Свет во мраке

«Улов» был жидкий. Всего-то один шурд и два несчастных гоблина с туго связанными руками-ногами, брошенных поперек лошадиных крупов и примотанных ремнями. Не лучшие собеседники. Думаю, Истогвий предпочел бы поболтать со мной, а не с шурдами. Что ж — у него будет такой шанс, ведь я направляюсь туда же, куда и пленники.

— Говорят дядюшка Истогвий отправился встречать САМОГО…

— А ты не слушай! Если не хочешь остаться без ушей!

— Да я же так…

— Пришпорьте коней! Надо вернуться как можно раньше! К поселению!

Глава тринадцатая

У вражеского сердца

Почему вдруг отряд сменил направление и вместо поселения отправился к той самой «странной» пустотелой горе я не ведаю. Быть может прибыл новый приказ — переданный «вестником» ибо я внимательно следил за всеми воинами и не мог пропустить птицу и уж тем паче конного гонца.

Как бы то ни было мы круто свернули, прорвались сквозь задымленный лес и вскоре оказались у края громадной низины с высящейся по центру горой. С виду ничего не изменилось. Разве что появились новые украшения — свежеотесанные сосновые колья вбитые глубоко в землю с насаженными на них отрубленными головами шурдов и гоблинов. Кое-где на кол насадили целые трупы, что сломанными куклами застыли в воздухе. А часть шурдов была посажена колья живьем и не все из них уже умерли. Меж старыми деревьями звучали протяжные стоны и хрипы отражающие лишь крохотную часть тех мук, что испытывали несчастные жертвы, чье нутро медленно раздиралось не слишком уж остро заточенными кольями.

Мне не было жаль поганых шурдов. К чему жалеть людоедов и детоубийц? Пусть все сдохнут! Пока мы проезжали неспешно мимо, я бесстрастно поглядывали по сторонам, а на трупы и умирающих смотрел лишь по одной причине — их было немало.

И что же получается?

Истогвий побеждает? Вон скольких воинов Тариса было уничтожено. Немалая часть взята живыми и посажена на кол. По всему сосновому древнему лесу мечется много конных карательных отрядов — частью одного из таких я сейчас являлся. Повсюду вспыхивают и тотчас затухают ожесточенные схватки, яростные стычки, короткие сшибки. Истогвий и Тарис откусывают друг от друга по кусочку. Но, похоже, Истогвий кусает куда чаще и куда глубже. Этого следовало ожидать. Он здесь хозяин. У него было два столетия в запасе и он неплохо подготовился. А Тарис… мне довелось несколько раз побеседовать с воскресшим принцем — как до, так и после его смерти. И я убежден в том, что Тарис Некромант давно и бесповоротно свихнулся. Содержимое его головы сгнило. Видать от мозгов осталась лишь бесполезная вонючая слизь булькающая в его черепе. Тарис жаждет лишь мести и круг его кровников столь широк, что остается лишь удивляться. Принц Ван Санти желает отомстить всему миру!

Мы миновали частокол кольев с трупами и головами, спустились по одной из аккуратных дорожек, а оказавшись на дне гигантской ямы, направились прямо к горе. Зачем нам туда? К чему карательный отряд простых бойцов был направлен к сердцу вражеских владений? Что им тут делать?

Быть может меня раскрыли?

Эта мысль вспыхнула и тут же угасла. Нет. Для них я простой ниргал. Бессловесный бесправный раб умеющий лишь убивать. Никто не обращал на меня внимания весь путь. Я пристально следил за лицами, прислушивался к разговорам. И не заметил ничего подозрительного. Сомневаюсь, что эти дуболомы сумели бы скрыть эмоции, узнай они, что я чужак скрывающийся под личиной своего.

Гора все приближалась, становилась выше и выше. Я почувствовал холодок — требовалось срочно принимать решение, ведь уже не осталось сомнения, что мы движемся прямо к одному из входов в подземелья.

Я мог развернуться коня, пришпорить его и рвануть прочь. Мне самому стрелы не страшны. Доспехи выдержат и попадание бронебойных болтов. Если убьют лошадь подо мной — перейду на бег. Часть сил восстановилась, моя выносливость позволит добраться до леса, а там я смогу попытаться оторваться от погони и обрубить хвосты. У этой затеи есть вероятность успеха. Но тогда я лишусь козырей и мне придется бежать и бежать прочь. А я не хочу вновь оказаться на окраине происходящих событий, не имея при этом плана. Я хочу быть в самой середине!

