единственную вещь,

способную ее убить, — говорит Кей. — Ее смерть — довольно неприятное происшествие.