История Мариан (СИ)

Она окинула меня взглядом, будто ожидала увидеть в моих карманах украденные цветы. Потом она перевела взгляд на Бруно. Его, кажется, это совсем не беспокоило. Мог бы зарычать для приличия.

- Только Гладрель позволено входить сюда без разрешения.

Ванимэ говорила так, будто я нанесла ей личное оскорбление. По её тону можно было предположить, что даже Гладрель редко разрешали сюда входить.

- Тогда что ты здесь делаешь? – выпалила я в ответ. Игры этой самодовольной эльфийки выводили меня из себя.

- У меня есть разрешение Халдира входить тогда, кода я сочту это необходимым, - мягко возразила Ванимэ. Я заметила, что она обращалась к Владыке Халдиру, не используя его титул.

- Как и Мариан, - раздался глубокий и повелительный мужской голос.

Владыка появился из-за ближайшего поворота тропы и, как обычно, у меня перехватило дыхание. Он был одет в слабо мерцающие голубые одежды, утончённые и величественные, как цветы вокруг нас; на голове у него была серебряная диадема.

Увидев Владыку, Бруно замахал хвостом. К счастью, пёс не был мокрым. Владыка Халдир склонился перед ним и что-то прошептал в ухо, а Бруно поднял голову и прорычал в ответ, вызвав у меня мимолётное и тревожное ощущение дежавю. Может, собаки понимают эльфийский? Как знать?

- Ванимэ, - он поднялся и обратился к поражённой, но непреклонной эльфийке. – Возвращайся в Залу и предупреди Линдира, что сегодня Мариан придёт только после ужина. Нам с ней нужно многое обсудить.

Я заметила, что он подчеркнул свои намерения, положив руку ей на плечо, и почувствовала укол ревности, но сумела подавить его прежде, чем она заметила.

Ванимэ посмотрела на него и поколебалась ровно столько, сколько могла, явно не желая оставлять нас вместе наедине. Затем она многозначительно посмотрела на меня, слегка поклонилась Владыке Халдиру и собралась уйти.

- Ванимэ, спасибо за платья, - сказала я, прячась за юбки Халдира (фигурально выражаясь, конечно).

Ванимэ вдруг остановилась и грациозно развернулась ко мне.

- Как скоро я смогу увидеть тебя в одном из них?

- Как только представится подходящий случай, - заверила я, на что она отвернулась, кивнула Владыке Халдиру и быстро удалилась вниз по тропе.

Я думала, большинство мужчин и, возможно, большинство эльфов не догадались бы об утончённых женских знаках, наполнявших этот разговор и похожих на уксус, добавленный в воду. Когда Владыка Халдир поймал мой взгляд, я поняла: от него ничто не ускользнуло.

- Сегодня утром я не видела тебя на реке, - нарушила я тягостное молчание. – Что-то случилось?

- Ты не получила моё послание, - утвердительно произнёс он.

- Я не получала никаких посланий.

Он нахмурился.

- Если не возражаешь, мне бы хотелось самой с этим разобраться.

Он изучающе на меня посмотрел, затем кивнул. И опять молчание…

- Прости, - начала я в уверенности, что он сердился за моё появление в саду. – Я не знала, что сюда нельзя. Здесь так красиво и необычно, что я не удержалась. Можно спросить, кто создал этот сад?

- Он создан по моему замыслу, - небрежно произнёс Владыка Халдир. – Но то, за чем ты пришла, находится не здесь.

Войдя в Метентауронд, ты приняла наши условия – без сомнений и вопросов признать мою власть. Почему ты пренебрегаешь этим, Мариан?

Я подняла голову и увидела в его взоре печаль и любопытство, но не гнев. Только сейчас до меня дошло, как выглядят мои поступки с его точки зрения, и какую большую ошибку я совершила. Если я пытаюсь заслужить его доверие, то делать что-либо за его спиной – не самое лучшее решение. Почему я раньше этого не понимала?

- Нет, нет, ты не понял. Я не пыталась… У меня и в мыслях не было… Я лишь хотела доказать, что смогу хранить ваши тайны, если узнаю их, - бесполезно защищалась я и понимала, что пытаясь заслужить доверие, полностью его потеряла. Как теперь это исправить?

Вместо вполне ожидаемого гнева его взгляд смягчился в прощении. Он протянул руку и нежно коснулся моего подбородка.

