Пути неисповедимых

— Как я уже сказала, это действительно долгая история…

— Мы никуда не спешим.

Начала я как-то путано, с большим трудом вспоминая, кем приблизительно я была и как попала в мир. Но потом, когда дело дошло до жизни в этом мире, меня понесло… Как будто открылось второе дыхание и я, приправляя слова жестами и интонациями, описывала событие за событием, случившиеся в моей ненормальной жизни за последние месяцы. Я старалась рассказывать только самое необходимое, но в итоге получилась целая эпопея на несколько часов… и это при том, что я почти не упоминала случай с единорогом и, конечно же, всех скелетов из шкафов в поместье Сеймуров.

Под конец моего рассказа за окном уже давно стемнело. Комнату освещал мягкий оранжевый свет магического происхождения, делая ее как будто меньше и оттого уютнее. Подобная атмосфера располагала меня к болтовне, а Демонтин, слушая мой рассказ, под конец не выдержал и достал из ящика стола толстую тетрадь, в которой принялся что-то усердно записывать.

— … И вот, этим стрельцом оказались вы! Дальше сами знаете, — заканчиваю, улыбаясь. Чувства были такие, как будто я закончила целую книгу… приятное ощущение из прошлого, простучавшееся сквозь память.

— Значит, перемещение между мирами, обмен душами и потеря памяти… — подвел итог Истэка, резким движением пера подчеркнув в тетради три строчки. — Все это я могу объяснить.

— В самом деле? — удивленно смотрю на него.

— Конечно, — кивнул он и отложил тетрадь. Достав из воздуха по четвертой чашке чая нам обоим, ученый продолжил. — Я долгое время пытался пробраться на свою родину, но единственное, чего я добился, это возможность путешествия во сне. Хотя и с ней я узнал не мало…

— Хотите сказать, девчонка из самых глухих мест Скахана знала о перемещениях между мирами больше вас? — с недоверием смотрю на Демонтина, отпивая из чашки. — Она провернула это дельце с обменом душами очень ловко, а по снам гуляла, как у себя дома.

— Ведьмы Равнин… они, знаешь ли, особенные. Хотя серафимы абсолютно точно сильнее любой из них, равнинные колдуньи имеют определенную власть, — объяснил ученый, мечтательно посмотрев куда-то в сторону и проведя в воздухе полукруг чашкой.

— Ладно, и чем же они особенные?

— А ты разве не знаешь? — Демонтин внимательно посмотрел на меня, улыбнувшись. — Уж кто-кто, а ты должна была заметить, что именно не так с вашим племенем.

— Мне хочется, чтобы это сказали вы, — признаюсь. — Тогда это не будет звучать, как бред.

— Почему же бред? Вы — любимицы Судьбы. Непонятно, чем именно ей так угодили колдуньи, родившиеся на Равнинах, но все они имеют уникальный дар… Знаешь, в некоторые периоды жизни люди часто смотрят с мольбой куда-то в небо и произносят: «Я бы все отдал, только бы то-то произошло или не произошло…» У вас, ведьм с Равнин, эта возможность есть. Вы меняетесь с Судьбой, торгуетесь на свою жизнь. Она забирает, вставляет и заменяет фрагменты вашей личной судьбы. Так можно избежать множества несчастий, но и здорово влипнуть в итоге. Можно совершить невозможное, но заплатить за это своей судьбой. Ты ведь пользовалась этой возможностью, так?

— Да, было пару раз… но я не знала, что это такое!

— И после каждого раза ты все теснее сближалась с этим телом… с его судьбой. Не так ли?

— Именно так, — киваю, пораженно уставившись на ученого.

Раньше я об этом не думала, но сейчас поняла, что и после того, как я превратила человека в оборотня, и после воскрешения Дейка я стала гораздо ближе к изначальной Бэйр, к ее телу, возможностям, знаниям и даже некоторым чертам характера…

— Память ты потеряла не только из-за того, что пользовалась способностями, — сказал Истэка, будто прочитав мои мысли. — Она обязательно когда-нибудь исчезла бы, даже если бы не отвалилась сразу, как хвост у ящерицы.

— Почему?

