Волчонок (СИ)

========== Часть 1 ==========

Тишина пустого дома не раздражает Питера ни капли. Тишина означает, что нервы, истраченные на то, чтобы ненавязчиво подтолкнуть Скотта к идее поехать на пару месяцев вместе с Эллисон и остальной честной компанией к морю, истрачены не зря. Она означает, что можно бродить по дому в одних штанах, можно ловить Криса в коридоре, прижимать к стене и целовать, сжимать, рычать в изгиб шеи, притираясь всем телом. Арджент всего секунду смотрит неодобрительно, шипит что-то про похотливых неугомонных животных, но сдается - Питер, с его обворожительными улыбками и умелыми ласками, может быть на редкость убедительным. Арджента, отца великовозрастной дочери, все еще смущает идея секса на диване в гостиной или в коридоре, где-нибудь не доходя до кабинета, но Питер, твердо решивший привнести в жизнь своего человека приятной новизны, уже мысленно оценивает кухонный стол.

Питеру нравятся поздние вечера, плавно перетекающие в ночь - время, когда уже точно никто не посмеет побеспокоить охотника и бывшего альфу. Крис дразнит волка, говорит, что тот стал вовсе домашним, смеется в ответ на шутливое рычание. Арджент кажется моложе лет на двадцать - ему идет спокойная, искренняя улыбка, идет теплый аромат нагретого на солнце сандала с вкраплениями сладко-свежих апельсиновых нот - так Крис пахнет, когда долго не бывает на охоте. Питеру он слишком сильно нравится таким, настолько, что самому становится немного жутко; впрочем, Арджент нравится Питеру любым, и вот это пугает намного больше.

Крис почему-то никогда не думал о том, что будет делать в свои сорок пять.

Карьера охотника, конечно, предполагала возможность дожить до достаточно преклонных лет, но Арджент почему-то не верил в эту возможность для себя. С другой стороны, когда вся жизнь распределена между охотой, работой и семьей, не особо-то успеваешь задуматься, сколько тебе лет и сколько осталось до тех пресловутых сорока пяти, которые в юности казались своеобразным порогом - дальше просто “ложись и умирай”. Пожалуй о своем возрасте Крис вспоминал раз в год, в августе, когда Эл, привставая на цыпочки, целовала его в щеку и шептала “С днем рождения, папа”.

А теперь, внезапно, оказалось, что у него взрослая умная дочь, которую он вполне может - перманентно волнуясь, конечно, - отпустить на пару месяцев к морю; стабильный бизнес, которым Арджент с таким рвением занимался скорее по привычке, чем из необходимости; охота сейчас уже не была на первом месте - Эл достаточно четко обозначила нынешнюю позицию семьи и Крис был с ней согласен. И, конечно, у него был Питер. Теперь уже совершенно точно, без каких либо преград и предрассудков.

Это было немного странно, в это не верилось до сих пор, но Хейл доказывал - прикосновениями, словами, своим теплом, запахом, своим звучанием, - что происходящее реально.

И у Питера явно были большие планы на те два месяца, что Эл собиралась провести на море. А от планов Питера отказаться так же сложно, как от самого Питера - для Арджента, особенно в последнее время, и вовсе невозможно.

Хейл может действовать прямолинейно, а может заходить издалека, как сейчас - замереть в дверном проеме, опираясь одним плечом о косяк, и нащелкивать сообщение за сообщением, не отрывая взгляда от экрана мобильника. Серые домашние штаны настолько низко, почти откровенно приглашающе сползли с крепких бедер, что Крис, замерев на переворачивании страницы очередного контракта, невольно сглатывает, взглядом уже оттягивая и без того низко сидящую кромку штанов еще ниже, уже представляя, как пальцы, коснувшись темных, жестких паховых волос скользнут ниже, к крепкому, возбужденному члену, обнимая рельефную, бархатисто-нежную твердость. Волк улыбается, не отрывая взгляда от экрана - чувствует тягучее, густое возбуждение, разливающееся в воздухе, но взгляда не поднимает, только косит лукаво из-под ресниц. Красуется, играет, дразнит - все как всегда.

От Хейла веет мягкой звериной похотью, Крису не нужно быть оборотнем, чтобы чувствовать, почти видеть это, но он находит в себе силы быстро просмотреть, сколько страниц осталось до конца документа.

