Джарка Руус (ЛП)

— Ну вот и все! Снова в безопасности! Ты был близок, Пендеррин! Что случилось с твоим тросом? Ты проверил, что он закреплен, прежде чем опоясаться им?

Пен вынужден был признать, что он этого не сделал:

— Нет. Я об этом совсем не подумал.

— Спешка — опасный враг на борту воздушного корабля, — заявил капитан скиталец, почесывая через бороду свой подбородок. — Ты должен быть очень внимателен на палубе, особенно в такую погоду. Хорошо, что я за тобой присматривал, парень. — Его глаза прищурились. — Также хорошо, что я решил, что ты стоишь тех усилий, чтобы тебя спасти. Другой мужчина со своей дочкой подумал бы иначе. Тебе стоит это запомнить. — Он не слишком вежливо пихнул Пена. — А теперь спускайся к остальным, пока все здесь не закончится. И пока ты там будешь, подумай над тем, что я тебе только что сказал.

Пен пробрался из пилотской кабины по палубе до люка, чувствуя, как будто в его животе резко похолодало. За спиной он услышал смех капитана скитальца.

ГЛАВА 18

— Страховочные тросы вообще не освобождаются без причины, — прошептала Хайбер Элессдил, тыкая ему в грудь для большей убедительности. — А также, они не улетают с отцепившимся концом.

Снаружи ветер и дождь продолжали хлестать по корпусу «Скользящего», как будто старались расколоть его в щепки.

— Я тоже так подумал, — ответил Пен, кивая головой. Ощущение холода не покидало его. Даже спуск вниз к своим спутникам, подальше от непогоды, нисколько не избавил его от пробегавшего по коже мороза. — Но я не мог с ним спорить, потому что он был прав — я не проверил трос.

Они приютились в его крошечной каюте, говоря тихими голосами и бросая осторожные взгляды на закрытую дверь. Тишину прерывали скрипы и потрескивания, как напоминание о шаткости их положения. Над головой они слышали тяжелые шаги членов экипажа из скитальцев, когда они передвигались по палубе, проверяя прочность креплений корабля. Они приземлились всего пару минут назад под укрытие дубовой рощи на краю лесов Паранора, встав на якорь на высоте пяти футов от земли, чтобы переждать шторм. Гар Хетч сразу же спустился вниз и забрал из своей каюты Синнаминсон. К тому времени Арен и Тагвен находились в каюте друида, дворф выглядел еще хуже, чем когда Пен видел его в последний раз.

Хайбер нахмурилась:

— Неважно, что он говорит. Суть в том, что мы знаем, что он чувствует. Я сомневаюсь, что его так уж сильно заботило, свалишься ты за борт или нет. Падение стало бы несчастным случаем, а такое случается. Из–за твоей невнимательности, сказал бы он, хотя он ранее предупреждал тебя. Он не должен отвечать за то, что ты его не слушал. Однако твое спасение сыграло даже еще лучше. Это показало ему, насколько ты уязвим. Он дал это понять. Теперь ты знаешь наверняка, что лучше держаться подальше от его дочери.

Она немного помолчала.

— Теперь ты это знаешь, не так ли?

Пен вздохнул:

— Хватит говорить мне, что делать, Хайбер.

— Кто–то же должен тебе сказать! Кажется, сам ты не способен понять некоторые вещи! — Она нахмурилась и снова замолчала; они оба отвели глаза в сторону, прислушиваясь к завыванию ветра наверху. — Я просто пытаюсь спасти тебя от гибели, Пен.

— Знаю.

— Что пыталась сказать тебе Синнаминсон, когда ты вел ее вниз? Ты узнал?

— Чтобы я был осторожным, следил за собой, вот и все.

— Она знала. Она пыталась тебя предостеречь. — Хайбер покачала головой. — Я хочу, чтобы этот полет закончился. Я хочу, чтобы мы избавились от этих людей.

Он кивнул, думая в то же время, что он желал бы избавиться от всех, кроме Синнаминсон. Ему казалось несправедливым, что простая дружба могла навлечь на него такую опасность. Он до сих пор не мог заставить себя поверить этому, хотя не питал никаких иллюзий о том, на что был способен Гар Хетч. Хайбер была права насчет того, что произошло наверху. Он никогда не узнает, намеревался ли Хетч сбросить его за борт, но наверняка понял, что его предупредили.

