Кастор Прайд. Хохот шута (СИ)

   - Я хочу пойти спать, - я все же постарался ответить как можно более верно.

   - Хорошо. А я начну работать.

   39

   Утро было ортодоксально-безжалостно. Слишком ранее, слишком унылое и чересчур многообещающее. Обычное утро Шираз Донара.

   Когда я встал, Дамми был уже на ногах, а вот наш хозяин неподобающим образом отсутствовал. Только в мастерской остался результат его ночных бдений, - какая-то чудовищная заготовка под будущий шедевр. Он появился только через полчаса, когда мы уже хотели уйти не прощаясь.

   - Ты где был? - исключительно практический интерес. Вдруг что.

   - Гулял.

   - Здесь!?

   - По Шираз Донару долго не погуляешь, - скульптор усмехнулся. - Я гулял там, внизу. Там тихо. Там лишь грезы.

   - У тебя там, что подземный город?

   - Просто несколько дорог.

   - Дорог куда? - а вот это был важный вопрос.

   - А куда тебе надо, земляк?

   - Не спрашивай, - в разговор неожиданно вступил Дамми. - Не спрашивай если не хочешь, чтобы твои грезы окрасились алым. Просто покажи. Сейчас.

   Дамми Серебро редко слышал отказы в ответ на свои просьбы. Сегодняшнее утро не стало исключением. Скульптор кивнул и откинул уже знакомую крышку в полу. Он первым скрылся в сером проеме. Ну а мне, милостью цверга, пришлось довольствоваться арьергардом процессии.

   Мы оказались в просторном подвале с низким потолком. Причем подвал этот был, по всей видимости, естественного происхождения. На стенах были закреплены несколько доживающих последние дни свечей. Их блеклый, неровный свет отрывал взгляду абсолютно пустое пространство. Лишь у бугристых стен валялось несколько крупных плоских камней.

   Возле одного из камней возникла неясная тень. Я снова услышал тот ночной смех. В этот раз он был тише и как будто немного усталый. Смех быстро оборвался, а тень исчезла. Впрочем, облегчения это принесло мало. Я посмотрел на цверга. Его взгляд не отрывался от привлекшего меня места.

   - Это... - начал я.

   - Я знаю, кто это, Черный, - Дамми прервал меня в самом начале. - В отличие от тебя.

   - И кто же?

   - Феи называют их илир-мигар, - творцы грез. Редкий зверь, даже для Шираз Донара. Они способны создавать вокруг себя собственную реальность, а вернее искажать существующую. Вот уж не знал, что для этого им надо жрать свелс, - цверг ухмыльнулся. - Сами по себе они практически не опасны. А вот их дороги... Тут как повезет. Можем пройти по прекрасному саду, а можем над пылающей пропастью. Хотя, раз наш ваятель ещё живой и относительно здоровый, то подозреваю, что здесь все более-менее спокойно. А раз так... - он резко обернулся к скульптору. - Ну?

   Не прошло и минуты, как мы стояли возле входа в довольно широкий и крайне примечательный туннель. Примечателен он в частности был тем, что вел, по словам почитателя свелса, как раз в нужном нам направлении. Таким образом, у нас возникала беспрецедентная возможность проделать часть пути под сумрачными владениями Шираз Донара. И конечно этим надо было пользоваться. Все-таки чем меньше в жизни Шираз Донара, тем лучше.

   - Если обманул, - голос Даминиона был холоден как лунный свет, - я вернусь и навсегда отучу тебя курить свелс.

   - Кто ж врет алым цвергам?

   Но Дамми уже не слушал. Он стремительно углублялся в темноту своей новой дороги. Мне же оставалось бросить прощальный взгляд на гения-наркомана, активировать поистрепавшийся уже амулет ночного зрения и последовать за своим спутником.

   Мы прошагали не меньше десяти маршей, прежде чем появился первый намек на присутствие илир-мигар. Вначале послышался все тот же тихий, неясный смех, а потом тоннель вдруг резко завернул вправо, и мы оказались в небольшой пещере, заполненной синеватым дымом сквозь который проступали сухие, вытянутые лица. Они были похожи на маски из дешевого спектакля. Выцветшие, грубые, гротескные. Все они о чем-то переговаривались, кому-то грозили, кого-то умоляли. Их хотелось снять, сжечь и запретить для ношения.

