Сыны Амарида

Куда опаснее была возможность того, что Оррис и Транн встретятся. Если Оррис склонит Транна на свою сторону, тот сможет убедить Бадена. В этом случае придется представить всю эту троицу предателями Ордена и Тобин-Сера, что само по себе непросто. Придется быстро переходить к следующему пункту плана. Нет ничего важнее, чем это. Но сначала надо убедиться, что Баден ему поверил.

Худой маг наклонился к нему:

— Готов?

— А что, у меня есть выбор?

— В общем-то, нет.

— Тогда готов.

Магистр усмехнулся.

"Улыбка, — подумал Сартол. — Это начало".

Они снова поскакали на север, огибая западный

край болота. Анла и Хуван летели над головами.

Когда солнце совсем зашло, маги снова постарались осветить равнину цериллами. В небе показались яркие звезды, а вдалеке в окнах деревенских домов зажглись свечи. Но они ехали молча еще несколько часов, пока Баден не подал знак остановиться.

С трудом сползая с седла, Сартол с удовлетворением отметил, что Баден устал не меньше. Он собрался сказать что-нибудь о том, как много им удалось проехать, но снова поборол искушение разговорить коллегу. Вместо этого он достал из седельного мешка сыр, сухари и сушеное мясо, сел на большой камень и принялся за еду. Баден сидел на земле напротив него, и Сартол кинул ему мешочек с мясом. Баден молча развязал ремешок и принялся жевать, уставившись себе под ноги.

— Воды не передашь? — попросил Сартол через

несколько минут, показывая на кожаный бурдюк.

Баден выполнил просьбу и снова принялся жевать.

Сартол пришел в ярость, но не подал виду. Это было все равно что ехать с бревном. Ему уже было безразлично, как это будет выглядеть, только бы выяснить, подозревает ли его Баден.

Наконец он рискнул:

— Слушай, Баден, ты ни слова не сказал со времени нашего отъезда. Что с тобой?

Баден устало улыбнулся:

— Да, ты прав. Извини. Не хотел портить тебе настроение. — Он помолчал немного. — Я беспокоюсь из-за Джарида, как ты, наверное, из-за Элайны. Все еще не верится, что Джессамин погибла. Она была частью моей жизни.

— Я знаю, как вы дружили. Все время думаю об Элайне. Мы с ней были знакомы куда меньший срок, но я ужасно по ней скучаю.

"И перед тем как убить ее, — подумал он, — с удовольствием поприжал бы ее молодое тело". Баден мрачно посмотрел на него:

— Значит, думаешь, они точно погибли в роще?

Вопрос застал Сартола врасплох.

— Ну, я... наверное, да. А ты?

Баден покачал головой:

— Наверное, это глупо, но я все еще продолжаю надеяться, что они выберутся.

"Сохрани от этого, Арик!"

— Конечно, и я хочу надеяться, но боюсь худшего.

Баден молча прожевал пищу. Наконец он продолжил. Это было уже почти смешно: Баден разговорился!

— Что бы там ни случилось, жаль, что мы уехали, так и не встретившись с Тероном. Собрание прошло две с лишним недели назад, а мы почти ничего не сделали.

Сартол мысленно улыбнулся, чувствуя возможность заручиться поддержкой Бадена.

— Ну, это не совсем так. Мы разоблачили предателя.

— Пожалуй, ты прав. Но у нас даже не было возможности допросить Орриса. Дело в том, что мы все еще не знаем, кто совершал эти нападения и какова их цель, кроме дискредитации Ордена.

— Ты все еще веришь, что в этом замешаны Терон и Неприкаянные?

— Я больше ни в чем не уверен. Может, предательство Орриса как-то связано с этим — вот почему он на Собрании так внезапно заторопился с нами в рощу. Но едва ли можно представить, что Неприкаянным для осуществления их замысла понадобится маг.

Сартол притворился, что размышляет.

— Хорошо, а если не Неприкаянные, то кто же?

Баден беспомощно пожал плечами:

— Не представляю. Вот почему мне кажется, что мы так мало сделали. По крайней мере, раньше у меня была гипотеза. Верная или нет, ко она позволила что-то делать. А теперь и этого нет. — Сартол ничего не сказал, и Баден продолжил: — Я вот все думаю об этих нападениях и пытаюсь понять принцип, например как они распределены во времени и пространстве.

— Интересная мысль. Ну и что ты надумал?

