Книга магов (антология)

Призванный Заложник— только инструмент, не более…

Ему удалось поспать около часа.

— Вы спите, Линго?…Спите? — тихо позвал его вернувшийся с улицы Норкрион.

Линго узнал старейшину по голосу, не открывая глаз, и, ни слова не говоря, сел в кровати.

— Я слушаю.

— Можно спросить?

— Спрашивайте.

Старичишка огляделся по сторонам, видно, проверяя, не подслушивает ли кто, а потом, довольно живо для его возраста, пересек комнату и пододвинул табурет к кровати.: Глаза его неспокойно зыркали (не так, как у Рианальта), а в целом взгляд казался каким-то виноватым.

— Я это… — потупился он, поняв, что Линго разглядывает его, — Послал людей…

— Вы о чем? — С легкой грустью Заложник осознал, что ему снова вряд ли дадут шанс растолковать свою мысль: Норкри-она сейчас заботило (и крайне сильно) нечто совсем иное.

— Это не недоверие к Храму, Боже упаси! — сбивчиво и быстро-быстро зашептал старейшина. — Я не мог быть уверен на сто процентов, что к нему удастся добраться, вот и решил… Они в столице — мои люди. И не только из нашей общины — всюду одна и та же беда… Тапранон бы расстроился, узнав об этом, а вам необходимо быть в курсе… я так понимаю. Скажите — это ведь почти одно и то же поручение: уничтожить Пермангира или прикрыть тех, кто сделает это своими руками?

— Не очень «почти». — Линго не смог скрыть свое оживление. — Защита — не убийство.

— Но вы… можете? — с надеждой заглянул ему в глаза Нор-крион. — Вы можете сделать так, чтобы они смогли добраться до него незамеченными?

«Да!» — хотел сказать Линго, чувствуя, что с его души снимается неприятный груз, но удержался. Он не мог сейчас утверждать это наверняка и не имел права вводить в заблуждение просителей.

— Возможно, — произнес он вслух.

— У вас в самом деле есть на это право? — нетерпеливо и радостно переспросил Норкрион.

— Да.

— И для этого не нужен Широкий Круг?

— Не нужен. — Линго даже слегка улыбнулся. Жаль, конечно, что его пребывание здесь оказалось таким коротким, но все же этот вариант — лучше. Несравнимо.

— Сделайте это! — жадно схватил его за рукав старейшина. —.. Что для этого надо?

— Погодите…

Линго положил на колени перевязанную руку и уставился на камень в перстне. Жертва «замены» была самой простой. Жизнь за жизнь, плюс поправка на усиление… Минус: предполагаемые обстоятельства возможной гибели тех, от кого надо отвести беду. Если им было суждено не погибнуть на месте, а попасться в лапы патруля, откупиться легкой смертью не удастся. Только разве это имеет значение? В любом случае надо перебрать в уме ограниченное количество вариантов, а когда будет назван правильный, камень даст знак.

Под блестящими гранями не вспыхнуло ни искорки.

— Ну? — нетерпеливо вытянул вперед шею старейшина.

— Он должен засветиться, — указал на камень Линго.

Трех, четырех, пяти вариантов не хватило. И десяти. И больше.

Камень молчал, хотя теоретически должен был уже дать ответ.

После напряженного получасового молчания Линго устало покачал головой.

— Когда они ушли?

— Сразу после Тапранона. Вечером.

— Около четырех дней назад… — задумчиво подытожил Заложник.

— Пяти, — уточнил старейшина. — Так как, вы можете? Похоже, он уже догадывался об ответе, в нотки надежды вкрался привкус отчаяния.

— Боюсь, что нет, — сказал Линго, продолжая глядеть на камень уже просто так. Обрубок мизинца под повязкой почему-то зачесался и заныл. — Подозреваю, что с этим мы опоздали.

— Нет!!! — скривилось лицо старичка. — Простите… Да что же… Он раздосадованно махнул рукой и выбежал из комнаты.

Останавливать его Линго не стал.

— Я буду молиться за них, — только и сказал он закрывшейся двери.

— Да вот, и мне тоже показалось, что он просто не хочет… — увидев появившегося на пороге Линго, Тапранон резко смолк, а Тейчан, слушавшая его, вздрогнула и уронила на землю ведро. Пустое.

