Письма в неизвестность (СИ)

Она заслужила то, что я спустила ее с лестницы?! Прямо на перемене, когда в коридоре было много народа я с силой толкнула ее в спину и она полетела вниз. Уверена, она знает, кто это сделал, но доказать никто не сможет. Да и ушиблась она не сильно, всего лишь ободрала локоть и вывихнула ногу. А поделом.

Все было бы нормально, я даже успела скрыться от учителя. Только вот Ирэн решила, что я поступила неправильно и давай меня отчитывать. Что она себе думает? Что хочу, то и делаю. На нервах подруга взорвалась: 'После смерти матери ты стала совсем уж дикой'. А я ее ударила за это кулаком. Но теперь сильно об этом жалею. Лексу даже пришлось вчера успокаивать меня.

Сегодня в школе Рени сидела с другой девочкой и не обращала на меня внимание. Мне страшно... Я хотела извиниться, но она даже не стала меня слушать. Я боюсь, что она меня возненавидела. Что же делать?

А у тебя есть друзья? Бывает так, что тебе трудно настолько, что даже им не в силах рассказать? А вы часто ссоритесь? Что ты делаешь, чтобы помириться? Хотя можешь не отвечать. Ты же все равно не знаешь, куда писать. Да и письмо к тебе точно не придёт. Но я продолжу писать. Хотя бы, чтоб можно было высказаться. Надеюсь, Рени меня простит.

Никогда не делай больно близким. Пока'

‒ Представь себе, письмо вопреки твоим ожиданиям, моя неизвестная собеседница, таки пришло, ‒ потирая ушибленную голову, пробормотал парень. ‒ Думал, прошлый раз был случайностью. Ан, нет.

‒ Что пишет? ‒ рыженькая высокая девушка в ведьминском колпаке, опираясь на плечи сидящего, с интересом начала читать.

Парень отодвинул ее от себя:

‒ Нечего читать то, что предназначено не тебе. Лучше сваргань что-то от шишки, голова раскалывается.

‒ А не надо так пугаться, когда на тебя огненные письма сваливаются. Стена ж твердая, а вдруг проломил бы черепушку?

‒ Хватит нести чушь.

‒ Ладно-ладно, сейчас выловлю кого-то из оборотней и принесу чего-то из своего арсенала, ‒ девушка женственной походкой двинулась по длинному коридору.

Ее собеседник с облегчением вздохнул, намереваясь дождаться рыженькой там же, где и сидел. Но в последний момент она оглянулась:

‒ Мог бы, кстати, дать прочитать. Я же твоя девушка, ‒ она хитро подмигнула и направилась к цели.

Юноша глядел ей в след, тихо шепча:

‒ Друзья, говоришь? Теперь, наверное, есть.

***

‒ Спасибо, дочка, ты мне очень помогла, ‒ отец ласково поцеловал меня в лоб.

Да нет, помогла я ему не сильно, всего лишь вместе делали закрутки на зиму. А то потом знаю, есть захочется, а будет нечего. Первый год после маминой смерти именно так и было. А потом я поняла, что надо брать все в свои руки и отца тоже заставлять хоть что-то делать, а то совсем сопьется. Пить он прекратил, не совсем, конечно, но все же.

‒ Пап, иди немножко отдохни, устал, наверное, ‒ я взяла его за теплую руку и приложила ее внутренней стороной к своей щеке, ‒ да и не спал ты сегодня нормально.

В ответ он только лишь улыбнулся. Я хорошо знала, что отец отдает себе отчет в каждом действии, и те два года, что он беспробудно пил совсем не прошли бесследно. Но и теперь мой работящий и добрый папочка все еще не потерял той чувствительности и до сих пор вздрагивает, когда кто-то говорит ему о жене. Возможно, ему стало бы легче, найди он себе взрослую женщину, с которой мог бы проводить время, но он даже слушать об этом не хочет. А ведь прошло уже два года. Это не так и мало, хоть и не очень много. Но ночами его до сих пор накрывают эмоции, и я часто слышу, как он кричит во сне. Иногда кажется, что это я взрослый и уверенный в себе мужик, а он маленькая шестнадцатилетняя девочка. Сначала его затянуло в алкоголь, теперь в работу. Он ведь и правда появляется дома почти в полночь, а иногда и совсем засиживается до утра. И что я могу тут сделать? Бывает, что люди и правда, любят до безумия, а потеряв, сходят с ума. Но не приведи Господи, так любить.

