Царская руна (СИ)

- Я никогда не отказывался. – Человек в рясе наводил на него животный ужас.

Конечно, он узнал незваного гостя, это был Эрторий Данациус, глава верховного совета братства Астарты. Человек, проклятый церковью, человек за один разговор с которым, инквизиция не только сожжет дом и его самого, но всю семью до седьмого колена.

Эрторий встал и прошелся по комнате.

- Не дрожи ты так, это неприятно. Я не пью кровь и не ем детей на завтрак.

- Я постараюсь.

- Ты много раз помогал нам. Мы помним и ценим твою поддержку. – Данациус остановился и повернулся к нему лицом. – Может быть, поэтому я здесь. Я приоткрою тебе завесу будущего. Очень скоро мир ждут большие перемены. Сейчас ты еще можешь выбрать с кем ты, с теми, кто канет в небытие, или с победителями. С теми, кто будет править новым светлым миром.

Парастидис был купцом от бога, он моментально уловил момент, когда с ним начали торговаться.

- Когда глава братства делает такие предложения, я даже боюсь подумать, о какой сумме идет речь.

- Банкир есть банкир. Ты прав, братству нужны деньги. – В голосе Эртория послышалась ирония. – И к кому было мне пойти с этим, как не в самый крупный банкирский дом Саргосы.

Эти слова немного успокоили, деньги его стихия. В голове сразу прокрутилась мысль, то, что просят деньги, это хорошо, а вот то, что пришел сам Данациус, это плохо. Это очень плохо.

- Сколько? Сколько нужно братству? – Он изобразил само внимание.

Эрторий, не отрывая тяжелого взгляда от его глаз, произнес:

- Десять талантов сейчас, и в два раза больше весной. Золотом.

От этих слов ноги подкосились, и он опустился на скамью у входа.

- Вы ничего не перепутали, я не казначей императора. – Он утер пот со лба. - Откуда у простого купца такие деньги.

- Займи. Дом Парастидиса уважают.

Голос Эртория звучал так обыденно, как будто он говорил о чем-то давно решенном. Это даже возмутило его тогда.

- Допустим десять талантов можно найти в Саргосе, но как только они узнают, что мне нужны деньги, проценты вырастут до небес.

Данациус прервал эмоциональную речь Парастидиса.

- Бери под любые проценты. Я уже говорил, скоро это станет неважно.

- Вам легко говорить, не вы же будете отдавать. – Он позволил себе огрызнуться. – И вообще, что это значит, мир изменится.

Тогда Эрторий подошел вплотную, глаза его жгли огнем.

- Нуклеос Парастидис, твоя задача достать деньги. Отдавать не придется. Даю тебе свое слово.

И вот он здесь на далеком севере. Идея пришла не сразу. Поначалу, он голову сломал, как найти такие огромные деньги меньше чем за год. Первая мысль, в Царском городе, там крутятся суммы в десять раз больше. Мысль хорошая, но пришлось ее отбросить. Потребуют такие гарантии, что отдавать придется, что бы ни говорил Данациус. Пришлось поделиться головной болью со своим секретарем Дагоном. Он то и подсказал решение. Собрать крупную партию зерна, и отправиться на север в Винсби. Выгодная продажа уже даст часть денег, остальное взять у местных банкиров под будущую поставку и гарантии банков Саргосы. Идея ему понравилась. Если все пойдет хорошо, то можно и вернуть кредит. Торговля хлебом с севером, это же золотое дно. Если же нет, то тогда пусть вступает в игру братство Астарты.

Братство Астарты, при одном упоминании о нем Парастидиса накрывала дрожь, и накатывались воспоминания. Он сам, своими руками взвалил на себя этот груз. Это случилось очень давно. Тогда он был молодым, горячим, и что самое невероятное влюбленным. Никто сегодня бы не поверил, что такой прожженный циник и прагматик может быть влюбленным. Может совершать безумные поступки. Он наследник состояния Парастидисов, она обычная крестьянская девушка. Он встретил ее на рынке, и она одним взглядом похитила его сердце. Они встречались тайно, ни его родители не одобрили бы выбор, ни её. Это было настоящее затмение, он не видел и не слышал ничего кроме неё. Пока не разразилась катастрофа. Кто-то донес инквизиции на ее семью. Обычная соседская зависть. Но к несчастью, семья девушки была зажиточной и владела землей, которая приглянулась кому то из местных магистратов. Маховик завертелся. Попасть в подвалы инквизиции легко, выйти невозможно. Нуклеос умолял отца, подключил всех своих друзей. Бесполезно. Всей мощи имени Парастидисов не хватало даже на то, чтобы приостановить дело. Все становилось только хуже. Её признали колдуньей, теперь даже просить за нее никто не решался. Вот тогда то и появилось братство.

