Грани судьбы (СИ)

Так в молчании они и дошли до "Ласкового гоблина". Таверна вопреки своему шутливому названию оказалась действительно шикарной. Во-первых, она была четырехэтажной, должно быть каждый гость занимал апартаменты из нескольких комнат. Во-вторых, на первом этаже располагался каминный зал. Посидеть у горячего камина после промозглой улицы показалось магу прекрасной идеей. Ну а в-третьих, тут имелась ресторация, и даже у привередливого Эдвина язык не повернулся назвать этот богато обставленный зал - трактиром. Помнится, Викшара ещё и повара местного хвалила. "Переезжаю!" - решил волшебник, быстро осмотрев все это великолепие, пока Гала звала друзей.

Вскоре вся компания собралась у камина, как и хотелось волшебнику. Оказалось, кроме двух паладинов (пожилого и совсем молодого) расследованием занимается типичный варвар из Ридских степей. Огромный, мускулистый, загорелый детина, будто срисованный из иллюстрированного географического атласа. По краям его головы были выбриты какие-то непонятные узоры, остальные волосы, как ни странно светлые, собраны в хвост.

- Это ещё кто? - тихо спросил у Викшары волшебник, пока все рассаживались.

- Новый друг Галатеи, можно сказать, её личный охранник. - Шепнула в ответ темная, сделав многозначительную паузу перед последним словом.

Эдвин чуть не задохнулся от ревности. "Неужели Гала и этот...? Нет! Не может быть!" Поняв, что все ещё таращится на странного светловолосого и голубоглазого варвара, волшебник отвернулся и уселся в кресло рядом с Вики.

Как оказалось - очень вовремя, остальные уже расположились. И Галатея, кивнув в сторону волшебника, сухо и официально его представила:

- Это Эдвин, маг из Дарри, о котором говорила Викшара. Он поможет нам с расследованием.

Не успел Эдвин обрадоваться, что решение об его участии все-таки окончательно принято, как пресловутый варвар резко вскочил со своего кресла. Бешено вращая глазами, он бросился на волшебника с криком:

- Проклятый дарриец! Убийца! Я отомщу тебе за Сиднару!

Маг машинально отпрыгнул в сторону и возмущенно заорал в ответ:

- Гала! Я не трогал никаких Сиднаров! Впервые слышу это слово! Угомони, пожалуйста, этого ненормального! Или мне придется его испепелить.

Молодой паладин схватил одной рукой варвара за локоть, другой рукой приобнял его за плечи и стал что-то шептать на ухо, успокаивая, Викшара, как-то неприятно хмыкнула, словно найдя подтверждение очередным своим мыслям. Но Эдди, в первую очередь, обратил внимание на реакцию Галатеи. Эльфийка тоже вскочила, и, будто загораживая собой Эдвина резко произнесла:

- Рорк! Это был не он!

Варвар недовольно буркнул, освободился от своего опекуна, стряхнув молодого паладина буквально одним движением плеча, и замер на месте, но в глазах его все ещё полыхала ярость, а костяшки сжатых кулаков побелели от напряжения.

- Давайте встретимся через два часа. - Предложила Галатея, и, положив руку Рорку на локоть, принялась что-то тихо ему говорить. Варвар согласно кивнул, и они направились к лестнице на второй этаж. Вместе с ними, шепнув что-то Галатее, пошла и Викшара, к несказанной радости Эдвина. Ему совершенно не хотелось, чтобы Гала оставалась наедине с этим сумасшедшим.

Оставшиеся внизу паладины коротко представились. Оказалось, седоволосого зовут Дисимад Мадомир, что означало Истину творящий, - тут же перевел Эдвин с древнехьендкого языка. Его, как и многие другие живые и мертвые языки и наречия волшебник изучал в Академии. А уже со слов Дикки волшебник знал, что люди, подобные Дисимаду проводят ритуал на крови, отрекаясь от всего, в том числе и от имени и самого себя, свято веря, что сам Бог - Артуранис - направит их на правое дело. Ну а Капитул получает денежки этих фанатиков в своё распоряжение. Недаром они берет к себе только обеспеченных аристократов. Правда, Дикки обмолвился, что эти безумцы получают некую особую силу... и не стоит их недооценивать. Правда, какую именно, полуэльф так и не объяснил. "Да и что могут уметь эти котелки на ножках? Разве что на недоучек антимагическое лассо метко кидать". Эдвин ухмыльнулся, но исполнил соответствующий канонам вежливости поклон головы в ответ на такой же жест Дисимада.

