Проклятие дракона (ЛП)

Гриффит потирал руку, кривясь, и разглядывал лицо Каэла.

— Что это было?

Гвен подняла ноги на стол, ее руки лежали на подлокотниках.

— Хочешь отступить?

Гриффит покачал головой.

— Тогда сражайтесь. Мне становится скучно.

Каэл не двигался, Гриффит ударил его еще раз. Три раза его ладони ударяли по затвердевшей коже Каэла и отскакивали. Но четвертый удар был другим.

Грохот был громче. И все внутри Каэла задрожало, как от шагов великанов. Тонкая трещина пошла по его подбородку от пятого удара. От шестого и седьмого она стала шире.

Каэл сосредоточился, латая трещины в камне, но удары Гриффита стали быстрее, чем он мог запечатывать. Они сыпались на него, встряхивая мысли, и он не успевал собрать их. Трещины становились шире, концентрация пропала. Удары начали проникать за трещины в его броне.

Глаза Гриффита засияли, удары стали сильнее. Странная улыбка изогнула его губы, он бил Каэла снова и снова. Этот вид не был жестоким…

Но и милосердным не был.

Каэл не мог держаться. Его концентрация ускользнула, трещины его каменной плоти осыпались, когда рука Гриффита попадала по его лицу.

Один миг Каэл стоял там, стиснув зубы от оглушающего удара по челюсти, а в другой он полетел по воздуху.

Странное ощущение пронзило его тело, когда он упал. Скорее потрясение, чем боль. Дикари били кулаками по столам. Они свистели и вопили.

Даже Гвен была в восторге. Она склонилась в кресле, сжав кулаки на столе перед собой. Под ее краской было видно румянец, она вопила:

— Болван упал. Добей его!

Ее лицо пропало, сталь цвета плоти врезалась в лицо Каэла.

Он вскинул руки, но Гриффит отбил их. Его кулаки безжалостно колотили его. Они попадали по носу Каэла, рассекли его губу о зубы, проверяли прочность челюсти. Его били так сильно, что уши едва улавливали звуки. Грохот топота дикарей таял, пока он не слышал только удары кулаков Гриффита.

Боли было слишком много. Каэл не понимал, как сильно все болело, потому что разум не мог описать это. Каэл перестал бороться. Он лег, руки опустились по бокам.

Последний удар послал его во тьму.

Глава 20

Величайшая сила

Каэл проснулся от тепла огня и холода утреннего неба. Балки крыши лазарета были черными линиями с серым рассветом на фоне. Мастера отстраивали ее, когда прибыли. Хотя они починили стены, до крыши еще не добрались. Может, он сделал бы это сегодня.

Если сможет вернуть лицо таким, каким оно было перед схваткой с Гриффитом.

— Добрый рассвет тебе, юноша!

Каэл застонал, когда подошел Бейрд. Он нес миску с водой, что расплескивалась на пол, пока он шагал. Когда он добрался до Каэла, миска была почти пустой.

— Слышал новости? Каэл Райт победил прошлой ночью. О, да, он был обречен, но призвал огонь и ветер и избежал челюстей Смерти! Что за человек управляет гневом земли? Кому даже огонь должен отв…? Ох.

Он попытался поставить миску на край кровати Каэла, но промазал. Она ударилась об пол и треснула, как яйцо, остатки воды разлились.

— Что вы тут делаете? — сказал Каэл, приподнимаясь на локтях.

Его кровать больше напоминала стол: четыре ножки, плоская поверхность посередине. Он начал шить матрас из шкур зверей, которых ловил, но не успел закончить. Кровать хотя бы защищала его от холодной земли.

Бейрд широко улыбнулся.

— Я искал место, где можно хранить мои сокровища, и в комнате в дальней части оказалось много полок.

Каэл снова застонал.

Он ждал, пока Бейрд уйдет, и попытался сесть. Его голова дернулась, когда он поднимался с кровати. Опухшие шишки покрывали почти каждый дюйм. Они были так плотно собраны, что чуть не упали с его кожи, когда он склонился.

Горечь поднялась в горле, его пальцы ощупывали ущерб. Его нос был не в центре, губа была рассечена, челюсть, похоже, тоже пострадала. Но у него хотя бы остались все зубы. Каэл вспомнил острые черты своего лица. Он знал, как все вернуть на место, лишь надеялся, что не потеряет сознание в процессе исцеления.

