Кастор Прайд. Хохот шута (СИ)

   - Вот они меня понимают, Черный, - Дамми со странным удовлетворением посмотрел в сторону волчьих ухмылок. - Они меня, а я их.

   - Надеюсь, ваше взаимопонимание нам сегодня пригодиться, - у меня энтузиазма было на порядок меньше.

   - А вот это вряд ли! - алый цверг засмеялся так, что даже мне стало жутко.

   Темнело. Волчий вой то отдалялся, то приближался на расстояние вытянутой руки. Бледнеющие в восстающем мраке силуэты сливались в один кошмарный хоровод. Каждое мгновение сзади, спереди, с боков раздавались мягкие, почти ласковые шаги. Я оборачивался и видел пустоту. А потом я оборачивался вновь.

   Вдруг прямо передо мной распахнулась оскаленная пасть. Я успел подставить меч, волчьи зубы громко клацнули по дереву, сильная лапа ударила меня в грудь, и я едва не упал. В последний момент мне удалось удержаться на ногах и сделать второй тычок в направлении огромного заслонившего деревья тела. В этот же момент волк прыгнул и все-таки сбил меня с ног. Вот только меча я не выпустил, так что упали мы вместе. В основании шеи лесного хищника бил фонтанчик багровой крови. Волк в последний раз посмотрел на меня своими пронзающими тьму глазами, весело оскалился и умер.

   Я быстро поднялся и вдруг с содроганием понял, что остался один. Алого цверга не было. Впрочем, его дикий смех я услышал уже через несколько секунд. Он был там, во тьме, среди своих братьев. Среди тех, кто любил кровь почти также яростно, как и он. И сейчас они наслаждались каждой пролитой каплей. Хотя, судя по звериным стонам, наслаждался в основном Арн гор Даминион, что, конечно же, не могло не радовать.

   Я запоздало вспомнил о своем свистке и поспешно засунул его в зубы. Как оказалось вовремя. В этот раз меня окружали сразу три волка. Три опытных, жестоких охотника. Три изящных призрака Шираз Донара. Три повода умереть в этот уставший от меня день.

   Я отчаянно засвистел. По идее этот едва различимый для человеческого и другого разумного уха свист должен был обратить любого зверя в паническое бегство или на крайний случай спровоцировать в меру достойную капитуляцию. На практике же все оказалось несколько более грустно.

   Единственное чего мне удалось добиться, это того, что волки немного замедлили свое наступление, и казалось, стали смотреть на меня с некоторой опаской. Вот только от своих первоначальных намерений они явно не отказались. Азарт их сверкающих в темноте глаз отнюдь не сменился смирением.

   - Не жди! Первым ударишь - первым засмеешься!

   Громкий голос старого шута раздался именно тогда когда был нужен. И как всегда оказался прав. Ждать мне действительно было решительно нечего. Так что я по привычке рассмеялся и первым прыгнул в сторону наиболее крупного волка.

   Однако тот, как ни печально оказался готов. Мощное тело резко дернулось в бок, и мой меч лишь скользнул по жесткому меху. Я успел откатиться в сторону до того, как волк вцепился в мое плечо. Я снова засвистел, в надежде удержать зверя хотя бы на несколько мгновений.

   Как ни странно, но он мне их подарил, и я вонзил клинок под волчьи ребра. Обычно после подобного раздается визг и скулеж, но эта тварь изобразила что-то вроде шипения и набросилась на меня с новой силой. Хвала Диосу, к этому времени я успел достать дагу и сейчас со всей силой вонзил ее в голову зверя.

   Волк как-то нехотя завалился на землю и открыл мне кошмарное зрелище своих собратьев, которые уже готовились к последнему прыжку. Я вновь засвистел, выставил меч вперед и постарался найти спиной ближайшее дерево. Кинжал я убрал и достал вместо него пару парализующих кристаллов. Сейчас был тот редкий случай, когда мне было больше жаль себя, а не их.

   Они прыгнули одновременно. Два матерых лесных убийцы, две жуткие тени в дремлющем мраке. Одного я встретил мечом, другого кристаллом. Кристалл подействовал как надо, а вот меч неожиданно подвел. Волк как-то совсем по-человечески выставил вперед лапу и отвел вроде бы надежный удар. Лапу я, конечно, поранил, но как же этого было мало для окончательной победы.