— Пока ничего. — Баден снова рассеянно смотрел в землю. — По крайней мере, места выбраны, кажется, случайно. Почти во всех регионах что-то случилось — в Верхнем и Нижнем Роге; в Лесу Тобина — вообще несколько раз; дважды — в Лесу Леоры и даже как-то в Великой пустыне. Весной были убийства в Серне, а потом на Северной равнине и на Равнине Тобина.

Сартол собрался было ответить, но тут Баден посмотрел на него, явно желая что-то добавить. Оба в итоге замолчали, пока Сартол не усмехнулся неловко.

— Не хотел перебивать, — извинился он.

— Пустяки, — каким-то странным тоном ответил Баден. — Так о чем мы?

— О том, что я понял твою идею: принципа нет. В Тайме и Каэре тоже что-то было, — короче, везде.

Баден пристально посмотрел в лицо Сартолу. Что-то в его манере смущало Сартола.

— А время? — спросил он, чтобы поддержать беседу.

— Что?

— Время нападений. Здесь есть какая-нибудь закономерность?

— О... мм... нет. Точно нет. — И Баден побледнел.

— Что случилось, Баден? — Сартол не скрывал своей озабоченности. Неважно выглядишь.

Баден натянуто улыбнулся:

— Я в порядке. Просто устал. Похоже, долгое путешествие и все эти неприятности в роще доконали меня.

— Конечно, ты прав. Давай-ка спать. Завтра будет тяжелый день.

— Ты прав. — Баден откинулся на траву. — Спасибо, что вытянул меня из скорлупы, Сартол. Неплохо, что мы с тобою поговорили.

— Рад, что ты поделился со мной своими соображениями. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Сартол закрыл глаза, но не позволил себе уснуть. Он прислушался к дыханию Бадена. Магистра что-то беспокоило. Может, и вправду его одолела усталость, но тогда бы он быстро заснул. А если что-то еще? Сартол боялся, что Баден помнит какую-то деталь, способную указать на его вину, или что-то понял из последнего разговора. И он лежал в траве и слушал. Ждать долго не пришлось. Через несколько минут грудь Бадена перестала бурно вздыматься и дыхание его стало ровным дыханием спящего. Сартол, почувствовав невероятное облегчение, усмехнулся в темноте. Надо перестать паниковать, подумал он, упрекая себя за беспричинную тревогу. Слабость Бадена состояла в его честности, отсутствии хитрости и неумении усмотреть подобные качества в других. Магистр, со всей очевидностью, верил Сартолу; достаточно будет внимательно за ним наблюдать, и опасаться нечего. У Сартола даже голова закружилась: вскоре с помощью Бадена он возглавит Орден — Тобин-Сер склонится перед его властью.

Растянувшись на земле и пытаясь уснуть, Баден боролся с беспокойством, охватившим его несколько минут назад. Он пытался проанализировать разговор с Сартолом и понять, к чему он ведет.

Транн неоднократно предупреждал его о неискренности Сартола, и Баден хоть и слушал, но не принимал эти предупреждения близко к сердцу. Рассказ Сартола о том, что произошло в роще, звучал вполне правдоподобно, и Баден не находил причин сомневаться в предательстве Орриса. До сегодняшнего вечера.

Он сам упомянул недавнее происшествие в Каэре и, вспомнив, что Сартол по идее не знает о нем, принялся объяснять. Но оказалось, что в этом нет необходимости. Баден попытался мысленно восстановить происшедшее в Роще Терона. Они с Транном разместили на ночь лошадей, и тут навстречу им вышел Оррис с ужасными вестями из Каэры. Потом Оррис отправился искать Джессамин. Премудрая закричала буквально через минуту. Сартол утверждал, что не видел Орриса, прежде чем тот напал на Джарида и Элайну, следовательно, эти двое не могли успеть обсудить новости, тем более во время поединка. Когда они с Транном нашли Сартола, то сообщили ему о новом нападении, но, кажется, не назвали место. Баден прекрасно помнил, что до этого разговора больше не упоминал о нападении. Сартол мог узнать все от Транна, но когда? Они не оставались вдвоем ни на минуту, а потом Баден и Сартол уехали. Если бы Транн что-то сказал, Баден услышал бы. А если бы Сартол узнал об этом сам по пути в рощу, то рассказал бы всем. Такие новости нельзя хранить про себя.