Дикая магия

Катла оставила подружку на попечение обходительного Урса. Несмотря на его размеры, он был совершенно безобиден. Да и что можно натворить под открытым небом на борту «Снежного Волка»? Единственным укрытием здесь была ширма уборной, но это вряд ли располагало к романтике.

Позади послышался смех Йенны, звенящий, как колокольчик. Катла увидела, как брат кинул на возлюбленную голодный взгляд.

Бедный Халли.

Сводничество вовсе не было в натуре Катлы, но ее раздражало зрелище влюбленных, которые ведут себя так по-идиотски. Она решила за время этого плавания сделать все, чтобы они снова сошлись. Мысль о том, что придется целую зиму наблюдать, как эти двое старательно избегают друг друга, казалась ей нелепой, хотя идея провести зиму, глядя на то, как они строят друг другу глазки и шепчутся в уголках, едва ли была лучше.

Она переступила через кольцо каната, схватила пустую корзину, перевернула кверху дном и уселась на нее, ухмыляясь, как маленький бесенок.

— Что, опять проиграл, братец?

Халли посмотрел на нее.

— Это всего лишь игра.

— Ага, и вовсе не в кости, должна заметить.

— Как поживает мой любимый тролль с самым острым языком во всей Эйре? — спросил ее Тэм.

Он прислонился спиной к борту корабля, с наслаждением вытянул свои длинные ноги и холодно окинул ее взглядом. Серебряная брошь с сияющим синим камнем скрепляла у него на груди широкий, отороченный мехом плащ. Кристаллики соли мерцали в густых, песочного цвета волосах и на ракушках, которые их украшали. Серо-зеленые глаза внимательно оценивали ее.

Неожиданно Катла осознала, насколько мала ей туника (она одолжила ее у меньшей ростом Беллы, пока ее собственная сохла после стирки, которую она устроила, чтобы наконец избавиться от запаха Фента), как плотно она обтягивает ее грудь и какая огромная дыра красуется на штанах, демонстрируя загорелую кожу.

Она увидела, как взгляд его скользнул вниз, к дыре, словно он прочитал ее мысли. Когда она прикрыла дыру рукой, он стал бесхитростно рассматривать ее лицо, при этом вид у него был как у простодушного ребенка. Потом уголок его губ искривился в злой усмешке, обнажив острый резец. Наклонив голову, он смотрел на нее оценивающим взглядом, от которого она почувствовала себя раздетой.

Чтобы скрыть смущение, она спросила:

— А что это за остров там впереди?

Темные очертания земли показались на горизонте, похожие на горб кита.

— Это Кджали, — ответил Тэм. — Остров Киль. Место многих кораблекрушений. — Он подтянул ноги и встал, гибкий, как кошка. — Правь туда! Причаливаем! — крикнул он команде. Потом снова посмотрел на Катлу. — Сегодня мы будем есть, пить и спать в человеческих условиях!

Остров Киль оправдывал свое название. Когда они подплыли ближе, Катла увидела остовы не менее дюжины разбившихся кораблей. На берегу вулканического острова валялось очень много канатов, которые напоминали ребра китов. На волнах в беспорядке плавали бревна. Там и тут в темном песке белели кости. Место казалось очень странным, диким, и было непонятно, почему Тэм избрал его для ночлега. Однако он чувствовал себя здесь как дома, точно знал, где провести суда, чтобы избежать столкновения с рифами. Он послал одну партию людей собирать лес для костров, а другую наполнять кожаные мехи свежей водой из ручья, который падал с отвесного черного утеса. Остальным было дано задание расставлять палатки и переносить на берег пиво.

К тому времени, когда село солнце и малиново-красный свет окрасил все вокруг, команда уже была в веселом настроении. Огромный костер трещал и рассыпал вихри искр. Рыба пузырилась и шипела на вертелах. Одна бочка пива была уже опустошена и перевернута. Белла и Сильва Легкая Рука демонстрировали кувырки, сальто и кульбиты. Флинт Эрсон выполнял кувырок за кувырком, пока не врезался в Мин Кодфейс, которая заорала на него и загнала по колено в воду, где он упал и окунулся с головой. А один из жонглеров пытался безуспешно научить Йенну подбрасывать и ловить три цветных мячика, набитых сушеными бобами.

Мортен Дансон сидел отдельно от всех, бросая сердитые взгляды на любого, кто проходил поблизости. Но аппетит к нему вернулся: скелеты по меньшей мере трех макрелей валялись возле него, и их полосатые головы смотрели в сторону моря.