- Три страницы, - проговаривает Крис чуть более хрипло, чем хотелось бы, поднимая взгляд на Питера, чтобы убедиться, что тот кивнул.

Питер смотрит немного насмешливо, с губ стекает вязкое, солено-сладкое “Я подожду”, и подходит ближе, на несколько коротких мгновений замирая посреди комнаты, прислушиваясь, принюхиваясь, проверяя обстановку в доме и вокруг него. Арджента почти забавляют эти привычки Питера, выдающие в нем его нечеловеческую натуру, хотя, наверное, обычному человеку трудно заметить хоть малейшее несоответствие в поведении Питера.

- Три страницы так три страницы, - негромко продолжает Питер, и слова, как вязкая карамель дурманят своей сладостью - совершенно сумасшедше.

Арджент чувствует, как Питер останавливается за его спиной, чувствует, как он наклоняется, тепло дыша на затылок, почти видит, как хищник сдерживается, чтобы не притереться щекой к короткому ежику волос. Горячие ладони ложатся на плечи, чуть сжимая, большие пальцы с двух сторон оглаживают шею - Питеру трудно не касаться охотника, особенно сейчас, когда это дозволенно, когда нет ничего и никого, кто мог бы ему это запретить.

Кроме самого Криса, в пятый или восьмой раз перечитывающего одну и ту же строчку. И Хейл даже убирает руки, когда Арджент не совсем раздраженно, но почти строго произносит короткое: “Питер”, перекатывая последнюю согласную тихим гулким рыком.

Все-таки Крис определенно перенимал некоторые привычки своего волка.

- Ладно, ладно, - Хейл смеется, отходя, и через минуту садится рядом с Крисом - достаточно близко, чтобы можно было прочувствовать тепло чужого тела, но недостаточно, чтобы случайно прикоснуться. Крис недоверчиво косится на оборотня, но Питер с невозмутимым видом снова упирается взглядом в экран телефона и уже через несколько секунд страдальчески закатывает глаза, набирая сообщение. Арджент тихо фыркает, возвращаясь к работе.

Когда недочитанными остаются полстраницы из трех, Питер задумчиво тянет:

- Стилински спрашивает, где Лейхи.

Крис бормочет “Подожди”, не совсем понимая, к чему Питер его об этом оповестил, и быстро пробегается взглядом до конца документа, закрывая папку и откладывая в сторону.

- Почему он спрашивает об этом у тебя? - Арджент поворачивается к оборотню, подбирая под себя одну ногу, плечом приваливаясь к спинке дивана. Питер поднимает на него привычно насмешливый взгляд.

- Он спрашивает не у меня, он спрашивает в принципе. Кажется, Дерек переборщил со своими нестандартными воспитательными мерами, хотя я не могу себе представить, насколько нужно переборщить, учитывая прошлую жизнь этого побитого щенка.

- Разве Лейхи не живет у Макколов?

Питер размеренно качает головой, убирая телефон в карман джинсов.

- Я это к тому говорю, что Лейхи уже пятнадцать минут сидит на крыльце и, судя по всему, набирается смелости, чтобы позвонить в дверь.

- И ты говоришь об этом только сейчас? - Крис качает головой, поднимаясь на ноги.

- Ты был занят, а на улице не холодно, - в голосе оборотня сквозит какое-то детское мстительное упрямство. Питер не любит сорванных планов.

Крис замирает в паре шагов от Питера, вопросительно приподнимая бровь. С этим жестом он вполне мог бы составить здоровую конкуренцию обоим Хейлам.

- Ладно, - Питер поднимается следом, неприязненно передергивая плечами. - Судя по всему, он будет проситься на ночь. Идти ему, как я понимаю, больше некуда. Мелисса взяла отпуск и тоже уехала куда-то из города.

- Не думаю, что тебе так уж помешает его присутствие, - получается хоть и насмешливо, но с едва уловимой нотой беспокойства - Крис аккуратно пытается понять, насколько Питера раздражает ситуация.

Хейл фыркает, собственнически приобнимая Криса за пояс, и тянет к себе, не встречая сопротивления - Арджент подходит на шаг ближе, чтобы заглянуть в лукавые лазурные глаза.