— Потому что тут настоящая память, — Демонтин указал на свою голову. — Наш мозг — он помнит то, что случалось с телом. Он помнит переживания, стрессы, прикосновения и физические умения. Душа же помнит, как решать задачи, помнит языки и все изученные науки. У тебя нет тела, которое помнило бы что-то материальное, оставшееся в том мире. Поэтому ты забыла абсолютно все, что соприкасалось с личностью того… как? Писателя? Странное имя… Ну да. Одно тело ни за что не согласится помнить, скажем, ночь с девушкой, которую пережило другое тело. Понимаешь, что я имею ввиду?… Я могу перегнать в твою память ощущение, когда оборачиваешься в другую ипостась, но оно не задержится в твоей голове надолго: это чувство другого тела, твоему не свойственное.

— Так раз тело Бэйр и ее мозг не мог помнить ничего, связанного со мной прежней, то почему я помню свой мир?

— Если бы все законы идеально работали, ты забыла бы все сразу после перемещения, — кивнул Демонтин. — Но они не идеальны, во всех измерениях существуют определенные погрешности, размеры которых порой непредсказуемы… Поначалу ты все помнишь все просто по инерции: не забываются мгновенно вещи, которыми душа жила двадцать лет. Но постепенно все сотрется, и тем быстрее сведения будут исчезать из твоей головы, чем больше ты будешь использовать магию и сближаться с телом. Впрочем, ты можешь все вспомнить, если очень сильно постараешься, даже вспомнить, кем была…

— Нет, я не хочу ничего вспоминать о своей прежней личности, — мотаю головой. — Вряд ли мне это нужно, к тому же, я уже свыклась с этим телом, внешностью, со своим занятием… не стоит.

— Настолько свыклась, что постепенно уходишь в душу прежней Бэйр… — взгляд Демонтина, обращенный на меня, опустел. Он смотрел на мою ауру. — Вот тот демон, вызванный тобой для ритуала, — задумчиво произнес Истэка. — Хотя я не верю в то, что ты способна была его вызвать, но сам факт получения силы несколько месяцев назад определенно имеет место быть… Вот скажи, ты ведь знала о последствиях того, что будет, так откуда пришло это знание?

— Я ничего не знала, — отвечаю, не понимая, как Демонтин узнал про Арланда… может, остались какие-то отпечатки на моей ауре? — Так получилось.

— Как же это могло так получиться, что старший демон отдал тебе столько силы!? — изумился ученый.

— Все делают глупости…

— Особенно на кладбищах мучеников в полнолуние с демонами!

— Это была идиотская случайность, и больше ничего. Я бы не хотела об этом говорить! — пытаюсь остановить неприятную тему разговора. Во-первых, я обещала Арланду, что никому не скажу о его сущности, во-вторых, это просто глупо рассказывать постороннему серафиму о своих похождениях, причем не самых лучших.

— Ладно, что еще ты хочешь узнать? — Демонтин нехотя оставил тему ритала.

— Как же? — удивленно смотрю на него. — Вы можете вернуть меня в мой мир?

— Что!? — он буквально покатился со смеху и чуть не свалился со стула в итоге. — Могу ли я вернуть тебя в твой мир!?

— Так можете? — перебиваю его, настораживаясь. От того, что сейчас скажет этот серафим, зависит все мое будущее…

— Я - нет, — усмехнулся он, с трудом успокоившись. После этих слов я чуть не потеряла сознание от перенапряжения. — Перекинуть душу — это вполне возможно, но тело… нет уж, этого я не могу. Ммм… с тобой все в порядке?

— Да… да, конечно, — киваю, закрывая глаза, чтобы не замечать, как кружится мир вокруг. — Так значит… значит, я навсегда останусь здесь?

— Мне кажется, или в твоем голосе слышится облегчение, а не вселенская скорбь, как должно было бы быть?

— Да, пожалуй это так…

— Так ты не хочешь обратно? — искренне удивился Демонтин. — Зачем же тогда искала меня?

— Я не знаю… или не помню, — признаюсь, разводя руками в стороны. — Эти поиски стали моей целью, ради которой я жила и выживала поначалу. Только мысль о том, что не все потеряно, помогла мне не свихнуться от горя… Но по пути со мной чего только не приключилось, цель добраться до вас переросла в неизбежную точку в жизни. Главное до нее добраться, а что потом — мне было все равно. Я даже не думала, что буду делать, если вернусь обратно… Только сейчас я поняла, что абсолютно не готова к таким переменам. Мое настоящее — все, что у меня есть. Уйду в другой мир и потеряю это…