Линго вяло улыбнулся. Его лицо снова скрывал капюшон, и возникшего под ним выражения видеть они не могли. Наивные люди… Его желание не играло никакой роди.

— Доброе утро!

Утро еще только начиналось, от большинства хибар и домиков так и веяло дремотой. Возможно, только они трое не спали в такую рань.

Удивительное время суток — утро. Словно вокруг нет ни запустения, ни нищеты: взгляд притягивает роса на примятой траве и не позволяет оторвать взгляд, а отражения в ней слишком мелки. И Тейчан в бесформенном платье-балахоне, и Тапра-нон без плаща, в какой-то дерюге, выглядят частью утреннего пейзажа, будто не жжет их изнутри огненная злость и не о желании убить говорили они только что между собой. Утро…

Линго не стал им мешать: прошел мимо и сел на скамейку, выпиленную из огромного пня. Между домами открывался вид на холмы и пашню.

«А не совершаешь ли и ты подобную же ошибку? — привычно спросил он себя. — Яркие пятна коварны, а все эти люди — очень разные. Они могут не услышать, когда в толпе мешают друг другу, но, скорей всего, смогут поодиночке, если ты сумеешь подобрать нужные слова…»

Их можно было подобрать: хватило бы времени.

Даже сидя спиной к обитателям общины, Линго вдруг почувствовал, что Тапранон куда-то ушел, зато Тейчан смотрит сейчас прямо на него. Очень внимательно смотрит.

…Еще вчера ей показалось, что она узнала этот голос, но волнение не позволило вслушаться в него и убедиться наверняка. А потом помешали его слова, слишком похожие на оболочку трусости.

Бред! Заложники не умеют бояться. Говорят, их специально этому учат. Или, может, им не повезло и Линго — какой-то не такой?

Тейчан очень хотелось увидеть его лицо.

Неподвижная фигура…Он или не он? А еще говорят, что в Храме человек забывает все. Значит, даже если…

Зря Норкрион запретил ей пойти к Храму. Тейчан слышала от стариков, что тот не раз выбирал в залог красоту. Хотя там догадались бы, что ни собственная красота, ни сама жизнь Тейчан давно не нужны. Сгорело. Да и грязи теперь на них…

Сейчас есть вероятность, что и она войдет в Широкий Круг. Отлично. Вот только неприятное подозрение тихо грызет изнутри: случайно ли Норкрион приставил ее хозяйкой дома к Заложнику, как не раз отдавал болтливым чиновникам из Города за обрывки информации? Не были ли ее внешность, ее тело тайным ненавязчивым подарком этому человеку?

…А мог ли он быть тем, другим?

Тейчан подобрала ведро и зажмурилась, вспоминая увиденный уже однажды обряд. Тогда был нужен колодец со здоровой, чистой водой. Жертва за него считалась малой, но все равно немногие отважились увидеть своими глазами, как в горло Заложника входит жертвенный нож. Она глядела, думая об другом человеке, ушедшем в Храм: Тейчан считала себя обязанной представить себе его дальнейшую судьбу. Ужаснуться до глубины души, до обмирания, но — узнать. Тогда ее еще поразило, что, несмотря на всю кошмарность сцены, в смерти Заложника, временное имя которого совпало с именем того, кого она любила, ощущалось что-то светлое и почти прекрасное. Казалось, он радовался тому, что его ждет.

Этот — не радовался.

У него было другое имя, но похожий голос. Тейчан очень хотелось увидеть его лицо… Им вроде не запрещено его показывать. Они сами не хотят.

Повинуясь внезапному порыву, Тейчан снова опустила ведро на траву, легкой неслышной походкой подошла к белой фигуре и воровато протянула руку вперед…

— Зачем? — В вопросе Линго не прозвучало ни обиды, ни удивления.

— Простите! — отпрянула женщина.

На нее смотрел незнакомый человек: дочерна смуглый, с чертами явно другого племени; лишь в лучистом печальном взгляде почудилось что-то знакомое.

— Вы могли просто попросить, — внимательно посмотрел на нее Линго.

— Я обозналась… Простите, но ваш голос… Я не хотела!.. Вот и повод начать с ней разговор. Но лучше — не сейчас.

Когда знаешь причины, проще подобрать слова. Слова-ключи. Ключи, которые лучше не брать в руки, не зная заранее, что таится за дверью, которую хочется отпереть.