Сыны Амарида

Он мрачно покачал головой. Доказательств вины Сартола или невиновности Орриса было мало, во всяком случае недостаточно. Он только проанализировал поведение птиц, подозревая Сартола и упорно веря в правоту Орриса. И еще он не мог избавиться от чувства, что жизнь Бадена в опасности. Направляясь к лагерю, он подумал, не связаться ли с Баденом, чтобы предупредить... Но как отреагирует друг? Конечно, он скажет, что у Транна в наличии вместо доказательств одни эмоции, и, возможно, он будет прав. И потом, если Сартол — предатель, то, связавшись с Баденом, Транн подвергнет жизнь друга опасности. Магистр прекрасно понимал, уезжая, как он рискует. Транну оставалось искать молодых магов и надеяться, что Баден сумеет позаботиться о себе сам.

Транн еще раз оглянулся на Рощу Терона, и тут раздалось тревожное ржание. Он немедленно помчался к старому дому, где они с Баденом оставили на ночь коней. Там было еще шесть лошадей. В этих краях водились медведи, волки и леопарды, достаточно сильные, чтобы справиться со спутанной лошадью. Чем ближе он был к развалинам, тем громче ржали кони, и он проклинал себя, что разместил их так далеко от лагеря. Все обернулось еще хуже, чем он предполагал. Ржание внезапно начало затихать, и донесся стук копыт лошадей, скачущих на запад. В животе похолодело; он побежал еще быстрее. Когда он добежал, дом был уже пуст. Только вытоптанная трава и отпечатки копыт говорили о том, что здесь когда-то паслись кони.

Джарид проснулся довольно поздно и тотчас позвал Ишаллу. Почувствовав ее присутствие, он сразу успокоился. Небо прояснилось, теплое солнце пробивалось сквозь ветви. Обернувшись, Джарид увидел лежащую рядом Элайну. Она посмотрела на него, и легкая улыбка тронула ее губы. Ее длинные темные волосы, спутанные и все еще мокрые от дождя, разметались по плечам, и глаза, коричневые, как земля, с зелеными прожилками, мерцали при свете дня.

— Доброе утро.

Он приподнялся на локте:

— Доброе утро.

— Ты знал, что разговариваешь во сне?

Джарид покраснел, и Элайна рассмеялась

— Вообще-то да.

Она подняла бровь.

— Брат сказал мне. Мы жили в одной комнате. А что? Что я говорил?

— Не беспокойся, я ни слова не поняла. В общем, ты просто бормотал, вот так. — Она показала как.

Джарид смутился, чем снова ее насмешил.

— И когда же об этом узнает весь Орден? — спросил он.

— Это нечестно! Конечно же, всем я не скажу. — Она попыталась подавить усмешку. — Только Бадену и Транну, а они уже как хотят.

Джарид кивнул и рассмеялся.

Потом их глаза встретились, смех постепенно затих, и Джарид наклонился, чтобы мягко поцеловать ее в губы.

Она снова улыбнулась:

— Зачем это?

— Чтобы ты могла смеяться, даже когда все вокруг рушится.

— Моя бабушка тоже говорила, — она рассеянно играла древесным листом, — чувство юмора, мол, всегда кстати.

— Неплохая идея.

— В общем, да. Сама-то она прожила почти девяносто лет. Но бабуле не доводилось иметь дело с Неприкаянными духами и магами-предателями.

— Повезло ей. — Джарид с трудом поднялся на ноги. Элайна протянула руку, и он помог ей встать. Он позвал Ишаллу, и она плавно подлетела к его протянутой руке.

— Ты можешь их различить? — спросила Элайна, когда Филимар подлетел к ней с такой же непринужденной грацией.

— Да. Ишалла чуть меньше и темнее, но, чтобы это заметить, надо смотреть очень внимательно.

— Пожалуй, да.

И тут у Джарида громко заурчало в животе.

— Голоден? — хихикнула Элайна.

— Не то слово.

— И я.

Она на миг прикрыла глаза, и Филимар улетел на поиски еды. Джарид отправил Ишаллу вслед за ним. Пока ястребы охотились, маги собирали сучья для небольшого костра и заостряли два длинных крепких сука, чтобы использовать их как вертела.

— Как ты думаешь, что нам делать, когда мы поедим? — спросил Джарид.

— Пока что не могу придумать ничего особенно замечательного. А ты?

