Царская руна (СИ)

- Я с детьми и бабами не воюю.

Прошло время. Дети выросли. Бабы нарожали новых, и война вновь вспыхнула во фьердах Руголанда.

Яр Седой, высокий, крепкий мужчина с белыми от рождения волосами, стоял впереди своего клана. Опершись на тяжелую, боевую секиру, он внимательно следил за выходящими из воды Ларсенами. Яр устал от борьбы, его глубокий, печальный взгляд, казалось, говорил: «Что может сделать смертный, если на него ополчились великие боги». Два года подряд одна неудача сменялась другой. Набег на вендов закончился катастрофой. Прошлогодний поход к южному берегу принес ему только дурную славу. Много верных друзей полегло там. Понеслись по фьердам Ругаланда худые слухи, мол, боги оставили дом Хендриксонов, не будет больше Яру удачи. Как назло зима пришла затяжная и суровая. Продукты закончились, купить зерно было не на что. Люди в хольме Яра начали голодать. Ушли почти все. Остались лишь те, кто связан с домом Хендрикса кровью. Сегодня он вывел их на защиту родного дома в последний раз.

Гаральд, с длинным обнаженным мечом в руках, остановился впереди шеренги щитов. До противника оставалось шагов двадцать.

- Никого не щадить. Ни один Хендрикс не должен больше поганить землю своим дыханием. – Ларсен выкрикнул команду как можно громче, специально, чтобы услышал Яр и его люди.

Яр Седой криво усмехнулся и взглянул на жену.

- Мы с тобой сделали все правильно. Договориться с ним невозможно.

Гаральд Злой вновь повернулся к Хендриксам.

- Не вижу твоего ублюдка, Яр. В какой норе ты его прячешь?

- Он сам тебе когда-нибудь расскажет. – Седой воин зло сощурился. – Когда будет перерезать твое горло. А может в тот момент, когда последний Ларсен будет умирать на твоих глазах.

- Врешь, тварь! – Взвился Гаральд. – Мы догоним его, куда бы он не сбежал. Я найду и убью его, где бы он не прятался.

- Тебе не придется долго искать, Ларсен. – Раздался голос Рины Хендрикс. – Очень скоро он сам тебя найдет.

Рина Хендрикс, в добротной кольчуге и хорошем кованом шлеме, стояла рядом с мужем. Она была не единственной женщиной в отряде. Любая женщина дома Хендриксона умела владеть мечом. Сейчас их было пятеро, те, кто решил умереть вместе с мужьями. Всего в клане осталось тридцать пять человек. Все были здесь, мужчины, женщины и дети.

Рина посмотрела на своих детей. Совсем юные мальчик и девочка сжимали оружие побелевшими пальцами. Сердце матери сжалось от нежности. Она вновь подняла взгляд на мужа.

- Ты мог бы спасти всех наших детей. – В ее голосе сквозил упрек.

- Его будут искать. Будут гнать как дикого зверя. Ты сама понимаешь, с такой обузой ему не уйти. Мы уже все решили. – Раздраженно бросил Яр.

- А о нем ты подумал? Как он будет жить с таким грузом. Ты мог бы облегчить его совесть, доверив спасти брата и сестру. - Рина не успокаивалась.

- А если он вернется? – Она так завелась, что сама испугалась.

- С ним Фарлан Черный, он не даст ему сделать глупость. – Яр подбросил секиру в руке.

- Ты доверил сына рабу. – В голосе женщины зазвучала яростная горечь.

- Фарлан давно уже вольный, и он, мой единственный друг. Единственный, кому я могу доверить сына. - Седой воин надвинул личину шлема на лицо и решительно шагнул вперед. Потом вдруг замер на мгновение и повернулся к жене. Даже сквозь железную маску было видно, как потеплели его глаза. - Прощай, Рина. Никогда я не жалел, что выбрал тебя тогда.

Сжав топорище обеими руками, он поднял взгляд чуть выше и оглядел все своих бойцов.

- Братья! Чего тянуть. Нас заждались на пиру павших. За дело!

С этими словами Яр Седой, вскинув над головой свое страшное оружие, бросился на врага. За ним, не отставая ни на шаг, рванулся весь клан. Боевой клич Хендриксов пронесся над лагуной.

-

На горной тропинке, ведущей к перевалу, остановились два путника. Один из них совсем юный, лет пятнадцати, развернулся и сделал несколько шагов к краю обрыва. Отсюда открывался вид на залив и прибрежную полосу. Юноша нашел щель между огромных валунов и припал к ней.