- Что ты готов отдать за свою девушку? – Как то спросил его совершенно незнакомый человек.

- Всё. – Ответил он.

Его попросили подумать и спросили снова, и он повторил тот же ответ. Сейчас ему грустно и странно вспоминать себя тогдашнего. Ведь он совсем не знал её. Всего лишь несколько свиданий. Они даже не спали ни разу, а он сказал: «Всё».

Ему привезли ее на простой деревенской телеге, прикрытой грубой дерюгой. Она умирала. Братство, как обещало, вырвало ее из лап инквизиции, но полгода, проведенные в застенках, сломали юную девушку. Он выхаживал её, как мог, созвал лучших врачей, не отходил от ее постели, но спасти не сумел. Изувеченная пытками, она не хотела жить и умерла, прожив на свободе всего несколько дней. Она умерла, а он остался. Остался отдавать долги. Тогда у него хотя бы была ненависть, а сейчас нет даже её. Осталась только связь с братством, и эту пуповину не порвать, во всяком случае не в этой жизни.

Парастидис залил в себя целый бокал вина. Он не чувствовал вкуса и не пьянел. Мысли роились в голове, не находя решений. Ведь все было хорошо, до самого последнего дня. Будь неладны эти венды. Говорил же Дагону, не нанимай вендов, но он же все знает лучше всех. С другой стороны, кого он еще мог нанять в земле вендов. Нуклеос метался по комнате, как раненый зверь. Состояние безвыходности изводило его. Он добыл деньги, вот они здесь в золоте и векселях. Но как доставить их в Саргосу. Если не уйти в ближайшие недели, то придется зимовать. Реки в земле вендов замерзнут, а везти такое количество золота сушей… Проще самому себя зарезать. Про то, что будет, если он не привезет деньги братству в срок, даже подумать было страшно.

В дверь постучали. Парастидис запустил в дверь кубком и заорал:

- Пошли все к черту.

Стоящие за дверью ответ купца проигнорировали. Дверь приоткрылась, и в щель просунулся нос, а затем и вся голова Дагона.

- Тут человек хочет с вами поговорить.

- Забирай своего человека, и валите оба в… - Нуклеос зашарил рукой по столу в поисках, чем бы запустить в ненавистную морду.

Если бы Дагона можно было так легко сбить с толку, то он не был бы правой рукой Парастидиса вот уже целых пятнадцать лет.

- Мы конечно можем уйти. – Голова секретаря по-прежнему торчала в дверной щели. – Даже туда, куда вы нас послали, но тогда вам точно придется торчать здесь до весны.

- Стоп. – Нуклеос встрепенулся. – Ну хорошо тащи сюда своего человека.

Вошли двое. Дагон, приглаживающий свои длинные прямые волосы, и венд. Купец взъярился.

- Ты что опять венда притащил! Мало мне бед от тех, что ты нанял. Ты решил добавить?

Дагон терпеливо перебирал пальцами, ожидая, когда хозяин выдохнется. Дождавшись, он начал говорить, стараясь не смотреть в бешеные глаза Парастидиса.

- Это Фарлан.

- Да будь хоть Митра Огнерожденный. – Нуклеос не унимался.

Дагон тут же нырнул в дверь, и выглянул в коридор. Никого.

- Мой господин. Поаккуратней надо бы. Мы конечно не в империи, но богохульство, оно и на краю света богохульство. – Секретарь укоризненно взглянул на купца. – Так вот, господин Фарлан имеет, что сказать.

Дагон пропустил венда вперед.

- Я могу починить ваш корабль. – Фарлан уверенно смотрел прямо в глаза Парастидиса.

Купец недоверчиво хмыкнул.

- Да ну.

- Конечно, если вам это интересно. Если нет. – Венд развернулся к двери.

- Подожди. Какие мы обидчивые. – Нуклеос заинтересовался, но радоваться не торопился, чувствовал, есть подвох. – Сколько же ты хочешь за работу?