Три темные короны (ЛП)

Она потянулась к банке, и Катарина напряглась, словно

Натали следовало беспокоиться.

- Не проливайте на дрова, - покраснев, пояснила Катарина. –

Это каустик.

- Каустик? – спросила Натали. – Кому нужен такой яд?

- Разумеется, не Арсиное. Её ещё можно помиловать.

- Милосердие, - пробормотала Женевьева, не вставая со своего слова.

- Тогда для Мирабеллы? – спросила Натали.

- Все говорят, что она так красива, - сказала Катарина. – Но это только тонкая кожа…

Она так застенчиво посмотрела на Натали, что та рассмеялась и поцеловала её в макушку.

- Натали.

Это был её дворецкий, Эдмунд, он стоял прямо за дверью.

- Вас хотят увидеть.

- Сейчас?

- Да.

Катарина смотрела то на яд, то на Женевьеву. Она ещё не закончила, но не любила оставаться с Женевьевой наедине.

- На сегодня хватит, - Натали проворно налила яд в стеклянный флакон и закрыла его. После подбросила в воздух –

и поймала. Когда она открыла свои ладони Катарине, яд пропал в её рукаве. Простой трюк, так узнаваемый отравителями. И

она хотела, чтобы Катарина была в этом идеальна.

- Я придержу для тебя, потом закончишь.

Посетитель ждал Натали в её кабинете. Это не было незнакомое лицо, но неожиданное – Уильям Чатворт, отец первого поклонника, уже сидел на одном из стульев. На её любимом.

- Могу я предложить вам выпить? – спросила она.

- Я взял своё, - сказал он, полез в куртку и продемонстрировал ей серебряную фляжку. Его глаза скользили по её бару с презрением. Они задержались на коньяке, настоянном на болиголове, с красивым чёрным скорпионом у дна.

- В этом нет необходимости, мы всегда держим запасы чистых товаров для гостей.

- И сколько же случайно отравились?

- Никто с серьёзными последствиями, - она улыбнулась. –

Мы три поколения сотрудничаем с материком, и никогда их не отравили, так что не будьте параноиком.

Чатворт так развалился в кресле, словно был его господином. Столь же красив и высокомерен, как и при первой их встрече. Она наклонилась, и рука скользнула по плечу и груди.

- Нет, - сказал он. – Не сегодня.

- Полагаю, я разочарована, - она погрузилась в кресло напротив. Уильям был прекрасным любовником, но в постели совершенно не думал о ней. Словно она была постельной принадлежностью, к которой потом можно вернуться.

- Мне нравится ваша речь.

Она отпила свой напиток. Ему может нравиться её речь. Её вид. Его глаза никогда не перестанут скользить по её телу,

даже когда они обсуждают дела. Для материкового мужчины каждая дорога к женщине стелится между её ног.

- Как вам мой сын?

- Он прекрасный молодой человек, обаятельный, как и его отец. И, кажется, влюбился в Волчью Весну.

- Не волнуйтесь, он будет делать то, что сказал. Наше соглашение ещё в силе.

Их соглашение. Поразительно старое, когда Натали искала,

куда бы сослать мальчишку Джозефа Сандрина. Её друг и любовник был лёгким выбором. Она не смогла убить мальчишку, как хотела, но не всё можно отрицать. Всегда есть что-то, что можно получить, если очень постараться.

- Хорошо. Прекрасно, что он подчинится. Одни только торговые соглашения поднимут вашу семью выше всех.

- Да. И остальное?

Натали допила свой коньяк и налила ещё рюмку.

- Ты столь брезглив… - она засмеялась. – Не можешь выдавить из себя слово "убийство". "Отравление".

- Не будь вульгарна.

Это не вульгарно – но она вздохнула.

- Да, остальное, - она убьёт того, кого надо, тайно и с большого расстояния – пока их союз стоит. Арроны всегда делали это для семей королей-консортов.

- Но зачем ты пришёл? – спросила она. – Так срочно и неожиданно… Не для того, чтобы перефразировать старую деловую сделку.

- Нет. Я узнал секрет, что мне не по душе. Что может оборвать все наши хорошо обдуманные планы.

- И что же это?

