Герцог грозового мира (СИ)

- В самых редких случаях, когда необходимо действовать незамедлительно, сильный Регент способен активировать четырехмерную картину, - голос Альты зазвучал выше, и в нем отчетливо проступало недоумение из-за прочитанного. - Она позволяет ему самостоятельно влиять на всплески магии и синхронизировать их без участия людей, от которых исходит эта энергия.

Раздался громкий стук: это Альта ударила обеими ладонями по столу.

- В чем дело? - не понял Хор.

- Вы слышали это? - воскликнула она. - Вы слышали это? Регент может сам все менять! - Альта снова впилась глазами в текст, перечитывая эти строчки, дабы убедиться, что ей это не привиделось. - Может, - ошеломленно повторила она. - Это же все переворачивает с ног на голову. Я читала во всех хрониках, что только первые Регенты были способны на подобное, что потом это умение потерялось, хотя звание и сохранило свое имя.

- Погодите-ка, - нахмурился Мальс, тоже пробегаясь глазами по этому куску текста. - Выходит, что со времен первых Эссентессеров никто и не брал в руки эту книгу?

- Да здесь прямо описано, как можно менять чужую магию! - чуть ли не с отчаянием воскликнула Альта. - Страшно подумать, сколько лет Регенты были этого лишены. Как хотите, Маршал, но эта книга должна попасть в руки Ориасы Эссентессер!

- Нет, - резко произнес Хор.

Альта широко распахнула свои темно-серые глаза, в которых потихоньку начал нарастать гнев:

- Почему?

- Потому что это должно остаться у Регента Грозового Мира, - отчетливо сказал Мальс. - Раз подобная книга впервые открылась на этом месте именно мне, значит, нужно, чтобы приняли эту идею с Эссентессерами разных Краев. И она станет весомым моим аргументом в пользу нашей идеи.

- Так вы исключительно ради того, чтобы ваша идея взяла верх, лишаете Объединенный Мир стольких важных вещей? - возмутилась Альта.

- Почему мешаю? - удивился он. - Разве я прячу это от Регента? Нет, я же показываю это вам.

- Как хотите, - по глазам Альты стало ясно, что просто так она не отступится, - но все, что я сейчас от вас услышала, я передам Ориасе. Можете больше ничего мне не рассказывать, но ради процветания вашей идеи я не собираюсь жертвовать столь ценными сведениями.

- Но процветание моей идеи означает процветание всей страны, - возразил Хор. - Вы же сами, прочитав все это, признали вариант распределения Эссентессеров правильным. Так чего же плохого в том, что мы на некоторое время прячем информацию, лишь бы в итоге заполучить правильный вариант?

Альта упрямо поджала губы. Некоторое время помолчав, она выпалила:

- Нет, я так не могу! Мне придется встречаться с Регентом Объединеного Мира, раз уж я осталась единственной кандидаткой, и я не смогу не сказать ей обо всем, что узнала от вас. Понимаете?

- Понимаю, - вздохнул Хор. - Что ж, вы имеете на это полное право, только, прошу вас, сохраните в тайне источник этих знаний. Я продолжу наши с вами занятия, но на сегодня - закончено. Вам хватит полученной информации.

- О да, тут и нескольких строчек хватает, чтобы надолго задуматься, - усмехнулась Альта. - А помимо книги есть и другой повод для размышлений.

- И какой же? - приподнял бровь Мальс.

- Вы, - бросила будущая Регент и встала. - Всего хорошего!

Маршал Грозового Мира задумчиво глядел ей вслед, понимая, что все же с этой девушкой все не так просто. Эвальд говорил, и она, и Юнари лгут. Эвальд говорил, что Хор толком не знает своих спутниц, и последний потихоньку начал убеждаться в этом, однако надеялся, что та ложь, какую подразумевал наследник Мистералей, не выйдет страшной, не станет предательством. Хотя здесь уже - кто знает, кто знает…

***

Несколько часов после занятий с Альтой Хор провел, занимаясь в обществе Тальхеса Ричарделя прямыми обязанностями Маршала: знакомился с нынешней обстановкой в армии и полиции. Заодно и решил несколько не очень важных вопросов, касающихся в основном снабжения отдаленных военных частей.

После всего этого Хор решил съездить домой, желая застать Юнари, но в коридоре правительства встретился с необычайно серьезным темноволосым юношей, чье лицо показалось знакомым.

