Тёмный день

— Приветствую, господин Дарин, желаю процветания, — заикаясь от смущения, пролепетала та и затеребила косы, ставшие цвета молодой травы. — Чего желаете? Улитки свежие получены, лягушки живые, только что из болота, закуска из тины, сладкий паштет из волчьей ягоды, хрустящие жареные пиявки…

— Спасибо. Басиянда, хочешь пиявок? — осведомился Дарин и прибавил вполголоса: — Да не смотри же ты на нее, дурак, не видишь: она уже позеленела вся! Водяные кикиморы страшно стесняются людей!

Раб поспешно уткнулся взглядом себе под ноги.

— Если мой господин пожелает, я, конечно, стану есть пиявок, — самоотверженно заявил он, рассматривая пол. — Хотя не слышал ни разу, чтобы приличные господа кормили своих верных рабов столь необыкновенным кушаньем. Это, наверное, очень дорогое и изысканное блюдо, оставьте его себе, господин. А мне, вашему верному рабу, подойдет и простой кусок хлеба с мясом или рыбой и кружка воды. Хотя молоко или пиво было бы, конечно, предпочтительней. Не буду возражать и против каши или похлебки, особенно мясной. Можно добавить к этому тушеной репы и других овощей. Я, как видите, неприхотлив в еде, господин!

Дарин полез в карман за деньгами.

— Фофанита, дай для моего верного раба, чтоб ему провалиться, хлеба и мяса…

— Отличное мясо, господин Дарин, — застенчиво шепнула кикимора, ловко отрезая кусок. — Водяная крыса была совсем молодой. Мой отец изловил ее вчера вечером.

— Крыса? — испуганно пискнул Басиянда.

— Прекрасно, Фофанита. Мой раб, чтоб ему пусто было, обожает водяных крыс!

Он взял румяную теплую лепешку, и сунул Басиянде.

— Ешь, не бойся! Водяной крысой кикиморы называют гусей.

— Но почему?

— Понятия не имею, — буркнул Дарин. — И никакой возможности узнать нет: не очень-то кикиморы с людьми общаться любят…

Басиянда ухватил лепешку обеими руками и тут же откусил чуть ли не половину. На лице раба появилось выражение неописуемого блаженства.

— Приготовить лепешку и для вас, господин Дарин? — отважилась спросить кикимора, позеленев до такой степени, что стала напоминать обросший мхом валун.

Дарин пересчитал оставшуюся наличность и вздохнул.

— Нет, спасибо… может, в другой раз. Пойдем, Басиянда! Желаю процветания, Фофанита!

…Аппетитный запах жареного мяса и аромат теплой лепешки сильно отвлекали Дарина от поисков Меркателя. Парень с завистью покосился на Басиняду: раб уписывал обед за обе щеки и выглядел совершенно счастливым. Возле громадного портрета «Бутфарп четвертый и блюдо с фруктами», Дарин ненадолго остановился и, стараясь не обращать внимания на чавкающего раба, задумался: где же мог скрываться купец? В Управлении его не было, так не прочесать двор, попутно завернув к складам? Уж там он точно отыщется! Приняв такое решение, Дарин воспрял духом.

— Басиянда, за мной! — скомандовал он, припустив к выходу, но тут же сбавил скорость и поклонился: навстречу неторопливо шествовали гоблин Марголин и карлик Куз.

— Опись, как видите, полная и включает в себя абсолютно все предметы, находящиеся в Управлении, — говорил Марголин, на ходу вытирая лысину носовым платком.

— Да, но фонтан с говорящими рыбами, тот, что во дворе, меня решительно смущает, — карлик Куз остановился и развернул свиток. — Поведения рыб пока касаться не станем, хотя не могу не заметить, что песня «Крошка-карлик к подружке пришел» несколько… э… несколько фривольна. Там такие смелые рифмы… гм. Не могу понять, почему рыбы начинают распевать ее, едва завидев меня? Но вернемся к делу. Тут, в перечне, вижу отчетливо: «Фонтан и десять говорящих рыб, общей стоимостью десять серебряных лемпиров».

— Так и есть, — кивнул Марголин. — Кстати, на бассейн наложено заклинание сохранности, дабы никто на рыб не покусился.

— Это похвально, но я о другом. Стало быть, каждая рыба стоит один серебряный лемпир, так?

— Так, — подтвердил гоблин.