К тому времени, когда совсем стемнело, Катла осушила уже пятую кружку пива и начала чувствовать приятную расслабленность. Кто-то отбивал руками танцевальный ритм на барабанах, и музыканты, притащившие с корабля свои трубы и рожки, начали играть. У костра кружились в танце люди. К своему удивлению Катла заметила, что все они были в театральных костюмах. Тэм Лисица всегда был в этом отношении строг со своей командой, и костюмы после представлений тщательно заворачивались в некрашеный лен, а потом еще в промасленный холст, чтобы уберечь от сырости и непогоды. Их складывали в огромный, обитый медью сундук, в котором хранился и меч с сердоликом, выкованный Катлой. Этот меч составлял значительную часть платы за участие труппы в деле.

Кто-то нацепил огромную красную голову от костюма Дракона Вена и гонял одного из певцов, еще кто-то, в балахоне цвета морской волны с изображением Матери Морей, занимался тем, что соблазнял Леди Огня. Катла снова налила себе полную кружку пива и прислушалась к ощущению тепла, разлившегося по телу.

— Эй, полегче?

Она повернулась слишком резко. Мир кувыркнулся, и она рухнула на брата.

— Опа, — сказала она, опустившись на землю и криво улыбаясь. — Привет, Халли.

Халли сел рядом.

— Ты напилась, — ответил он с укором.

— Нет. Это неправда. — Катла помотала головой. Ощущение было не из приятных. — Только немножко тошнит. Я еще будто на корабле.

— На корабле! — рассмеялся Халли. — Ладно, пусть будет по-твоему. Я пришел, чтобы передать тебе привет от Тэма Лисицы и приглашение отужинать в его компании.

— Я ела. Кажется.

Ела она или нет? Она помнила, как жарили скумбрию, помнила, что собиралась угоститься одной из них, но потом отвлеклась, потому что принесли пиво. Она нахмурилась, понюхала руки. Они пахли солью, но другого и нельзя было ожидать после нескольких дней таскания просоленных канатов. Однако на руках не было ни чешуи, ни рыбьего жира. Она пожала плечами, прищурила глаза, пытаясь отыскать Лисицу. Его не было видно у костра среди актеров, хотя от света языков пламени у каждого вокруг головы сиял такой рыже-красный нимб, что трудно было с уверенностью сказать, кто из них кто. Прохладный бриз неожиданно принес отчетливый запах жарящегося ягненка, и ее желудок бурно выразил свое одобрение. Ягненок! После стольких дней на мясе угрей и акул это показалось ей настоящим деликатесом.

— Ну ладно, отведи меня к нему.

Она встала и неуклюже качнулась в сторону. Халли подскочил и поймал ее, прежде чем она успела снова упасть.

— Я думаю, тебе было бы неплохо чего-нибудь поесть, — сказал он, — пока совсем не развезло.

Катла наклонила голову набок и посмотрела на него. Но у нее никак не получалось сфокусироваться: он превратился в двух угрюмых молодых людей, глядящих на нее в четыре глаза. Под таким испытующим взглядом она почувствовала себя неудобно, совсем как маленький ребенок, который описался. Максимально сосредоточившись, она смогла соединить две фигуры в одну.

— Иногда ты такой… занудный, — заявила она, едва выговаривая слова. — Такой взрослый.

— Кому-то же надо быть взрослым, — сердито ответил Халли, подумав о своем своенравном отце, сумасшедшем брате и безответственной сестрице. Тэм был прав: ее замужество — это всего лишь вопрос времени.

Лисица разжег свой собственный костер на некотором отдалении, и именно оттуда доносился пьянящий запах жареного ягненка. Тэм соорудил просторное укрытие из большого куска парусины, натянутого на ветки и весла, и довольно уютное сиденье из нескольких мешков, набитых тряпьем и накрытых мехом. Тут он и развалился с фляжкой вина и полной тарелкой мяса в руках. Мясо было не до конца прожаренным: кровь вытекала из него на блюдо. Отсветы огня играли на лице Тэма Лисицы, озаряя его широкие скулы, высокий лоб и десятки косичек на голове и в бороде. Пламя играло на серебряном шейном обруче, превратив его в золотой, и фонтаны искр кружились в его глубоко посаженных зеленых глазах. Он выглядел великолепно, как огромный кот, охраняющий свою добычу: рыжий, томный, грациозный и сильный. У Катлы захватило дух от такого зрелища.