   - Ты тоже это видишь? Да, Серебро?

   - Тут и с закрытыми глазами разглядишь, - Дамми хмуро взирал на захватившее пещеру великолепие.

   - И в какой мере все это касается нас?

   - В самой ничтожной. Это ведь все для нашего наркомана. Новый источник вдохновения. В обмен на свелс. А может просто в подарок. Кто их разберет, этих илир-мигар.

   - Странно, что он находил в этом красоту.

   - А ему было бы странно, что ты её не находишь.

   - Ну, я все же более консервативен в подобных вопросах.

   - А он бы сказал, что ты просто слепец.

   - И что был бы прав?

   - А ты думаешь, что доказал бы ему обратное?

   Пещера осталась позади, но это было лишь началом. Грезы, о которых с придыханием твердил скульптор, бросались на нас из-за каждого угла. Мрачные, грязные, пугающие, на не такое уж и краткое время они стали нашими верными спутниками. Их кидали к нашим ногам как подаяние. Подаяние, которое с благодарной радостью принимал разум гения-наркомана, но которого брезговали коснуться мы. А дорога все вилась и вилась, порождая все новые и новые грезы илир-мигар. Даже жаль, что все это было впустую.

   - И как он один столько выкопал? - почему-то именно это обстоятельство показалось наиболее странным из всего происходящего.

   - Они живут тысячи лет. Могут себе позволить масштабные проекты.

   - Ну, хорошо, а зачем?

   - Чтобы творить! - казалось, Дамми был изумлен узостью моего мышления. - В Шираз Донаре особо не разгуляешься, вот и приходиться беднягам обитать на закоулках мира.

   - А что, интересная жизнь, Серебро. Ни войн, ни тревог, ни разбитых сердец. Твори свой мир. Призвание бога, не меньше.

   - Да кто в наше время захочет быть богом?

   Через некоторое время внутренние часы Даминиона показали безотлагательное наступление ночи. Впрочем, никто из нас событием этим опечален отнюдь не был. Так что после короткого, начисто лишенного роскоши ужина, последовал не менее короткий, но не потерявший из-за этого своей притягательности сон. Увы, но пришлось укоротить его ещё немного и по очереди дежурить у затухающих углей.

   Я дежурил под предполагаемое утро, когда в моей голове раздалось мелодичное пение без слов. Прямо напротив темнота сгустилась, обрела подобие формы и сделала движение в мою сторону. Я лениво вытащил меч и стал ждать. Больше на тот момент в голову мне ничего не пришло.

   Я ждал и слушал, как бьют хрустальные колокола, как кричит гроза, захлебываясь в агонии своей бушующей страсти, как плачут робкие, уносимые равнодушным ветром облака. Я ждал и думал, сколько грез мне не дано увидеть лишь потому, что видеть их я не хочу. Не хочу потому, что не способен или потому, что мне хватает своих?

   Смех. Мягкий, нежный, нечеловеческий смех. Он что-то хотел от меня. Я покачал головой. Я никогда и ничего ему не дам. Я дождусь, когда проснется Дамми и уйду. И быть может, когда-нибудь вспомню о том, кто смеялся этой ночью у порога моего разума. О том, кого я не впустил.

   Потому, что я не полубезумный наркоман, не одинокий гений и не уставший от мира скиталец. И мне пока ещё рано входить в лабиринт чужих грез, чтобы потом уже никогда не выйти обратно. И я не говорю, что прав. Мне просто нужна иная правда. Там где я сам выбираю свои дороги, вершины и грезы. Наверное, это наивная утопия веселого, глупого разбойника. Но может мне просто ещё есть куда идти?

   - Зовет, тварь, - цверг проснулся раньше, чем я ожидал. - Ты как, Черный. Идешь, не идешь?

   - Не иду, - я помотал головой для убедительности.

   - Правильно, - Дамми медленно поднялся. - На колени мы с тобой всегда встать успеем.

   - Почему, на колени?

   - Потому что на коленях стоять легко.

   Ещё два дня мы брели по петляющим коридорам, изредка обходя огромные узловатые корни деревьев Древнего леса. Два дня мы слушали чарующий смех и бросающий в дрожь крик илир-мигара. Два дня боролись с порывами и сомнениями. Два дня, которые прошли. Как и все в этом мире.