Суженый смерти (СИ)

   - Как странна генетика, вы брюнет, а ваш брат, получается, огненно рыжий?

   - Да, - Свечкин чертыхнулся про себя. Он-то видел лишь облик зверя, и не мог знать цвет его волос и внешность, видимую обычным человеком. - У нас отцы разные, - не растерялся он, мгновенно сориентировавшись. - Отец моего брата ирландец. Мой француз. Есть еще третий брат, немец. Он пока что мал.

   На лице Анатолия Викентиевича читалось восхищение талантами матушки Александра, родившей от трех разных мужей сыновей трех разных национальностей.

   - Хорошо хоть арабов нет... - пошутил Александр, разряжая напряжение между собой и недоверчивым оборотнем, вновь ощетинившим шерсть. - Не зря мой любимый фильм "Ширли-Мырли".

   Оборотень заржал, равно как и профессор, и тема разговора перетекла в историческое русло.

   - Так вы говорите, Анатолий Викентиевич, что языческие верования Европы плавно перетекли в католическое представление мифических существ?

   - Несомненно, молодой человек, несомненно, - профессор наливал в кружки чай. По залу плавно растекался аромат трав.

   Оборотень поднес кружку ко рту, но пить не стал, даже как-то поспешно отставил ее. Профессор отхлебнул из своей, и поставил на место. От него не ускользнуло поведение студента.

   - Пейте чаек, мне его издалека привозят. Дарит долголетие.

   - А что за чай?

   - Травки разные. Друг детства в предгорьях живет, собирает. Он травник потомственный. Говорит, что в этом чае более сорока трав, и он исключительный в полезных свойствах.

   - У меня аллергия на некоторые растения, я лучше воздержусь.

   - Ох, Сережа, какая же вы, молодежь, хрупкая стала. Это все от экологии.

   При этих словах историк мило улыбнулся, видимо, как в этот момент мило улыбался и его подопечный. Хотя, на этом эпизод закончился, но не закончилось что-то посеянное им. Александр явственно ощутил, как миролюбие профессора из настоящего переросло в наигранное, а сам он морально подобрался и был в некотором напряжении. Почувствовал ли это оборотень? Кто знает. Он перевел беседу с общей темы на святого Христофора, который, как узнал Александр, являлся оборотнем, или если быть точным, так называемым псоглавцем.

   - Профессор, как вы объясняете то, что католические священнослужители допустили на фресках изображения святого с головой животного? Это же несомненное язычество, вам не кажется? Против всех канонов.

   - Изображения этого святого с собачьей головой для католицизма скорее редкие исключения. Настолько редкие, что их можно отнести к фантазии авторов икон, фресок и скульптур. Типичное изображение - это великан, несущий через реку на своих руках мальчика, что соответствует легенде возникновения имени этого святого: "несущий Христа", которое он получил, перенеся через реку Спасителя. Вы слышали эту легенду?

   - Да, равно как и притчу, что он искал самого сильного господина, чтобы служить ему, и что в итоге поиски привели к Христу.

   - Тогда я не буду приводить ее... Анри, а вы знаете эту легенду?

   - Анатолий Викентиевич, не тратьте на меня время. Я внимательно послушаю ваш диспут, и если что-то останется неясным, спрошу в конце. Вы же знаете, тема моей книги далека от жития святых.

   - Хорошо. Так вот, изображения этого святого с собачьей головой были типичны не для католицизма, а для православия, до их запрета в 1722 году синодом. Здесь же играет роль византийская легенда о святом Христофоре, в которой говорится, что он был необычайно красив, и сам попросил у Господа такой облик, дабы противостоять искушению посягавших на него девушек. Самопожертвование - вот главная цель. И, само собой, такие иконы лишь поддерживали эту идею, неся в массы.

   - Но ведь изображения, хоть и редкие, в католицизме все же есть! Есть же версия, что на самом деле святой принадлежал к племени киноцефалов, людей с собачьими головами. И лишь потом его родное имя Репрев, что в переводе значит "дурной", сменилось на Христофора.