— Ну, этот полет довольно скоро завершится, — пробормотал он, вдруг почувствовав себя усталым и удрученным. — Во всяком случае, наверное, больше уже ничего не случится.

Хайбер резко выдохнула:

— Я бы не особо на это надеялась.

Хотя он этого и не сказал, но Пен тоже не надеялся.

К середине дня буря ушла, ветер стих, закончился дождь, и «Скользящий» возобновил свой путь на восток. К тому времени корабль находился севернее Ущелья Дженниссона, оставив позади Паранор и Каллахорн и скользя вдоль подножий Погребальных гор. Стало душно, небо, насколько хватало глаз, было покрыто серыми тучами. Над головой парили водоплавающие птицы, поднявшиеся с горных рек и озер, они мелькали вверху белыми пятнами, пугая своими жуткими криками. Еще дальше на востоке и юге темная стена уходящего шторма раскалывалась вспышками молний.

За исключением по–прежнему страдающего от качки Тагвена, все поднялись на палубу, всматриваясь в далекие горы, выхватывая первые проблески их места назначения. До Лазарина было лететь всего один день, но Пен уже ощутил сдвиг в своей голове. Его время с Синнаминсон быстро истекало, ибо после Лазарина они пролетят еще один день, а затем сойдут с этого воздушного корабля. Он удивился, как то, что еще вчера казалось бесконечным, превратилось теперь практически в ничто. Частично его настроению способствовало случившееся ранее, но даже это не помешало бы ему, если бы им удалось провести вместе еще одну неделю. Однако он ничего не мог поделать, чтобы продлить время до конца их путешествия, и ничего нельзя было изменить по поводу прощания с Синнаминсон.

Они летели по коридору, ведущему от Стрелехейма к Трясине Мальга, туманному, ровному пятну, расположенному слева от них, этот участок составлял темный контраст с живописными зелеными предгорьями по правому борту. Гар Хетч снизил корабль, чтобы избежать плотную смесь тумана и облаков, которая толстым слоем заполонила небо между трясиной и горами. Когда они приблизились к Мальгу, водоплавающие птицы исчезли, но их сменили рои насекомых, которые наперекор ветру и воздушным потокам атаковали пассажиров корабля озлобленными тучами. Гар Хетч громко выругался и направил свое судно вверх до тех пор, пока, наконец, не избавился от этих насекомых.

Пен выплюнул изо рта мертвых мошек, а также избавился от них из носа и глаз. Рядом с ним оказалась Синнаминсон, двигавшаяся от пилотской кабины с безошибочным чувством направления, которое не давало сомнений ее ходьбе, и он снова вспомнил, как, даже будучи слепой, она могла видеть то, что происходило вокруг нее.

Он собрался было спросить ее о том, что ей сказал в каюте ее отец, но прежде, чем он заговорил, он услышал что–то в крике цапли, которая пролетела так близко, что он, наверное, мог бы протянуть руку и коснуться ее. Он резко посмотрел на цаплю, услышав в ее крике предупреждение, в этом он не мог ошибиться. Что–то напугало эту птицу, и это что–то обычно не происходит с цаплями.

Он оглядел горизонт, затем увидел темный рой каких–то точек, парящих над глубоким каньоном, вырезанном в труднопроходимых предгорьях.

Птицы, тут же подумал он. Большие. Роки или сорокопуты.

Однако, они летели, не как птицы. Их крылья не двигались, а в форме тел было что–то неправильное.

Это были воздушные корабли.

— Капитан! — крикнул он Гару Хетчу и указал рукой.

В течение долгой секунды большой мужчина просто смотрел на те фигуры, потом повернулся с мрачным выражением на лице.

— Синнаминсон, спускайся вниз и оставайся там. Возьми с собой другую молодую леди. Пендеррин, заходи в пилотскую кабину. Ты мне будешь нужен.

Не дожидаясь ответа, Гар начал кричать на скитальцев из экипажа, которые аж подпрыгнули от неожиданности. Через миг они поднимали каждый клочок парусов, который могли найти; становилось понятным, что вне зависимости от того, что к ним приближалось, Гар Хетч намеревался убежать от этого.