Завод седьмого дня (СИ)

А чем больше людей Карел узнавал в Заводе, тем меньше ему хотелось знакомиться с кем-то.

Теперь поведение Кристиана не казалось ему подозрительным. Да и вообще, оказалось, что у каждого человека поблизости есть, наверное, штук пять тайн такого рода, о которых Карел не только не знал, но и предположить такого не мог.

Да и вообще он не стремился разобраться в окружающих его людях – наверное, отсутствие любопытства, на которое пенял в свое время Абель, и было его проблемой.

Но если Абель звал, значит, нужно было идти, несмотря на странное поведение его младшего брата. Отбросив сомнения, Карел вышел из здания даже более резво, чем собирался.

Чем ближе он был к петушиннику, тем меньше хотелось туда заходить. В конце концов, Кристиан прав. Ничего интересного там не было, ведь вряд ли что-то могло измениться с тех пор, как он посещал собрание при Хельге. Все тогда спорили, конфликтовали, соперничали – будто боролись не за одно дело, – а Карел ничего не понимал и оттого не слушал. И даже не запомнил, о чем они там спорили.

Но Хельги все равно больше не было, и больше не было настоящего лидера: не важно, указанного где-то в документах или негласного.

Среди тех, кто надеялся что-то изменить, не было ни одного человека, который мог бы потеснить Хельгу: ни тогда, ни сейчас.

Карел потянул на себя тяжелую дверь и окунулся в теплый густой полумрак. Подошел к стойке, за которой, спиной к посетителям, стоял Йорри. Он что-то готовил и не обращал внимания на тех, кто приходит.

– Привет.

Карел присел на высокий стул, вглядываясь в темный угол, где ожидал увидеть хоть кого-то знакомого. Яна или Тибо, ну, а в идеале, конечно, Абеля.

– Сделай мне… что-нибудь.

– Что-нибудь покрепче? – привычно поинтересовался Йорри, оборачиваясь.

В руках он держал два стакана, которые выставил на стойку. Их тут же забрали.

– Нет, только без этого, если можно. И не чай. Придумаешь что-нибудь?

– Значит, какао, – Йорри утвердительно кивнул и отвернулся.

Карел облокотился на стойку обеими руками. Народу в петушиннике было не так много, игры не шли, рабочие сновали туда-сюда и надолго не задерживались. За исключением, конечно, того на удивление тихого угла, на который посматривал Карел. Нет, точно никаких знакомых лиц.

– А Абель не приходил? – спросив, Карел подтянул к себе высокую кружку и опасливо сунул в нее нос.

На удивление приятно пахло молоком и чем-то довольно сладким. Решив, что Йорри ни к чему его травить, Карел отпил и остался вполне удовлетворен вкусом.

– Не приходил, – Йорри скинул со стойки себе на ладонь деньги и снова отвернулся. – А тебя я не ожидал здесь увидеть.

– Почему?

– Ну, после Хельги… Я вообще думал, что вы, ребята, перестанете этим заниматься, и я окончательно останусь без выручки. Не прекратили, не останусь. Вот вам спасибо огромное.

Голос Йорри казался слишком уж ехидным, и Карел невольно задумался, не успел ли он когда ненароком обидеть парня. Да вроде нет. Так, может, Абель? С него станется что-нибудь «приятное» сказать.

Решив не гадать, Карел уполовинил кружку, слизнул с верхней губы образовавшиеся усы и поинтересовался:

– Тебе не нравятся, когда они здесь собираются?

– Карел, – Йорри оглянулся через плечо. – Все, что мне нравилось или не нравилось, либо давно мертво, либо не позволяет работать и зарабатывать деньги.

Карел задумчиво подпер подбородок кулаком.

– Тебе, наверное, нравилась Хельга.

Йорри замер, не донеся до кружки ложку с каким-то песком.

– Кто сказал? – вопрос прозвучал угрожающе, и Карел невольно отшатнулся.

Правда, стул оказался привинчен к полу.

– Я всего лишь предположил, спокойно, – он влил в себя остаток неведомого какао и, надеясь задобрить Йорри, пододвинул кружку. – Еще, пожалуйста. А что это такое и можно ли его взять к себе домой?

Йорри пожал плечами, наскоро протер кружку и принялся шуршать и булькать под стойкой.

– Ты же теперь работаешь в торговом доме, зачем спрашиваешь? Приходи на склад и бери, как все ваши делают. Все равно все товары идут через вас, мимо никто не пролезет.