   Но несмотря ни на что, шансы мои все равно оставались более чем высоки. И высоки они будут ещё секунд пять-шесть пока парализован второй волк. Так что этот вопрос мне надо было решать прямо сейчас. Не поворачиваясь спиной к раненому волку, я сделал шаг в направлении неподвижного тела и нанес несколько сильных добивающих ударов вниз. Оставалось надеяться, что этого хватит.

   Я ещё раз свистнул и осторожно пошел на последнего волка. А вот он в атаку идти не спешил. Скорее всего, понимал, что в этот раз прольется не чужая, а его кровь. Понимал, но отступить не мог. Не мог, потому что потерял бы

   при этом все ради чего жил. Ради чего несся со стаей по замершему лесу, ради чего убивал и не боялся быть убитым. И сейчас его спокойные, страшные глаза ждали смерти. Ждали не покорно, ждали, чтобы сражаться и рвать мрачный саван.

   Этот волк молчал. Молчал, когда мой клинок безжалостно резал его потерявшее скорость тело. Молчал, когда отчаянно бросался в попытке вонзить в меня свои длинные клыки. Молчал, когда умирал, печально глядя на серую траву под своей головой. И в этот раз я даже не стал смеяться.

   Через пару секунд из-за деревьев выскочил Дамми. Сейчас он сам здорово смахивал на волка. Яростный оскал, окровавленные руки и взгляд ненасытного эшафота. Он все ещё глухо рычал, вновь переживая свою безумную охоту. Впрочем, успокоился он уже секунд через десять.

   - Мне надо было родиться волком, Черный, - голос цверга был неожиданно серьезен. - Тогда и умирать было бы не жалко.

   - Ничего, Серебро, - я устало вложил меч в ножны. - Что выросло, то выросло.

   38

   - Где-то здесь, - я замер и вопросительно посмотрел по сторонам. - И вроде как он сам должен нас найти.

   - Надо признать то ещё удовольствие, - Дамми после недавней схватки прибывал в некоторой меланхолии.

   Я не ответил и снова посмотрел по сторонам. Карта давала лишь самое приблизительное представление о нахождении любителя свелса, так что мне приходилось растрачивать весь свой подувядший в последнее время оптимизм на надежду о скорой встрече с лесным наркоманом.

   - Почем свелс, земляк?

   Тихий, болезненный голос прервал мои раздумья. Я как можно более спокойно скосил глаза в направлении говорившего. Это оказался человек. Он был худ, имел длинные, всклокоченные волосы, тонкие руки и голодные глаза. Явного оружия видно не было. С другой стороны подошел он настолько тихо, что даже Дамми не почуял его появления. Так что можно было автоматически причислять этого парня к опасным и даже крайне опасным.

   - Откуда ты знаешь, что у меня есть свелс?

   - Я не знал, земляк. Теперь знаю.

   Я усмехнулся. Это был явно наш клиент. Но как, всегрешный Диос он здесь живет? Неужели один? Я не удержался и озвучил последний вопрос.

   - Одному здесь сложно выжить земляк. Так что со свелсом? - человек оставался спокоен, но глаза его напряженно шарили по моему мешку.

   - Рибрин передает привет, - я достал наркотик.

   - Старина Рибрин знает, что нужно измученной душе, - лесной обитатель бережно взял вожделенный сверток. Он погладил его словно величайшую драгоценность, а потом с какой-то извращенной благодарностью посмотрел на меня. - Скоро будет злая ночь. Можете переждать её в моем доме.

   Я вопросительно взглянул на цверга. Тот равнодушно пожал плечами. Ему было абсолютно плевать, где встречать злые ночи. Я же, увы, был в этом вопросе гораздо более щепетилен. Недавние волки были лишь аперитивом перед настоящим застольем из кошмаров Шираз Донара. Так что, если наркоманское убежище покажется мне хоть немного более надежным, чем подточенная плотина, то я без сомнения останусь.

   - И большой дом?

   - Не больше этого малыша, - он взвесил сверток в дрожащей руке.

   Дом оказался не большим и не маленьким. Нормальный такой дом в сердцевине трех сросшихся дубов. Вполне хватило на пару комнат и мастерскую. Да именно мастерскую. Наш новый знакомый оказался скульптором. Причем скульптором, как он не без некоторой гордости отметил, чьи работы пользуются популярностью не только в Тайор Донаре, но и в самой Эрдалии. Кстати реализовывал эти бесценные труды все тот же Рибрин через своих многочисленных посредников.