Молодой паладин оказался бывшим оруженосцем Дисимада.

С ним маг так же вежливо поздоровался (не стоит пока бесить друзей Галатеи, пусть и железнобоких), но чуть не поперхнулся собственной слюной, услышав его имя: Аристин Анх-А-Птар. Даже абсолютно не интересовавшийся политикой соседних королевств Эдвин знал эту родовую фамилию: род, когда-то богатейший, состоящий в дальнем родстве с императором Нефериса, и когда-то владевший чуть ли не десятой долей всех земель империи. Но после очередной войны, сложившейся не в пользу Нефериса род Анх-А-Птаров зачах, хотя в их владении до сих пор оставались земли от Аменхота до самых границ Ксарии. И теперь сестру Аристина, представительницу древнего, но потерявшего вес рода находят в опочивальне с перерезанным горлом. Интриги? Политика? И, разумеется, магия.

Раскрыть это преступление казалось Эдвину все более интересным. Но паладины не поспешили делиться подробностями, напомнив о встрече через два часа, назначенной Галатеей. Сами же они, отправились наверх, сославшись на некие дела.

Смиренно дожидаться остальных было совершенно не в духе молодого мага. Он решил потратить время с пользой. Не глядя сняв трехкомнатные апартаменты (спальня, кабинет и гостиная) в "Ласковом гоблине", Эдвин отправился в "Радужный ибис" за вещами.

Дождь на улице, наконец-то прекратился, и сквозь облака начало неуверенно пробиваться закатное солнце. Аменхот ожил, и на мостовую как по волшебству высыпала прорва народа: суетящегося, шумящего, кричащего и смеющегося. Но настроение молодого мага, наоборот, резко испортилось. Идя уверенным шагом сквозь толку Эдвин ничего не видел и не слышал. Его терзали муки совести. "Гала мне поверила, а я опять её обманул". Пусть это была и небольшая ложь: он действительно не убивал Сиднару, но это имя уже слышал чуть более года назад от Элдикаса.

Воспоминания накатили на Эдвина, как волны цунами - на прибрежный беззащитный городок. "Дикки понял бы меня, он - единственный кто был вообще способен меня понять, а его я тоже обманул и предал".

Элдикас или Дикки, как сокращали его странное имя... Непонятно, как ассасин полуэльф вообще попал в Дарри, да ещё в качестве раба. И почему именно на него пал выбор Эдмиры при поиске наставника для сына. Но Дикки прекрасно справлялся со своей ролью, будто был специально создан для нее. Он быстро сумел наладить теплые отношения со своим подопечным и вскоре стал единственным, кого слушался маленький волшебник. К матери Эдвина Элдикшас, похоже, относился к ней с глубоким уважением, а она отвечала ему доверием. Иногда даже брала с собой на опасные задания Совета. Впрочем, маг никогда не пытался узнать, что же именно связывало его мать и полуэльфа. Так же, как он никогда не спрашивал о своём отце...

Дикки был замечательным слушателем: лёжа, полуприкрыв свои раскосые темно-карие глаза, как кот, исподтишка наблюдающий за мышкой, он был готов выслушивать любые глупости. И лишь изредка, исключительно по делу, полуэльф вставлял свои советы и комментарии. Кроме того, убийца учил Эдвина ментальным техникам: быть сдержанным, контролировать все свои эмоции и чувства, но с другой стороны не расслабляться, быть всегда готовым к нападению. Только сейчас волшебник начал осознавать, сколь многим он обязан Элдикасу. Ведь именно полуэльф подготовил его к жизни за пределами Дарри: решать проблемы не только магией, а использовать разум, оценивая плюсы и минусы каждой ситуации. Ещё он учил волшебника думать, всегда думать, прежде чем чего-то делать. Эта наука, правда, импульсивному молодому магу далась не до конца.

Иногда ассасин рассказывал Эдвину поучительные истории и важные новости. Он, каким-то образом, всегда был в курсе событий, происходящих в сердце Дарри - магической академии. Рассказы полуэльфа были короткими и забавными, но всегда охватывали суть царящих вокруг противоречий, заглядывали в самую глубину запутанных политических интриг. Дикки просеивал события и явления через безупречное сито логических размышлений и психологических наблюдений, как упертый старатель на приисках, и находил, в результате, истинный смысл происходящего.