Пыль дорог и стали звон (СИ)

— Вот знал я, что не зря господину инквизитору помог. — Улыбнулся Финн. — Когда же выступаем, капитан?

— Разумеется, завтра. — Невозмутимо сказал Корваллан. — Не могу же я оставить девочек одних.

— Дело срочное, капитан. — Проговорил Грегорион.

— Верно, мой долговязый друг. Но я пьян. А пьяным в плаванье нельзя. — Эльф многозначительно поднял палец. — Посему предлагаю вам, господа присоединиться ко мне в моём сегодняшнем приключении в баре «Солёный угорь»!

— Я подожду вас в городе. — Инквизитор развернулся и собрался было уйти, как вдруг был взят за рукав и остановлен.

— Послушайте меня, инквизитор Нокс. Согласно этому письму с этого момента вы под моей отвец… отсветс… короче говоря, я за вас отвечаю. К тому же, раз вы отправляетесь на моём судне, я делаю вас частью команды. А раз так, то я приказываю вам, инквизитор Нокс, отправиться за мой стол сейчас же и составить нам компанию.

Грегорион покривился и нахмурился, но в словах эльфа было здравое зерно. Да и города он не знает, а памятуя о происшествии в Белом ручье, он решил, что лучше остаться здесь, даже несмотря на запах.

— Хорошо, капитан.

— Вот и славно. Господа, прошу! — Корваллан открыл дверь и направился за свой стол. — Руфус! Три пинты коггена!

Остаток дня прошёл в «Угре». И угаре. Инквизитор долго отказывался от предложения попробовать коггенпортский эль, но Корваллан настаивал, и Грегорион решил, что проще будет согласиться с ним, иначе эльф не уймётся. Инквизитор заметил, что напиток довольно вкусный, на что ухмыляющийся Финн заказал ещё порцию, которая была опустошена ещё быстрее, чем первая. Чем дальше, тем менее отчётливыми становились воспоминания о том вечере. Грегорион вытворял такое, что, расскажи ему об этом кто-то, ни за что бы не поверил. Но многое из этого он помнил достаточно хорошо. Как боролся на руках с каким-то матросом и случайно вывихнул ему плечо; как на спор выпивал на скорость пузатую бутылку эля; как пытался жонглировать молотом, а когда тот застрял в потолке, пробив его, Финн прыгал в попытках достать. Светловолосая девушка из корваллановской «свиты» весь вечер строила ему глазки, а он не знал, куда деть взгляд. В конце концов, алкоголь медленно, но верно вывел сознание из под железного контроля инквизитора…

Проснувшись, первым делом Грегорион ощутил ломоту во всём теле и желание осушить целую бочку воды. Он открыл глаза и обнаружил себя в комнате с деревянным полом и стенами. У кровати стоял кувшин с прозрачной, как слеза, водой, который тут же был опустошён инквизитором. Испустив вздох облегчения, он огляделся. И тут же дыхание его замерло, ведь он увидел, что в кровати рядом с ним лежала та самая светловолосая девушка. На душе у инквизитора тут же сделалось гадко, он вспомнил Марту, и его лицо исказилось в отвращении к самому себе. Пошатывающейся походкой он вышел из комнаты и поднялся по лестнице, что оказалась за ней. Оказавшись наверху, он обнаружил, что находится на корабле. Это частично объясняло его нетвёрдый шаг. На речных судах не было такой качки, как здесь, подумалось Грегориону. Хотя, наверное, его спутники, живя морем, не считают это за качку вовсе.

— О! Наш танцор-громила проснулся! — Послышался голос Корваллана. Инквизитор хмуро поглядел на эльфа, бодрой походкой приближающегося к нему. — Как же сударю инквизитору спалось? Как ему понравилась каюта?

— Там… — Начал было Грегорион, но осёкся, не узнавая свой осипший голос.

— Сломалась кровать? Не беда! — Засмеялся эльф.

— Я имею в виду девушку. — Смутившись проговорил инквизитор.

— А, ты про Грету? Прекрасный цветок побережья, не так ли? — Усмехнулся эльф. — У вас, инквизитор, определённо имеется вкус.

— Я не должен был этого делать. Меня ждут в Энгатаре.

— О, понимаю, любовные узы. Но разве держащему дома розовый куст, запрещено нюхать полевые цветы? — Подмигнул Корваллан.

— Ох… — Грегорион провёл ладонью по лицу. — И почему у меня всё болит? Нас избили?