- Столь любопытная, столь нетерпеливая, столь смертная, что презирает всякие ограничения, - вслух размышлял он, качая головой. – Эти черты сослужат тебе хорошую службу, если направить их в нужное русло. Ты без колебаний откроешь ящик Пандоры, если поставить его перед тобой.

- А ты? – я действительно хотела знать ответ.

- Только в крайнем случае, если необходимость превысит последствия, - он ответил более серьёзно, чем я ожидала, убрав руку от моего лица. Возможно, он думал о чём-то другом, что его тяготило. Мне очень хотелось, чтобы он поделился со мной.

- Мало что в Метентауронде закрыто для тебя, Мариан, - продолжил он. – За исключением нескольких вещей, касающихся только эльфов. Ты должна прекратить поиски. Ты его не найдёшь. Ты теряешь своё и наше время и рискуешь получить увечье. Будь терпеливой, Мариан. Скоро я покажу тебе выход, ибо близится день, когда тебе придётся на время нас покинуть.

Его слова смутили меня. Я знала, что этот день рано или поздно настанет, но так привыкла жить здесь. Расставание казалось таким далёким, таким нежеланным, что я старалась о нём не думать. Я ещё не готова. Я не хочу покидать Метентауронд. А больше всего не хочу покидать его.

- Когда я должна идти?

Наверно, он ещё не решил, или не увидел во мне то, что искал, потому что осторожное «скоро» было его единственным ответом.

- Ты прекратишь поиски, - настаивал он. По его виду было понятно, что ему не доставляет удовольствия и непривычно повторять свои указания дважды.

- Я перестану. Ради тебя. Обещаю.

Я искала на его лице хоть какую-то ответную реакцию на моё осторожное признание, но безрезультатно.

- Я понял, - произнёс он более медленным и мелодичным голосом, означавшим небольшое ослабление его защиты, - что твоё желание раскрывать тайны лежит не в жажде власти, как у большинства Людей, но в удовольствии от самого открытия.

Говоря это, он отвёл взгляд на журчащий родник. Когда он снова посмотрел на меня, я чувствовала себя так, будто земля ушла из-под ног.

- Эльфы хранят сокровище, которое ты ещё не видела. Оно не имеет силы, только восхищение, к которому примешивается печаль. Хочешь взглянуть, что находится за этой стеной, Мариан?

- Да, - был мой ответ, и он протянул руку.

Как правильно казалось вложить руку в его широкую тёплую ладонь и пройти следом за ним в коридор, освещённый только фонарями. Бруно увязался за нами, его когти постукивали по каменному полу, создавая едва слышимое эхо. Фонари были установлены в нишах вдоль стен, их свет плясал на изогнутых, умело обработанных поверхностях из красно-оранжевого камня. Этот коридор был таким же изящным, как Большая Зала, но менее величественным и проще украшенным. Я предположила, что мы проходим через нижний уровень самой Залы.

Через некоторое время мы подошли к куполообразному пространству, где сходились несколько коридоров. По-прежнему держа меня за руку, Владыка Халдир выбрал самый левый из них. Он был уже; его резные стены и выложенный плиткой пол превращались в неправильный, но ровный подземный проход, похожий на естественный тоннель в скале. Наш путь освещали фонари; их мерцающий свет падал на сталактиты и сталагмиты в прохладной темноте.

Последний поворот в тёмном проходе – и мы попали в высокий и светлый грот. Я зажмурилась и закрыла глаза рукой от неожиданно яркого света.

Владыка Халдир подождал, пока мои глаза привыкнут. Вскоре я смогла осмотреться. Он пристально наблюдал за моей реакцией.

- Я хотел показать тебе это место с тех пор, как ты пришла к нам, - тихо сказал он.

Мы стояли, держась за руки, в тишине, нарушаемой только пением птиц и мягким шелестом листьев от слабого ветра.

Здесь воды, питающие ручей в его саду, заполняли грот, омывая берега островка в центре. Луч яркого дневного света падал из отверстия в неровном потолке. Должно быть, это единственное место в Метентауронде, где можно увидеть небо.

Высоко в сводах на каменных уступах были гнёзда; иногда сквозь колонну света пролетала небольшая птица, и её крылья вспыхивали ярким цветом под солнечными лучами.