- Демис Тиргирхольд, - отрекомендовался он. - Мой отец велел передать вам одну вещь.

- Ваш отец? - приподнял бровь Мальс.

- Да, мой отец, - Демис опустил взгляд. - Керенд Тиргирхольд. Он собирался сделать это сам, но, увы, не успел.

- Мои соболезнования, - глухо произнес Хор, вспоминая непроницаемое лицо Эстилиса, когда тот сказал, что Керенда убил именно он. - Так что же это за вещь?

Демис вытащил из кармана позолоченное кольцо с эмалью и протянул Мальсу. Сомнений не оставалось: это было кольцо памяти, возможно, из тех, которые он сам поставлял из Серебряного Мира.

- Благодарю, - тихо сказал Хор.

Ничего не сказав, Демис двинулся дальше, а Мальс остался стоять, глядя на кольцо в своей руке. Затем решительно развернулся и направился в свой кабинет, желая сейчас же просмотреть воспоминания, которые хотел до него донести Керенд.

Я сижу и неторопливо листаю книгу, которую держу в руках: томик Грейара. Я знаю его наизусть, однако надо же чем-то себя занять, пока Кэнст работает с очередным объектом. Сбоку слышится вопль.

- Я ни в чем не виноват! Это ложь! Я честный слуга империи! - надрываясь, кричит человек рядом, но Кэнст свое дело знает, он привык пропускать мимо ушей всю эту мишуру. Вот и правильно. Для таких людей истина - то, что дольше всего вытягивается из людей, и меня подобное полностью устраивает.

Снова вопль. Это начинает утомлять. Ничего не поделаешь, некоторые люди слишком хорошо терпят боль, но этот, видимо, из порядочных, а значит, на него подействует другой вариант. Щелчок пальцев - я подзываю к себя Кэнста. Без слов протягиваю ему сложенный лист бумаги. Кэнст кивает: он понятливый.

- Есть, господин Эскеранс.

Дальше я не смотрю и возвращаюсь к книге, поскольку почти точно могу утверждать, что произойдет сейчас.

- Что теперь скажешь? - со злой усмешкой бросает Кэнст допрашиваемому.

Тот минуту молчит, а затем наружу прорывается исступленный шепот:

- Я все скажу, все скажу! Я во всем признаюсь! Только не надо! Её - не надо!

- Прекрасно, - Кэнст знает, что надо делать дальше. - Все, что от тебя требуется, - подписать признание.

- Я подпишу, - еле слышно выдавливает допрашиваемый.

Что ж, мне здесь делать нечего.

Хор вынырнул из чужого воспоминания с мерзкими ощущениями. Потому что воспоминание принадлежало настоящему Эскерансу, проводившему очередной допрос, привыкшему к этому как к рутинной работе. Мальс не знал, откуда кольцо взялось у Керенда, однако понимал, что оно дает шанс отыскать главного врага. Эстилис всего лишь притворялся, хоть и умело копировал начальника тайной полиции меранов, и он рисковал, поскольку тот мог появиться в Хасе и доказать всем свою подлинность. А если Герцог не успеет об этом узнать, если решит прийти на встречу с меранами как Эскеранс… Хор осознавал, что его ждет нечто похуже допроса, который сохранился в кольце.

Мальс опять погрузился в воспоминание, на этот раз стараясь запоминать детали. Однако четким кольцо сохранило лишь то, на что Эскеранс обращал в тот момент внимание. А он читал томик стихов Грейара, поэта, жившего пятьдесят лет назад. Хор не сумел толком разглядеть комнату и лишь запомнил лицо Кэнста, но подозревал, что тот уже мертв. Третье погружение опять ничего не дало. Воспоминания, хранимые в предмете, имели свои закономерности, ведь они шли от мозговых импульсов человека, а значит, могли упускать мелкие вещи, если их упускал сам человек. Поэтому Мальс понял, что многократным просмотром он ничего не добьется.

И все равно кольцо оставалось серьезным средством против Эскеранса. Хор отлично знал, как им пользоваться. Если главный полицай меранов в свое время закладывал туда воспоминания, то заложил и часть своей магии, которая не выветрилась за прошедшее время. А значит, существовал шанс опознать врага по ней. Правда, для того, чтобы применить это, требовалось получить подозреваемого, у которого Мальс имел бы полное право взять образцы энергии. Моментально разоблачить Эскеранса он не мог, однако возможность точно проверить любого серьезного подозреваемого обнадеживала.