Проклятие дракона (ЛП)

— Я скажу тебе то же, что и драконессе. Дикари верят, что я — обычный дверь, и я хочу, чтобы так и оставалось, — прорычал он. — Если выдашь меня, Меченый, я проглочу тебя, начав с твоих пальцев.

Каэл не собирался злить его. Сайлас спас их от гончих, и он не собирался выдавать его секрет. Хотя он не понимал, почему полукот так хотел скрыть свой другой облик.

Он подозревал, что дело в Гвен: Сайлас следовал за ней тенью. За ужином он сворачивался у ее ног. Этим вечером его мощные лапы поспевали за решительным шагом Гвен.

— Что ты сделал с моими мастерами? — рявкнула она, дойдя до стола Каэла.

О, вот что ее злило. Это была не его вина.

— Я говорил им сдержаться, но они не слушали, — сказал Каэл.

Его фокус мог ускорить строительство зданий, но остановил стройку. Мастера проверяли новую силу на всем: превращали ветки в черепицу, закручивали плотные куски в мебель, изгибали дверные проемы в арки, потому что они всегда хотели узнать, как будет выглядеть дверь без углов сверху.

Воины не помогали. Они подстрекали товарищей делать забавные вещи. Каэл накричал на мастеров три раза, они соединяли камни вместо работы. Пока он сосредотачивался на починке крыши, один из них пробрался и присоединил его сапоги к черепице.

Следующий шаг Каэла послал его назад, и он потерял равновесие. Он завис головой вниз, так и висел под крышей, пока Гриффит не снял его.

У дикарей должна была болеть голова почти весь день, последнее слово было за Каэлом. Он оглядел Зал и понял, что нескольких мастеров не было на ужине. Те, что остались, отключились посреди ужина на тарелках или рядом с ними. Они смотрели опухшими глазами, зажимали уши руками, кривясь от каждого звука.

— Я их предупреждал. Я говорил, что голова будет болеть, если они так продолжат, — возразил Каэл.

Но шея Гвен стала лишь краснее. Она схватила Каэла за волосы.

— Лучше бы деревне не оказаться в развалинах, пока ты здесь. Они должны работать, или ты будешь отвечать передо мной, — она грубо дернула его за волосы.

Сайлас ушел за ней, пока она двигалась к дальней части Зала. Он зашипел на Килэй, проходя мим.

Каэлу казалось, что ему досталось без причины.

— Пока она бегает по лесу, я должен занимать ее людей. Разве это не работа Тэн?

— Должна быть, — сказала Килэй, отклонившись и состроив Сайласу гримасу.

Каэлу казалось, что она не слушает.

— Ты сегодня был молодцом, — сказал Гриффит, садясь напротив них. — Честно. Два дома за день — хороший темп для мастеров.

— Мы могли закончить всю деревню, если бы они перестали всюду создавать круглые окна, — пробормотал Каэл, потирая место, где Гвен чуть не оторвала его скальп.

Столы Зала стояли прямоугольником с пустым местом в центре. Стол Гвен стоял у огненной ямы. Стена за ней была в оскалившихся головах зверей. Ее кресло было украшено так, словно она сидела на драконе, высокая спинка была шее и головой, и подлокотники напоминали лапы с большими когтями.

Хотя зверь был пугающим, Каэл был уверен, что это не был дракон. Рога зверя были закручены вниз, а не вверх, у него не было крыльев. Казалось, что его грудь была мохнатой. Может, это и был винн, о которых говорили дикари.

Он все еще пытался понять это, а Гвен встала и закрыла ему вид. Дикари встали с ней и подняли кубки. Каэл поспешил повторить за ними.

— Жребий Судьбы снова пал в нашу пользу, мои дикари, — заявила Гвен, ее голос звенел в Зале. — Мы увидим следующий день. Так пусть мы увидим еще больше.

Это был не праздник и не тост в стиле дяди Мартина. Каэл не понимал, что это было, но они теперь могли приступить к еде.

Они выпили из кубков, и начался ужин. Дикари передавали тарелки по кругу, каждый получал себе немного от блюда, проходящего мимо него, пока все тарелки не оказались полными.

— Вот это пир! — завопил Бейрд. Он начал запихивать жареное мясо в рот обеими руками.

— Ты понял схватки? — сказал Гриффит, жуя вареное яйцо.

Каэлу казалось, что да.

Дикари обрадовались, что целитель снова был среди них, но не из-за того, что их жизни стали проще, а потому что они могли возобновить древнюю традицию схваток.