И посему я не стал предпринимать ничего. Продолжил медленно покачиваться в седле, сквозь смотровые щели шлема смотря на медленно надвигающуюся гору. Бесстрастный ниргал следующий в хвосте отряда. Недвижимая железная статуя по непонятной причине посаженная в седло. Так было с виду. Тогда как мои уши жадно ловили каждое слово, каждый обрывок оброненной фразы. Ноги чуть сдавили бока лошади, та стала шагать чуть быстрее, и я оказался совсем рядом с усталыми воинами, что даже и не подозревали о том, что за их спинами находится враг.

Мне не понадобилось много времени — вскоре я услышал все что хотел. Это было нетрудно. Вымотанные воины цедили сквозь зло сжатые зубы тихие ругательства, глухо бормотали проклятья и шептали не самые добрые пожелания на головы старших. Ну, их можно было понять — не дав отдохнуть их сразу перебросили с патрулирования лесов на охрану подземных проходов. Враг повсюду, местные защитники несут потери, много раненых, кто-то вымотан настолько, что забылся беспробудным сном. Проклятый Тарис Некромант изрядно потрепал тела и души местных хозяев, что не скупились на проклятья на его императорскую голову. А теперь еще и лес полыхнул… и несколько свежих отрядов было срочно направлено на спасение чего-то или кого-то к тому месту куда быстро подбирался всепожирающий лесной пожар — ох добраться бы до того кто его устроил и устроить ему лютую пытку… Я даже не поежился. Уж чего-чего, а пыток я не боялся — общение с Истогвием буквально истерзало мою душу, не говоря уж о теле. И посему меня никак не впечатлила угроза привязать виновника голой спиной к тихо тлеющему бревну. Какое убогое воображение…

Не забывал я и по сторонам поглядывать. И пришел к выводу, что вокруг горы разбивают военные лагеря. Ставят шатры, располагают бок о бок высокобортные повозки груженые сеном и мешками. Лошадей размещают неподалеку, у каждой висит перед ртом торба с овсом. Несколько десятков костров кольцом дугой идут вокруг горы, около них сидят закутанные в плащи воины. Кто-то сосредоточенно точит лезвие меча или проверяет стрелы, другие орудуют ложками, стараясь быстрее насытиться, чтобы сразу лечь и хоть немного поспать. Их лица безрадостны и угрюмы. Само собой — внезапно к ним в гости нагрянула война и привела с собой смерть и разруху. Они ведь обычные люди. Веками жили себе спокойно, наслаждались сытой обыденностью, изредка убивали забредших чудищ, нежить и прочих незваных гостей. А тут вдруг такое… поневоле станешь угрюмым. Ведь их не так уж и много — под управлением Истогвия никак не тысячи и не сотни. Но я могу недооценивать истинные масштабы — вполне вероятно, что где-нибудь к югу или северу отсюда расположены подобные поселения, откуда уже во весь опор скачут свежие силы. Истогвий не столь прост. И умеет продумывать на несколько ходов вперед.

Нежить… вот что еще поразило меня. Слишком много нежити! Обычные мертвяки. Восставшие трупы. Пока мы медленно продвигались к горе, я насчитал несколько сотен медленно и неуклюже бродящих мертвяков. А потом увидел настоящие горы трупов. А их продолжали громоздить и громоздить, щедро добавляя новых и новых тварей, вываливая их из подъезжающих дощатых повозок. Прямо вываливали! И странно застывшие тела падали на землю с густым стуком. Я увидел, как отлетали в сторону уши, носы, пальцы рук — мужики очень сильно торопились, поэтому с трупами не церемонились. Потом ох и накажет вас Истогвий — ведь для него порядок важнее всего на свете. Порядок и исправность — неважно чего, будь то какая вещь или же живое существо.

Почему отлетали носы, уши и пальцы?

Ответ прост.

Людские тела были заморожены. Мужчины и женщины самых разны возрастов. Трудно конечно угадать возраст покрытого инеем синюшного трупа, но я сумел понять, что тут представлены все возрасты и чины. Тощий переломленный пополам парнишка лет семнадцати полз куда-то бок о бок с мужчиной чье искаженное посмертной пустотой лицо было украшено представительной бородой, а впивающиеся в землю почерневшие пальцы удивляли холеностью ногтей. Две женщины примерно одного возраста, но выглядящие удивительно по-разному — одна красотка с тонким станом и длинными волосами, а другая сразу выдавала в себе успевшую крепко поработать сельчанку. Одежда у всех одна — мешок с дырками. Здесь не обошлось без приказа Истогвия, чувствуется во всем его страсть к порядку. Этот безумец даже трупы нарядил в одинаковое рубище!