- Я только что вернулся из Роланса, после встречи между моим сыном и королевой Мирабеллой. И Сара Вествуд рассказала мне секрет, о котором вы вряд ли догадываетесь.

Натали фыркнула. Ну уж нет. Остров скрыт, но не от неё.

- Если это от Сары Вествуд, вы только зря мучили лошадь, -

казала Натали. – Она просто милая женщина, сладкая и благочестивая. И более бесполезных слов в своей жизни я не слышала.

- Большинство Феннбёрнцев набожны, - сказал Чатворт. –

Если б вы слушали храм, мне не надо было бы говорить то, что я говорю сейчас.

Глаза Натали вспыхнули. Если она погрузит письменный ножик в бренди, можно ударить его в шею. Интересная гонка –

он умрёт от яда или от потери крови?

- Они планируют убить королев.

На мгновение слова прозвучали так нелепо, что Натали не сдвинулась с места. Она не могла понять значение.

- Что? – переспросила она. – Ну, разумеется. Мы все…

- Нет, - сказал Чатворт. – Я имею в виду храм. Жриц. После церемонии на фестивале. Они собираются устроить засаду.

Убить нашу королеву и ту, что из Волчьей Весны. Она назвала это "жертвенным годом".

- Жертвенный год, - повторила Натали. Поколение двух слабых королев и одной сильной. Никто не сомневается в истинности этого. Но она никогда не слышала, чтобы слабых королев убивали жрицы на церемонии Вознесения. – Лука…

Столь умна…

- Ну что? – Чатворт подался вперёд в своём кресле. – Что будем делать?

Натали покачала головой, а после нацепила на лицо яркую улыбку.

- Мы ничего не будем делать. Ты сделал всё, что надо. Пусть

Арроны работают с храмом.

- Ты уверена? – спросил он. – Думаешь, ты сможешь?

Почему?

- Потому что последние сто лет были моими.

Волчья Весна

Когда Арсиноя проснулась, она знала, что с её лицом что-то не так. Сначала она подумала, что плохо спала, может, надавила подушкой – но ведь она лежала на спине.

В комнате стоял тихий яркий полдень, и она не знала, как долго спала. Сине-белые шторы были плотно закрыты,

нетронутая пища горой стояла на письменном столе.

- Медведь, - прошептала она.

Джулс появилась рядом с нею, усталая, и каштановые волосы превратились в бесконечный клубок.

- Не двигайся, - промолвила она, но Арсиноя привстала на локтях. Правое плечо завыло от боли. – Ну хоть позволь помочь… - она потянула её и положила подушку под спину.

- Почему я не умерла? – спросила Арсиноя. – Где Камдэн?

- Всё в порядке. Она там.

Она кивнула в сторону кровати, где валялась пума Джулс.

Большая кошка, развалившись на постели, казалась довольно лёгкой. Было пару ран, передняя лапа оказалась на перевязи,

но могло быть и хуже.

- Плечо сломала, - тихо промолвила Джулс. – К тому времени,

когда ею занялись… Оно никогда нормально не срастётся.

- Это моя вина, - промолвила Арсиноя, и Джулс опустила глаза.

- Ты могла умереть. Мадригал не должна была тебя учить.

- Она просто пыталась мне помочь. Это не её вина, что что-то пошло не так. Мы ведь знаем, так бывает с низменной магии.

Все знают о риске.

- Ты так говоришь, словно собираешься вновь повторить всё это.

Арсиноя нахмурилась – или пыталась. Губы не работали так,

как надо, а щека казалась тяжёлой. Часть кожи лица превратилась в камень.

- Ты откроешь окно, Джулс?

- Да.

Она отправилась на другую сторону комнаты, отодвинула шторы. Свежий воздух принёс облегчение. В комнате пахло кровью – и сном.

- Тут был Лука, принёс печенье.

Арсиноя коснулась полос бинтов на лице.

- Арсиноя, не надо!

- Дай мне зеркало.

- Ты должна оставаться в постели.

- Ну не будь такой. Принеси одно от Мадригал…

На мгновение казалось, что Джулс откажется – и тогда подоспел реальный страх. Но в конце концов она направилась в спальню Мадригал и рыскала там, пока не нашла зеркало с красивой перламутровой ручкой.