Куда ведет детское упрямство (СИ)

- Когда-то мы придем в горы?- задумчиво протянула Лизель с набитым кашей ртом.

- Может быть, через пару дней пешего хода,- отозвался Райчид, не сильно переживавший по поводу продолжительности своего путешествия.- А чего тут думать? Шагай да шагай, вот и прибудешь на место рано или поздно. Мой отец всегда говорил, что дорога она на то и дорога, чтобы пока ноги двигаются, ты мог спокойно все обдумать и принять важное решение, если таковое понадобится, конечно.

- Не знал, что наш остров настолько велик,- пробормотал Хак.

- Он самый большой в нашем архипелаге,- проворчала Нари.

- А тебе почем знать?- удивился Хак.

- У меня, в отличие от некоторых, есть учитель, который учит меня всему: географии, математике, грамоте и чтению.

- Неужто ты и книги можешь прочитывать?

- Могу,- вздернула носик Нари.

Лизель снова посмотрела на нее с уважением. Какая она все-таки замечательная, эта Нари! " Вот бы нам стать подругами",- подумала девочка и тут же вздохнула: это было невозможно, ибо Нари слишком высокомерна для того, чтобы снизойти для общения с простой внучкой старой знахарки.

- Райчид,- голос Лизель дрожал от осознания собственной дерзости.- А откуда ты?

Юноша был поставлен в тупик этим неожиданным вопросом, но быстро совладал с собой.

- Я с большого материка, плыл на корабле и потерпел крушение...

- ... из-за собственной глупости и несдержанности,- вставил Итас и фыркнул.

- Это было не так,- возмутился Райчид, которого явно задели слова Итаса.

- Конечно, мой юный капитан, как пожелаете.

Взаимоотношения этих двоих уже начинали удивлять не только Лизель, но и Хака с Нари. С одной стороны Итас всегда почтительно обращался к Райчиду, но с другой - в его словах под частую было столько неприкрытого сарказма и яда, что просто диву даешься, как Райчид все это терпит. Так же стоит напомнить, что при первом знакомстве Итас был назван слугой. Из всего этого выходило, что чужестранцы упорно хранят какой-то свой секрет. Стоит ли говорить, что троих детей из отдаленного архипелага весьма заинтриговала вся эта история, и они во чтобы то ни было намеревались разведать все?

- А этот материк далеко?- поинтересовался Хак, переглянувшись с Лизель и Нари.

- Очень,- Райчид поднял глаза к звездам.

- Насколько?

- Настолько, что мы плыли целый месяц. Представьте себе, луна уже успела полностью пройти свой цикл и начать новый, а мы все плыли и плыли, рассекая казавшиеся бесконечными океанские просторы. Наш путь не был легок, ибо огромный океан никогда не бывает снисходителен к покусившимся на его чарующе-синюю гладь. Дважды, нет, даже трижды, мы попадали в такой сильный шторм, что ветер разрывал наши белоснежные паруса. Один раз нам даже случилось увидеть русалок. И, скажу я вам откровенно, они отнюдь не такие уж и красавицы, какими их рисуют в старых сказках и мифах. Они уродливы. И прекрасны у них только сладкие речи, которые зазывают в морскую пучину глупых моряков. После встречи с ними наша команда обеднела на шестерых человек, а остальные стали молиться, чтобы больше не встретить тех тварей. Были у нас и радостные моменты в плаванье. Однажды мы проплывали мимо коралловых островов и видели чудную картину: дельфины, скачущие и играющие в волнах. Они сопровождали наш корабль мили три-четыре, а потом вернулись восвояси. Но и это далеко не конец всему, что произошло с нами. Я могу долго рассказывать о своем единственном морском путешествии, так захватившем меня. Наверно, кабы не мой долг перед семьей и родиной, то я бы отдал правую руку на отсечение, лишь бы навечно избрать такую судьбу: стать морским волком. Мне безумно приятно ощущать соленые брызги на лице, ощущать под ногами слегка покачивающуюся палубу, смеяться вместе с друзьями в каюте вечерком за кружкой пива и многое, многое другое. Ни одна другая судьба не будет для меня столь желанной и столь запретной для меня.