Пару раз он останавливался и переводил дыхание, но смог восстановить лицо. Синяки рассеялись под его пальцами, его нос вернулся на место, челюсть тоже. Вскоре не осталось и следа от того, что с ним сделал Гриффит.

Но вряд ли он мог забыть это избиение.

Как только он закончил, дверь приоткрылась, Гриффит пробрался в комнату.

— Я принес немного мха… пальцы Судьбы, — он уронил сверток, что принес, и склонился к лицу Каэла. — Даже не скажешь, — он устроился на краю кровати и сцепил руки на коленях. — Я просто хотел зайти и сказать… ох…

Каэл смотрел, как он теребит голубой камешек пальцами.

— Зачем ты это делаешь?

Он отмахнулся.

— Это помогает держать мысли в порядке. Я просто хотел сказать, что мне жаль… не из-за того, что я побил тебя, а из-за того, что побил так сильно.

Каэл отметил, что это было худшее извинение из всех, что он слышал. Но он все равно кивну.

— Все хорошо. Вреда нет.

— Хорошо. Просто, когда я понял, что побеждаю, меня занесло. Хотя не мне говорить, — он подмигнул. — Ты знаешь, как это, когда кровь кипит в ушах, грудь раздувает, и тебе кажется, что ты можешь поднять целую гору!

Каэл никогда такого не ощущал. Ни разу. Он пару раз делал что-нибудь относительно сильное, потому что должен был, потому что не было выбора. Ему не нравилось сражаться, он не помнил ощущения, что мог перевернуть гору.

Он не помнил, когда был уверен, что победит.

— Твои мышцы, наверное, были из камня, — продолжал Гриффит. — Когда я тебя сбил, ощущалось, будто я сбил гору! — он ударил кулаком по столбику кровати, пол недовольно задрожал. — Ой. Гвен всегда ругается, когда я что-то ломаю. Говорит, контроль придет со временем, но я все еще срываюсь. Прости, — он шлепнул Каэла по колену и встал.

— Я рад, что это закончилось, — сказал Каэл.

Гриффит замер у двери.

— Закончилось? О, нет, это не так. Слушай, знаю, ты сдерживался, потому что я не так силен, как ты. Но Гвен хочет проверить, из чего ты сделан. Тебе придется побить меня ночью. Я не остановлюсь, пока ты не победишь, — бодро добавил он и пропал за дверью.

О, Гриффит думал, что Каэл позволил ему победить. Он не знал, что на самом деле избил Каэла. Ему было все равно, что о нем думала Гвен: он не собирался терпеть эти пытки.

Словно мысль призвала ее, Гвен ворвалась в комнату. Засов загремел о стену, опасно встряхнув ее.

— На ноги, болван. Ждет работа.

— Какая работа?

Зря он это сказал. Гвен впилась в его руку и потащила к двери, а потом ускорила пинком.

— Мы идем на охоту.

— Мне нужен лук.

Казалось, ее рыжие волосы встанут дыбом, она зарычала:

— Я скажу, что тебе нужно, болван. Тебе нужно молчать, иначе я буду бить тебя, пока твои губы не сомкнутся. Понятно?

Она вытолкала его за дверь, он не успел ответить.

— До встречи, юноша. Дыши воздухом и радуйся цветам! — крикнул Бейрд из кабинета.

Каэл не собирался так делать. В горах цветы без яда были полны шипов.

Он шел за Гвен вверх по склону, оглянулся и увидел кое-что тревожное: дым поднимался из середины деревни. Он присмотрелся и увидел, что крыши Зала нет. Черепица была разбросана, балки изогнулись, как ребра, и были черными.

Сердце Каэла сжалось в груди. Он пытался побежать туда, но Гвен сбила его сапогом на землю.

— Это пустяки. Мастера починят до ужина.

— Что слу…?

— Ничего, — каждое слово было предупреждением, вырезанным на камне ее взгляда. — Закрой рот и иди за мной.

Они зашли глубоко в лес, бежали, пока шум Тиннарка не пропал, пока их не окружили звуки дикой жизни. Гвен резко остановилась.

Она села на каменистую землю, скрестив ноги. Каэл сел с опаской напротив. Он знал, что нельзя расслабляться рядом с Гвен. Как только он думал, что в безопасности, она била его по уху.