Оскал Фортуны. Трилогия (СИ)

После столь прочувственного совместного песнопения процессия вновь направилась в храм Сета. Но на обратном пути носилок в ней прибавилось. На передних лучшие люди: сепах, наместник в Нидосе, Сетиер, верховный жрец Себера, а так же главный инспектор и старшие писцы обоих домов тащили ларец с золотой пластиной.

На дворе храма Сета вновь зачитали волю Келлномарха, которую подданные так же выслушали, уткнувшись физиономиями в песок. После чего жрецы направились в комнату главной святыни.

Народ терпеливо ждал конца церемонии, видеть которую ему не полагалось. Для удобства гостей в толпе шныряли храмовые слуги, предлагая бесплатно пиво или чистую воду.

Воспользовавшись халявой, многие зрители успели порядком нализаться еще до того, как обе сворки дверей храма распахнулись, и перед собравшимися предстал Сетиер. В ослепительно белой рубахе, со шкурой леопарда через плечо и золотой цепью, поддерживавшей массивный медальон, новый верховный жрец опирался на посох, воздев к нему горевшие торжеством глаза.

Толпа, подогретая ожиданием и пивом, радостно взревела, многие в экстазе попадали на колени. Хор уставших танцовщиц затянул очередной гимн, а важные персоны во главе с сепахом потянулись с поздравлениями. Каждый произносил несколько подобающих случаю фраз и направлялся к священному водоему.

Выслушав благие пожелания, Сетиер совершил жертвоприношение уже как полноправный верховный жрец и провел службу в храме, битком набитом жрецами, писцами и прочим начальством.

А в это время на храмовом дворе начались гуляния. Слуги угощали народ вареной говядиной, пивом, вином, свежими булочками, которые весь день пекли в богатых усадьбах. Выступали сказители, акробаты и борцы.

Мерисид тоже очень хотелось взглянуть на праздник. Но она даже не заикнулась об этом. Узнав от Карахафра, кто будет гостить в бывшем доме Небраа, бедная служанка едва не упала в обморок. Сам Судья людей с семьей! Вдвоем с Самхией они еще раз обошли все комнаты, сад, дворы и с замиранием сердца стали ждать важных гостей.

Но все оказалось гораздо проще. Усадьбу наводнили надменные слуги Раату и принялись распоряжаться как у себя дома. Потом заявились его детишки, тоже стали совать нос во все щели, заливаясь обидным смехом по малейшему поводу. Им казался смешным маленький водоем, чистенькая глинобитная уборная и даже площадка на крыше, с которой сын главного инспектора стал обстреливать слуг из игрушечного лука.

Поначалу это заставило Мерисид сильно нервничать, но Самхия пожала плечами и шепнула ей на ухо:

– Если они все тут делают, значит, с них и будут спрашивать.

Не ожидавшая такой мудрости от простой крестьянской девчонки бывшая танцовщица с удивлением посмотрела на подругу. Потихоньку припрятав свои нехитрые пожитки на птичнике, они уселись в уголке кухонного двора и стали натирать зерна на муку. Но спокойно отсидеться им не дали. То один, то другой человек главного инспектора посылал девушек с мелкими поручениями, распоряжаясь ими словно своими слугами.

Издерганная Мерисид совсем позабыла об Алексе. Только под вечер она вспомнила о чужаке, испугавшись, как бы он не заявился ночью в сад, где собирались расположиться на отдых слуги Судьи людей.

Но вместо него пришел Карахафр. Несмотря на новое платье в мелкую складку и обилие драгоценностей, вид помощник старшего писца имел далеко не праздничный. Лицо осунулось, под покрасневшими глазами залегли темные круги.

– Господина еще нет? – спросил он, отмахиваясь от весело кружащего по кухонному двору пуха.

– Спроси у них, господин, – зло усмехнулась Мерисид, вырывая пучок перьев из брюха очередного гуся.

Окинув взглядом суетящихся слуг, седак тяжело присел на корточки.

– Измажешь одежду, господин, – предупредила Самхия, сдувая пушинку, прилипшую в уголке рта.

Карахафр безнадежно махнул рукой. От него пахло вином, чесноком и усталостью.

– Посижу немного и пойду. Надо проследить, чтобы слуги храма Сета вернули бронзовые котлы Дому людей. А то потом концов не найдешь.