Он покачал головой и отбросил волосы со лба.

— И я. Слушай, мы не знаем, где Сартол и выжил ли еще кто-нибудь. Хотелось бы поговорить с Тероном еще разок — я все еще думаю, что он может нам помочь.

— Может-то может, а вот захочет ли?

Джарид пожал плечами и вздохнул:

— И все же стоит попробовать. Эх, если бы мы только знали, что происходит вне рощи...

— А почему бы и нет? Ты когда-нибудь летал со своим ястребом?

Джарид скептически посмотрел на нее.

— Я серьезно. Покажу, когда поедим, — сказала Элайла.

Тут раздался шум крыльев и показались птицы. Они принесли зайца и перепелку. Маги отпустили своих любимцев кормиться и принялись готовить еду для себя.

— У меня не было возможности сказать тебе ночью, — чуть позже обратился к ней Джарид, — но... в общем, это касается Сартола. Что бы там ни было, я знаю, как вы близки и как ты им восхищаешься.

Элайна нагнулась и повернула вертел.

— Спасибо. — Она печально улыбнулась. — Я просто глупа и сразу не поняла, кто он есть. Но он всегда был так добр ко мне... Надо было сразу понять.

— Откуда? В Ордене многие знают его дольше, чем ты, и все же они не догадались. Даже Баден, Джессамин и Передур. Он обманул их и меня, так что не вини себя, хорошо?

Элайна кивнула, но не обернулась, и они ели молча. Ишалла принесла сойку, Филимар — малиновку, и птицы тоже принялись за еду.

За это время Элайне стало получше. Она подняла посох и подала Джариду сук с заключенным в него цериллом.

— Давай, — она взяла его за свободную руку, — я научу тебя летать.

Оказалось, это было то, что Баден называл "ястребиный взгляд". Надо было связаться с ястребом до такой степени, чтобы смотреть на мир уже его глазами, а потом приказать птице лететь.

На словах все действительно было просто, а на деле получилось не сразу. У Джарида закружилась голова, и он чуть не упал на землю, когда Ишалла в первый раз поднялась в воздух и принялась кружиться. Но он быстро привык и скоро понял, почему Элайна называла это полетом. Казалось, он сам оседлал потоки воздуха и скользит над верхушками деревьев, и он смеялся, когда Ишалла и Филимар кружили над головой и он видел себя и Элайну глубоко внизу.

Насладившись новым ощущением, он заметил глазами Ишаллы, что Филимар полетел к лагерю. Повинуясь его воле, Ишалла полетела следом. Джарид увидел рощицу, где они столкнулись с Сартолом, и узнал прикрытую парусиной груду припасов. Парусина была накинута так небрежно, словно кто-то уже успел порыться под ней. Неподалеку Мориандрал нес свои мутные воды мимо руин старого города. Ближе к лагерю еще дымились под полуденным солнцем две груды обгорелого хвороста.

Но Джарид так и не смог понять, выжил ли еще кто-нибудь. Людей он не видел, и лошадей тоже. Внутри у него все сжалось.

Покружив немного над поляной, Филимар повернул обратно к роще. Ишалла полетела за ним. Потом Элайна позвала Джарида по имени, и связь оборвалась. Он открыл глаза и чуть не упал на землю. Элайна удержала его, схватив за руку.

— Ты в порядке? — спросила она, внимательно на него поглядев.

Он усмехнулся:

— Скоро приду в себя. Летать мне нравится, вот только приземляюсь еще неважно.

Элайна засмеялась, но выражение ее лица очень скоро стало серьезным.

— Я не увидела никого, — встревоженно сказала она. — Даже лошадей.

— И я.

Элайна провела рукой по волосам:

— А что там горело?

— Костры, наверное. Погребальные костры Джессамин и Передура. То есть я на это надеюсь.

Элайна не ответила.

Наконец Джарид глубоко вздохнул и беспомощно развел руками.

— Это даже хуже, чем найти там одного Сартола, — сказал он, не в силах скрыть подавленности. — По крайней мере если бы мы обнаружили Сартола, то знали бы, что имеет смысл оставаться здесь. А так — ничего не ясно.

— Вообще-то, ты не совсем прав. Если припасы все еще там, значит, хоть кто-то остался.

— Может, они отправились обратно в Амарид и его оставили кое-что нам на случай, если мы выживем?