— А вы разве ничего не помните, сударь инквизитор? — Прищурился эльф. — Надо же! Всё было весело и достаточно мирно, пока вы, Грегорион Нокс, не пустились в пляс. Но и здесь можно было бы остановиться, пока вы не упали на один из столов прямо на Весстона Кулака, чему он, разумеется был не особенно рад. И его дружки тоже. И их дружки… Но, как вы понимаете, судя по тому, что мы имеем возможность сейчас стоять здесь и вести беседу, уйти нам удалось.

— Но не без приключений! — Перебил невесть откуда появившийся Финн с пьяненькой улыбкой во все оставшиеся зубы. — Мы-то ушли, но вот вы, инквизитор, заявили, что «Грегорион Нокс никогда не бежит от битвы!» — Лоцман потряс воображаемым молотом в руке. — И ринулись прямо на Весстона, выкрикивавшего что-то про ваших родственников. — Итог — Весстон кулак ещё нескоро сможет передвигаться на своих двоих. И оскорблять чью-либо матушку тоже. Ну, а вам, сударь инквизитор, точно заказан вход в «Солёного угря».

— Не думал туда возвращаться. — Буркнул Грегорион.

Из-за спины раздался зевающий женский голос.

— А Элейн с Нирой уже ушли?

Обернувшись, инквизитор увидел ту светловолосую девушку, успевшую уже одеться.

— Привет, Грег. — Улыбнулась девушка. — Вижу, тебе не слишком сильно досталось вчера, чего не сказать о Весстоне.

— Моё имя Грегорион. — Мрачно отозвался инквизитор.

— Мне ли не помнить? А Грегом тебя только Марта называет.

Глаза инквизитора округлились в изумлении.

— Ты ведь сам рассказывал. Не помнишь? Пол ночи распинался, как её любишь и скучаешь по ней. Что только её позволяешь остригать тебе волосы и всё в таком духе. Я даже не помню, как уснула от твоих рассказов.

— Так значит мы не… — Замялся инквизитор.

— Нет, дорогой. Мы «не». — С укоризной проговорила девушка. — Между прочим, даже обидно. Ну да будет, мне пора. Эти чертовки ушли без меня! — После этих слов девушка убежала по мостику в порт.

— Когда мы отправляемся? — Грегорион заметно воодушевился. — Мне нужно привести себя в подобающий вид.

— Да, умыться можешь в капитанской. — Улыбаясь ответил эльф. — Вниз, направо и прямо. Команда собирается, скоро отбываем.

Тяжело шагая, инквизитор скрылся в недрах корабля.

— Ишь какой этот Грегорион Нокс, такую девушку упустил, эх! — Присвистнул Финн. — Да мне б её…

— Я ведь не рассказал ему всего, что было вчера. — Хитро улыбнулся эльф, растянув улыбку до ушей.

— То есть он не помнит про…

— Да.

— И не знает про…

— Да. Тише, он может услышать.

— Хм. — Недоумённо проговорил лоцман. — И что, не будем ему рассказывать?

— Не-а. — По-ребячески хихикнул эльф и зашагал к носу корабля, держа руки за спиной.

Глава 22

Наёмник обнаружил себя сидящим за столом, где разговаривал с Дунгаром до того, как лёг спать. Он обернулся и увидел скамейку, на которой покоилось его собственное тело. Очередной сон. И вновь по тому же сценарию.

— Верно мыслишь, Таринор.

И всё тот же голос.

— И тебе не хворать, Асмигар. Долго мне будешь ещё сны портить? — Зевнул наёмник, развернувшись обратно к столу. Его взору предстал всё тот же носатый старичок с козлиной бородкой и широкополой шляпе с изобранными краями. Он сидел за столом, облокотившись на его край.

— Не думай, что мне всё это так уж нравится. — Прищурился Асмигар. — Расширять мгновение, чтобы у нас было время поговорить и при этом не отнимать драгоценное время твоего сна — не так-то просто. К слову, ты действительно спишь. И не спишь одновременно. Но это, — Старик обвёл рукой вокруг себя. — Не сон. Мы действительно сидим и ведём беседу в банке «Феннс и Драйберг», что в Энгатаре.

— И что же мне даёт это знание?

— Ну, возможно, ты хоть на этот раз прислушаешься к моим словам. Понимаешь ли ты, что своим нежеланием следовать своей судьбе, ты запускаешь цепь событий, которая сопряжена с множеством смертей и катастроф? Ничего ты не понимаешь, конечно же. Я сказал тебе отпустить эльфа в лунное пристанище. Ты не сделал этого. Конечно! Зачем же слушать, что говорит полоумный старик, называющий себя богом, являющийся во сне.