– Всето ты в заботах, господин, – вздохнула старшая служанка.

– Я не могу ждать! – вдруг сказал помощник писца и вытащил из сумки перевязанный лентой свиток. – Это надо передать господину Раату.

– Что ты?! – отшатнулась Мерисид. – Разве я посмею?!

– Прикажи комунибудь из его слуг? – предложила Самхия.

– Я никого из них не знаю, – поморщился Карахафр. – Чего ты боишься?

Молодая женщина смутилась.

– Вернется господин от верховного жреца, – стал объяснять седак. – Подойдешь и скажешь, что это письмо от господина Джедефгорна из лагеря Абаз. Запомнила?

– Джедефгорн из Абаза, – повторила старшая служанка. – Это не тот старичок, кто жил здесь недавно?

– Да, – устало кивнул помощник старшего писца. – Сотник. Скажешь, что это срочно. Какой бы господин не явился с пира.

Мерисид удивленно кивнула и тут же показала свои грязные руки, тогда седак сам засунул свиток ей за пояс.

– Это очень важно, не потеряй! – строго сказал он, поднимаясь. – О Ануб, Сет и мать Исид, когда же это все закончится!

– Скорее бы, – вздохнули ему вслед служанки.

Пока повар нанизывал тушки гусей на вертела, им удалось улизнуть в сад.

– Где мы будем спать? – тихо спросила Самхия, глядя на разложенные под деревьями одеяла. – Может, пойдем в кладовую?

– В какую? – фыркнула старшая служанка. – Одна забита, а туда, где продукты лежат, нас сторож не пустит.

– Еще бы, – завистливо вздохнула подруга. – Вон сколько наносили разных вин, меда да муки. Нам бы на весь разлив хватило.

Она поежилась от вечерней прохлады.

– Куда же нам идти?

– На птичник! – предложила Мерисид. – Там хоть и воняет, зато никого нет, а вдвоем не замерзнем.

– Это ты хорошо придумала, – похвалила её Самхия и широко зевнула.

– Только нужно Судью дождаться, – озабоченно проговорила старшая служанка. – Не передадим письмо, нам Карахафр головы оторвет.

И девушки, прижавшись друг к другу словно два брошенных котенка, уселись на сложенное одеяло у двери в сад.

Самхия давно посапывала, ткнувшись носом ей в шею, а бывшая танцовщица стойко таращила глаза в темноту, борясь с подступающим сном.

За воротами послышался шум голосов, замелькали огоньки. Мерисид встала, отстранив спящую подругу. Та проснулась и испуганно захлопала ресницами.

– Пришли! – облегченно вздохнула старшая служанка.

Сторожа резво распахнули створки ворот, и маленький дворик сразу заполнился народом. Суетились носильщики, слуги с факелами, служанки с корзинами и коробочками. Мерисид бесстрашно устремилась в толпу, работая локтями, не обращая внимания на толчки и гневные окрики.

Пьяненький главный инспектор в белом, заляпанном едой, вином и пивом платье с помощью двух охранников тяжело поднимался с носилок.

Вдруг прямо перед ним появилась какаято растрепанная девка и грохнулась на колени.

– Выслушай, господин! Это очень важно…

Раату поморщился. После пира ему совсем не хотелось напрягать ум и когото слушать.

– Пошла вон! Завтра приходи!

Ктото из слуг ухватил нахалку за локти.

– Седак Карахафр велел передать срочно! – выкрикнула она, изо всех сил упираясь ногами.

Судья людей возвел очи горе.

– Карахафр! – крик угасал в темноте.

– Эй! – рявкнул Раату пьяным голосом. – Где ты там? Тащите её сюда!

Главный инспектор указал пальцем себе под ноги, показывая, куда конкретно поставить девушку, и чуть не упал.

– Что там случилось, дорогой? – капризно спросила супруга. В прошлом году у неё выпали два передник зуба, от чего женщина немного шепелявила, что доставляло всему семейству главного инспектора немало горьких и забавных минут.

– Дела! – развел руками Судья людей. – Иди спать. Как ни прекрасен праздник, от него тоже нужно отдыхать.

Жена удалилась, заботливо поддерживаемая под руки многочисленными служанками.

– И чего ты так орала? – поинтересовался Раату, с трудом сохраняя вертикальное положение.