- Ольгерд, не рви сердце. Твой отец знает, что делает. Кто-то из Хендриксонов должен остаться в живых и отомстить. – Пожилой, черноволосый венд печально посмотрел на парня.

Пальцы Ольгерда сжались в кулак. Там внизу он увидел своего отца, врубающегося в строй врагов. Рядом шла мать, она неплохо владела мечом, но матерым воякам Ларсена, была не соперник. Она отбила один удар, второй, но тут же изогнулась от боли. Вражеское копье пробило кольчугу. Здоровенный детина ударил ее ногой и, опрокинув, вонзил меч в грудь.

Отряд защитников таял на глазах. Брата и сестры уже не было видно. Хендриксоны падали один за другим. Последним остался сам Яр. Один, посредине узкой полоски песка, заваленной трупами. Рубленая рана на животе заставила гордого воина согнуться. Левой рукой он зажимал разорванную кольчугу, из-под которой хлестала кровь. Вокруг радостно щерились Ларсены.

- Я буду наматывать твои кишки на столб, до тех пор, пока ты не скажешь, куда ты отправил своего ублюдка. – Гаральд причмокивал, предвкушая будущее удовольствие.

Яр стоял, опираясь на секиру, последние силы покидали его. Мысль о том, что поганые Ларсены будет измываться над его обессиленным телом, была нестерпима.

- Ты хочешь напугать меня, Гаральд. – Яр усмехнулся. – Воина нельзя напугать болью. Хотя тебе-то, откуда это знать.

Яр Седой с мертвенной улыбкой на лице убрал руку, прикрывающую распоротый живот. Открылась страшная рана. Правой рукой, глядя прямо в глаза Гаральду, он вытащил кровавое месиво своих внутренностей. Огромный воин весь залитый кровью держал собственные кишки на ладони. Мир вокруг него затих и еле слышный шепот долетел до ушей каждого Ларсена.

- Ты это хотел сделать. – Взгляд мертвеца пронзил Гаральда. Яр медленно наматывал свои внутренности на топорище секиры.

Эффект был ошеломляющий. Абсолютная тишина приветствовала мужество Хендрикса. Все воины Гаральда, затаив дыхание, следили за Яром. Они смотрели так, словно ждали, что вот-вот спустятся с небес провожатые душ и их врага заберут в Зал павших, за этот беспримерный акт высочайшего духа. Но небеса не разверзлись, и духи не унесли героя. Яр дрожащей рукой попытался сделать еще виток, но силы оставили его, и глава клана Хендриксов рухнул мертвым на землю.

Ольгерд очнулся от наваждения. Все это время он завороженно следил за происходящим внизу. С пробуждением пришла боль и безысходность реальности. Юноша вскочил, издав душераздирающий вопль и, выхватив меч, как одержимый, рванул вниз по тропе.

Фарлан занимал такую позицию, словно ожидал нечто подобного. Он бросился на спину бегущего юноши, и сбив с ног, прижал того к земле.

- Пусти! Убью! – Ревел Ольгерд. Его глаза бешено вращались, казалось, что сейчас выскачат из орбит.

- Не глупи. – Фарлан на всякий случай отобрал у юноши меч. – Думаешь, мне легко, твой отец уговаривал меня всю ночь. Я поклялся ему, что пока жив, с тобой ничего не случится.

- Пусти меня, Черный, или клянусь, я убью тебя. – Ольгерд перестал дергаться, но слова его дышали лютой ненавистью.

Фарлан поднялся и встал, закрывая собой тропу.

- Ты не слышишь меня, Оли. Пока я жив. Так возьми меч и убей раба. Ничего, что он вырастил тебя. Убей. Ничего, что он единственный человек, которому твой отец мог доверить сына. Убей.

- Будь ты проклят, Черный. – Ольгерд отбросил кинжал. - Будь ты проклят.

Юноша повернулся к Фарлану спиной и, сделав несколько шагов, зашатался. Черный бросился поддержать парня. В его руках повисло бесчувственное тело.

- Не вовремя ты, Оли, истерики закатываешь. – Фарлан достал флягу с водой и побрызгал Ольгерду на лицо. – Нет у нас на это времени, парень, каждое мгновение на счету.

Ольгерд открыл глаза, его лицо больше походило на гипсовую маску. Фарлан протянул ему флягу.

- Глотни. Ничего не поделаешь, сынок, жизнь состоит из одних потерь. Они уже в чертогах Великого бога.