Райчид в пылу своего рассказа не заметил даже, что все, включая Итаса, уже заснули, так и не доев своего ужина. А Лизель, эта маленькая скромная, но такая милая Лизель, уснула, устроив свою черноволосую головку на плече у замечтавшегося Райчида. Он опустил на нее взгляд и невольно улыбнулся. Как презабавно она смотрелась с приоткрытым ртом, и вырывающимся из него легким посапыванием! Райчид не сдержался и провел пальцами по смуглому лбу. Кожа девочки была гладкой, немного жирной и блестящей от пота, но чистой, без отметин подростковых прыщей.

Юноша, приобняв рукой Лизель, осторожно улегся на свое расстеленное на земле одеяло и заснул. Дыхание спящей девочки до самого рассвета щекотало его ухо. А шиповник тихо шелестел своими колючими ветками над их головами.

Цвет лепестков цветущего шиповника, который свешивал свои ветви над головами спящих путников, мог сравниться только с цветом лица бедной Лизель, которая проснулась и обнаружила себя рядом с Райчидом.

- Прости,- пробормотала Лизель, отскакивая от него, как от прокаженного.

- Угу,- Райчид смущенно почесал затылок.

Дурак! И зачем я только сделал это!

Сейчас, при свете рассветного солнца, он распекал себя на все лады за вчерашнюю свою глупость. Ведь надо было же отойти и лечь спать подальше от этой девчонки, а теперь она неизвестно что о нем думает! Но, даже не смотря на собственный стыд, юноше доставило некоторое извращенное удовольствие лицезрение раскрасневшейся до свекольного цвета Лизель.

У самой же Лизель в этот наиглупейший момент в голове не было никаких мыслей, а если же и были, то их заглушало бешеное биение сердца. Тук-тук-тук. И так целую вечность. Спасителем Лизель стал Хак, заявивший громко:

- Есть хочу!

Его не волновали ночные и утренние происшествия, единственное, что ему было интересно, Хак уже озвучил.

Расправившись с первым смущением, Лизель с Райчидом принялись помогать друзьям. Вскоре все они с огромным удовольствием позавтракали и отправились продолжать свой путь.

Не сказать, чтобы их путешествие в этот день было интересным и захватывающим, однако ближе к вечеру их ожидала радостная новость, а если быть точнее, то предложение. Вот как это было.

До заката времени оставалось совсем немного. Места, где хоть кого-нибудь можно было встретить, кончились, и Райчид с его друзьями решили не устраиваться на ночь, пока совсем не стемнеет.

Неожиданно Нари наклонилась и стала растирать свои лодыжки.

- Мои бедные ножки! Несчастные мои ноженьки!- простонала Нари.

- Вы сами вызвались идти с нами, да еще и от родителей сбежали,- вежливо упрекнул ее Итас, подавая руку, чтобы девушка могла упереться об нее.- Так что теперь не жалуйтесь.

- И без тебя знаю!- зло фыркнула Нари и отбросила в сторону руку Итаса.

Перестук копыт и скрип деревянных колес прервал начавшуюся было перебранку. Наши герои вздрогнули и обернулись. Каждый из них мог поклясться, что буквально пять-десять минут назад ничего не было, а тут такое: по дороге тащилась телега, груженная сеном, на козлах сидел деревенского вида мужичок в соломенной шляпе.

- Здорово, молодежь!- приветливо крикнул он, приблизившись так, что смог разглядеть лицо каждого из путешественников.- Куда направляетесь?

Ребята переглянулись меж собой, и слово взял Райчид.

- Нам в горы нужно,- тщательно продумав каждое свое слово, произнес Райчид.

- А зачем?- удивился мужичок и взмахнул своей шляпой.- Интересные нынче дела творятся.

- Вы о чем?

Он еще раз оглядел наших героев, будто что-то решая, и наконец вымолвил:

- Садитесь ко мне в телегу. Я еду в предгорный поселок, так что нам по пути. Заодно и поговорим.

Все еще побаиваясь неожиданного спутника, Райчид и остальные устроились вместе со своей поклажей на мягком пахучем сене. Пахло оно так, что могло свести с ума даже самого закоренелого жителя городских каменных джунглей. Райчид, не сдержав мальчишеского порыва, зарылся всем лицом в сено и вдохнул его умопомрачительный аромат. А когда снова распрямился, встретил на себе четыре недоуменных взгляда - все, кроме Лизель смотрели на него. Та все еще пребывала в состоянии крайнего смущения от утреннего происшествия и старалась не задерживать взор на Райчиде.