Да уж, не пролезет, подумал Карел. Кроме людей, которые лучше крыс пролезают куда угодно, даже там, где нужно сложиться в три четверти.

Но насчет какао хорошо бы спросить у Кристиана. Просто для очистки совести – или, может, у них можно пользоваться благами работы только после определенного срока выработки?

– Привет, дружище, – на его плечо с силой опустилась ладонь, и Карел едва не расплескал какао, которое успел взять в руки.

– Эй, ну осторожней бы!

– Да ладно тебе, что ты зануда такой. Мы с тобой можем покурить на улице?

Тибо выглядел как обычно – довольным собой и другими, как будто ничего и не случилось. Впрочем, ничего и не случилось.

– Да, пойдем.

Карел поднялся, но тут же сел. В дверь вошел Абель, окинул его задумчивым взглядом и сел рядом, опираясь на стойку.

Тибо пожал плечами и что-то заказал у Йорри. Видимо, перекур на улице откладывался на некоторое время.

– Ты все-таки пришел, – то ли спросил, то ли порадовался Абель, на что Карел только кивнул. – И тебя не смутили дурацкие попытки Кристиана тебя отговорить?

– Не смутили, – соврал Карел.

– А меня смутили, – хмыкнул Абель и окликнул Йорри.

Тот поставил перед ним тяжелую стеклянную кружку. В нос Карелу ударил знакомый резкий запах. Он поморщился, но ничего не сказал.

– Тогда зачем пришел?

Тибо их тоже, похоже, слушал. Но он не знал, что его тайна раскрыта, а Абель, похоже, не собирался особенно скрытничать. В конце концов, подумал Карел, здесь, похоже, все друг о друге все знают.

– Ну, а как я мог не прийти? – вроде бы резонно ответил Абель, но Карела совершенно не удовлетворил этот ответ.

У Абеля могло быть до сотни резонов прийти или не прийти, и вот так вот сказать – это значило просто отмахнуться.

Тибо вовсю вертел головой по сторонам. Поздоровался с кем-то, заказал себе что-то еще и отвернулся к мужчине, который подсел к нему и увлек разговором.

– Если бы Кристиан мог, он бы сказал прямо, что случилось. Значит, либо не мог, либо не хотел. Может, ты поедешь домой? Я подкину тебе адрес той девушки, что хотела с тобой познакомиться. Она очень красивая, правда.

– Зачем она мне? Почему я должен уйти?

– Чтобы ничего не случилось.

Карел вопросительно посмотрел на внимательно слушающего Йорри. Тот только пожал плечами и принялся протирать стакан, из которого одновременно могли пить, наверное, минимум трое. Затем он поставил перед Абелем пепельницу и взялся за столовые приборы.

– Я никуда не пойду.

Карел покачал головой, а сам подумал, что это глупость. Есть Абель сомневается и советует ему уйти, нужно идти. Только как теперь это можно сказать: «Ой, я передумал, ладно, пойду»?

– Карел, послушай, это же не твое дело. Тех, кто сидит за столом, ты не знаешь. Да и я их, если честно, не знаю. Если не придет Ян, дела вообще никакого не будет. Так что ты иди, тебе наверняка нужно обживаться в новой квартире.

Карел тяжело вздохнул и заглянул в кружку, где какао оставалась еще половина.

– Ладно, я допью и уйду.

– Не опоздай только.

Карел опасливо покосился на Абеля и поспешил допить какао. Может, Абель и не хотел, но умудрился вселить в него некоторую панику.

– Ты знаешь, к слову, что выход есть не только на улицу и в переулок, но и через второй этаж? Когда дома строили, многие соединяли между собой, чтобы можно было ходить туда-сюда.

– Не знаю. Точнее, теперь знаю. Я тогда, наверное, пойду. Я расплатился? – это он обратился уже к Йорри, который напряженно кивнул, вглядываясь в лица людей, вошедших в петушинник.

Их, наверное, было человек десять, и все, без исключения, были одеты в черную одежду мастерских.

Карел попятился к лестнице, на которую так вовремя указал Абель.

После того, как эти люди вошли, остальные, кто был в черном, повскакивали со своих мест. И все в полнейшей тишине, даже более густой и напряженной, чем до того. Рабочие, сидящие в углу, начали нервно оборачиваться.