— А между тем, одна из рыб вчера заявила мне следующее…

Они свернули за угол, и Дарин так и не узнал, что заявила новому завхозу говорящая рыба. Они с Басинядой прошли крытой галереей и оказались в Восточном крыле Управления. Здесь находился отдел казначейства, а потому всегда было полно народу, а сейчас, в полдень, происходило самое настоящее столпотворение: ровно через час пунктуальные гоблины-казначеи прекращали прием посетителей до следующего дня. Дарин с трудом пробился сквозь толпу помощников купцов, торговцев и стряпчих, занимающихся оформлением документов на морские перевозки, и оказался на лестнице. Здесь он перевел дух и оглянулся.

— Ты тут, Басиянда? Дуй за мной!

— Господин, — как можно почтительней начал раб, но Дарин не слушал. Он сбежал по ступеням, вылетел во двор и возле одной из колонн галереи заметил капитана Солоку. Бравый капитан стоял, прислонившись к колонне, и потягивал что-то из фляжки.

— Приветствую, желаю процветания! — торопливо выпалил Дарин. — Вы не видели…

— Хвала небесам, я наконец-то его отыскал! — не слушая его, заявил Солока.

— Кого?

— Это несчастного парня, жениха красавицы Ичли. Ну и характер у девицы: прочесала все прибрежные трактиры, осмотрела все корабли, перевернула всю гавань и порт! — он указал фляжкой на бухту, где, покачиваясь на волне, стояли корабли. — Жаль, женщин в таможню не берут! Из этой красотки получился бы отличный таможенник: она бы любую контрабанду вмиг отыскала!

Капитан Солока отхлебнул из фляжки и покачал головой.

— Право, — сказал он с легким недоумением. — В мое время девушки другими были. Робкие… трепетные… нежные, как цветок. А теперь, видно, все переменилось. Слова им поперек не скажи!

Он вздохнул.

— Это точно, — пробормотал Дарин, припомнив свой собственный небогатый опыт общения с прекрасным полом. — Им лучше не перечить, здоровее будешь.

Он покосился в сторону, туда, где возле мраморного вазона с душистым горошком, стояли двое: девушка и и молодой человек.

— Беседуют, — пояснил капитан, отхлебывая из фляжки.

— Беседуют? — Дарин хмыкнул. — Да парень-то и слова вставить не успевает! Это не беседа получается, а допрос с пристрастием!

Он пригляделся повнимательней.

— Точно! Эта… как ее? Ичли сама задает вопросы, сама на них отвечает и сама же сердится!

— Участь несчастного решена, — меланхолично ответил Солока, завинчивая пробку. — Собственно говоря, она был решена с того самого момента, как они встретились. Жених, конечно, попытался сбежать, но невеста пошла по следу, обложила жертву и лишила всякой способности к сопротивлению, — он вздохнул. — Еще никому не удавалось спастись бегством от женщины, если она твердо решила выти за тебя замуж!

Дарин посмотрел на красавицу Ичли, на молодого человека и преисполнился к нему жалости.

— Как бы ему помочь? — спросил, забывая на время о собственных проблемах. — Ведь погибает человек!

— Бесполезно. Уж поверь моему опыту, — сказал Солока.

— Мой господин сможет! — бесцеремонно влез в разговор Басиянда.

Капитан Солока только сейчас обнаружил, что при разговоре присутствует кто-то еще.

— Это кто?

— Бисянда, — сдержанно представил его Дарин. — Но вы не обращайте на него внимания. Он…

— Я раб этого господина и я счастлив…

— Раб?! — Солока посмотрел на Басиянду и снова потянулся за фляжкой.

— Подарок, — мрачно пояснил Дарин. — От Меркателя. Теперь я — рабовладелец!

Солока захохотал.

— Смешно, блин, — согласился «рабовладелец». — А вы его не видели?

— Видел, — кивнул капитан, откручивая с серебряной фляжки крышечку. — Совсем недавно. В Управление шел, пошлину на товар оформлять.

Дарин подумал немного, посматривая в сторону красавицы Ичли и ее жениха.

— Значить, в Управление… к таможенникам пошел, наверное. Слышали новость? Горам почти весь таможенный отдел уволил, говорит, такие взятки брали, что…

— Мне ли не знать? — философски сказал капитан Солока и сделал большой глоток из фляжки.

— А с прошлой недели таможенниками мороки служат. Барклюня говорит, Горам ими очень доволен: усердные, честные и взяток не берут — зачем привидениям деньги? Некоторые посетители пугаются, конечно, ну, да ничего, привыкнут со временем. Ну, пойду искать Меркателя. Басиянда, не отставай! Желаю процветания!