   - Я знаю об этой версии, но на самом-то деле, живя в 21-м веке думать, что раньше где-то обитали люди с головами собак - нелепо, - профессор усмехнулся.

   - Но столько свидетельств этому! - оборотень не отступал, и Анри понимал, к чему он клонит - пробивает профессора на момент его веры в оборотней. Понимал это, несомненно, и профессор, но вида не подавал.

   - Да-да, знаю. Геродот, Плиний, Ктесий, Симмий, и иже с ними. В свое время о киноцефалах не писал только ленивый, причем половина авторов утверждали, что видели их своими глазами. Мое мнение - эти авторы были те еще балаболы. Тот же Геродот, великий писатель, но не очень хороший историк, описал и Трою, и Атлантиду, и амазонок, и киноцефалов, и всех, о ком только ни ходили в те годы мифы. Где Атлантида, молодой человек?

   - Неизвестно, - оборотень развел руками.

   - Где амазонки?

   - Они как раз здесь жили, - оборотень похлопал по ручке кресла.

   - Да, я у одной из них эту квартиру покупал, - профессор не удержался от сарказма. - Все грозила прирезать, если цену не повышу...

   - Я образно...

   - Они обитали на севере центральной части современной Турции, молодой человек. Это примерно как между Воронежем и Бугульмой разница. Историк не должен раскрывать рот, если он не уверен в достоверности информации. Это мое мнение, - добавил он уже более миролюбиво. - Так вот, как народ, о котором писали и Гомер и Плутарх, а это восемьсот лет разницы, заметьте, - он поднял указательный палец вверх, - живущий в одной местности на протяжении всего этого времени, не оставил после себя ни одного могильника? Именно могилы - то, по чему находили все исчезнувшие народы и цивилизации, и по чему судили об их быте. Могильников с похороненными амазонками нет.

   - Их могли сжигать посмертно.

   - А предметы быта? Женщины и мужчины физически развиты неодинаково, и уж женское оружие, равно как и всякие гребни и пудреницы точно бы нашлись. Ничего. Амазонки это миф. Атлантида это миф. Киноцефалы это миф.

   - Какие пудреницы? Это же амазонки...

   - Да я скорее поверю, что у меня еще одно естественное отверстие на теле вырастет, чем в то, что женщина не будет стремиться к красоте, - профессор был настроен воинственно.

   - Ладно. Геродоту вы не верите, я понял. А ведь он является важнейшим источником для познания Великой Скифии.

   - Ну, в этом я верю, он сам те места объездил, вот и записал правдиво. Но это скорее исключение для него, чем правило. Я не зря веду к тому, что, равно как и амазонок, не было и киноцефалов. Или вы знаете где-нибудь раскопанный могильник, в котором хранилось бы несколько останков людей с собачьими головами?

   - Не знаю, - студент развел руками.

   - Вот я о том же. Пока своими глазами не увижу - не поверю.

   Затем беседа потекла в направлении средневековых верований европейцев, и влияния, в частности вервольфов, на искусство. Студент наседал фактами, а профессор либо планомерно разбивал эти факты на корню, либо же отказывался им верить. Так протянулся еще час, и Александр почти что молился про себя, лишь бы студент как можно скорее ушел. Свечкин даже привык к его облику, но никак не мог привыкнуть к тягомотному разговору. Вне всяких сомнений, разгоревшийся диспут представлял собой непомерный интерес и ценность для специалистов по средневековой истории и культуре, но Александр таковым не был, и в список его желаний не входило обсуждение картин Иеронима Босха или вестфальских легенд о Беовульфе. Наконец, видимо, убедившись в полном неверии профессора, студент сдался.

   - Просто я, хотите, верьте, а хотите, нет, не сомневаюсь в существовании оборотней. Слишком много фактов по всему миру говорит об этом, - студент поднял на прощание указательный палец, и многозначительно им помахал. Эта фраза звучала на пороге квартиры, когда оборотень решил откланяться, сославшись на важные дела. - И мне казалось, вы тоже не сомневаетесь в этом.