Насколько он понял, на вершине часто были бури. Ледяные бури бушевали так много дней, что Тэн Кадваладер нашел способ развлекать людей и поддерживать силу воинов: стычки, которые доводили сражающихся до предела.

Каэл смог увидеть это своими глазами на первом ужине с дикарями. Он ел, когда воин рядом с ним плеснул холодным содержимым кубка в лицо воина напротив него.

Они встали в центре Зала и били друг друга кулаками, наносили удары по затылку, пока один из них не потерял сознание. Каэл остаток ужина разглаживал шишки на их головах. Но дикари не успокаивались, схватки стали только хуже.

Прошлой ночью целый стол воинов охватила борьба. Они сделали из лавочки дубинки и гонялись друг за другом, превратив Зал в свое поле боя. Другие воины болели за товарищей, пока мастера били ладонями по столам в заразительном ритме.

Даже Килэй это нравилось. Она вставала на их скамейке и бросала тарелки в гущу, радуясь каждый раз, когда попадала по голове воина.

Каэлу хаос за ужином не нравился. Они с Бейрдом прятались почти весь вечер под столом, а после боя Каэл несколько часов чинил воинов.

Он запихивал в себя еду как можно быстрее, следя краем глаза за происходящим.

Гриффит поднял палец.

— Что воплощает вода?

— Она смывает плохую волю, — сказал Каэл. — Оставляет добро.

— Да. Почему важно помнить о правилах?

— Для каждой схватки они разные.

Гриффит широко улыбнулся.

— Хорошо. Думаю, ты готов.

Каэл чуть не подавился.

— Готов для ч…?

Его кожу окатило ледяной водой. Она попала ему на лицо, холодными струйками потекла по шее. Каэл смаргивал ее с глаз, смотрел на Гриффита с пустой чашкой перед собой.

— И зачем это? — охнул Каэл.

— Ты знаешь, зачем. Иди, — сказала Килэй. Она сбросила его со скамейки пяткой сапога, Гриффит оттащил его в центр комнаты за ногу.

— Похоже, будет схватка, — сказала Гвен, глядя на них со своего места.

Каэлу это не нравилось.

— Он же ребенок!

— Боишься? — завопил кто-то.

Лицо Каэла пылало от смеха в Зале.

— Зачем ты вызвал его на бой? — сказала Гвен.

— Потому что он — грязный болван, и я собираюсь отшлепать его лицо, — ответил Гриффит, Каэлу его воодушевление не нравилось.

Палец Гвен скользнул по ее челюсти, по сине-черным губам, пока не остановился, сжатый, под подбородком.

— Неплохо звучит.

Воодушевленный вой дикарей заглушил возражения Каэла.

Гриффит растопырил пальцы.

— Без оружия, ноги от пола не отрывать. Если двинешь ногой, я тебя поколочу, — он улыбнулся. — Кто устоит, тот победил.

Каэл не мог поверить. Это было безумием даже для дикарей.

— Я не буду с ним биться. Я не буду бить ребенка…

Боль прервала его слова. Мир так и не стал четким, Гриффит ударил его по лицу снова, голова Каэла отдернулась в сторону.

— Не отрывай ноги от пола, — предупредил он. — Не хотелось бы поколотить тебя.

Казалось, две большие пчелы ужарили щеки Каэла. Он не понимал, что Гриффит умудрялся дотягиваться до него.

— Я не хочу… ауфх!

Гриффит ударил его по губам.

— Тогда ты можешь стоять, пока не отключишься. Мне без разницы.

Удар по уху заставил Каэла понять, что он должен что-то сделать. Он поймал Гриффита за запястье и попытался нагнать сон, но мальчик вырвался.

— Без фокусов целителя! — завопил он, ударяя его с силой по голове.

Кожа на его челюсти начала жутко опухать. Каэл не хотел ранить Гриффита, но мальчик сдаваться не собирался. Может, его удалось бы утомить.

Он превратил кожу в камень и ждал. Гриффит, похоже, понял, что Каэл что-то задумал. Его ладони зависли рядом, подрагивая, как головы змей. Каэл не видел его движения, но услышал стук, с которым ладонь Гриффита попала по его затвердевшей коже.

Мальчик выругался и прижал руку к себе. Каэл слышал вой, он понял, что мастера болели за него. Краем глаза он заметил, как Килэй склонилась к Бейрду, явно пересказывая ему бой в подробностях.