‒ Не волнуйся, солнышко, я знаю, что делаю.

‒ Нет, пап, не знаешь, ‒ я сделала злобную моську и уперла руки в бока. ‒ Сейчас ты идешь спать, а я за тобой слежу. Дай своему организму хоть немного энергии. Не надо его доводить до изнеможения.

Отец недоверчиво глянул в мои глаза, на что я только покивала головой и с силой потянула его в комнату. Расстелила постель и уложила этого уже давно взрослого мужчину в кровать:

‒ А теперь, спать! ‒ сама же уселась в кресло и открыла любимого 'Властелина колец'. Книжка была потрепана и обложка выглядела ужасно, но я столько раз читала ее, что даже бережное отношение не помогло.

Сон к родителю пришел сразу. Да это и не странно, не помню, когда он нормально спал. Может неделю назад, может и больше. Дыхание выровнялось, да и крутиться он перестал. На часах было за двенадцать. Прекрасно понимая, что завтра в школу (выпускной класс), я нехотя захлопнула книжку, хорошо хоть знаю все моменты, не будет новых неожиданностей.

Колени ужасно затекли, но я через силу поднялась и направилась к двери.

‒ Нееееет, ‒ папин резкий крик привел меня в ужас. Что же ему такое сниться, что он кричит во сне?!

Я бросилась к нему, думала, смогу успокоить.

‒ Папочка, папа, все хорошо, это я. Не надо кричать.

Но стало еще хуже. Он схватил меня за запястья и с силой дернул:

‒ Она ничего не сделала. Зачем? Зачем?

Он все больше поднимал голос, уже откровенно переходя на крик на последнем слове. Я не понимала, что происходит.

‒ Папа, очнись, это просто сон. Всего лишь сон.

Я чуть не плача начала будить ворочающегося в ночных кошмарах отца. Но у меня не сильно получалось.

‒ Я отомщу за нее. Тебе это так с рук не сойдет.

Он часто говорил во сне. Иногда полную чушь, иногда что-то умное. Но угрозы... Такого еще не было.

Я уже просто трясла его за плечи и кричала.

В этот раз у меня получилось, родитель резко сел, ударившись о мой лоб.

‒ Аааа, ‒ очередной, но уже более осмысленный крик пронзил реальность, ‒ маленькая, это всего лишь ты. Опять этот чертов сон, совсем из-за него не могу спать.

Он вытер пот со лба и глянул в мои перепуганные глаза.

‒ Испугалась? Ну, не бойся. Может, останешься сегодня со мной? ‒ вопрос был скорее просьбой.

Я так и не поняла, что произошло. Но ясно одно, папе этот сон снится не впервые. И он попросил меня спать с ним совсем не из-за моего страха, а скорее, чтобы быть уверенным, что если опять настигнет кошмар, я буду рядом.

Письмо третье

Здравствуй,

Это снова я. Я писала тебе больше года назад. Не знаю, помнишь ли ты до сих пор, но я опять хочу кое-что рассказать. Просто больше некому. Даже Ири мне не верит. Кстати с ней мы все же помирились, хоть она и до сих пор мне вспоминает мою выходку.

Знаешь, мне кажется, с моим отцом твориться что-то неладное. После одного случая я почти каждую ночь захожу к нему в комнату по ночам, чтоб проверить, как он спит и мне просто становится страшно. Раньше я не сильно обращала внимание на его крики, думая: это просто кошмары. Но сейчас я понимаю, что все не настолько обыденно. У меня есть подозрения, что его мучает один и тот же сон. И если я не ошибаюсь, там кого-то убивают. Папа постоянно просыпается с криками о мести и чуть не плачет. Я уже и не знаю, что думать.

Похоже, его каждодневные попойки на протяжении двух лет были обычным избавлением от ужасов. И почему я не замечала этого раньше?

Теперь он стал много работать, приходит домой позже обычного, почти ничего не ест и совсем не спит. Я боюсь за него. Сколько еще он будет мучиться?!

Если не ошибаюсь, это все началось именно после маминой смерти. У меня как следствие затяжная депрессия и потеря контроля над эмоциями, а у него ночные кошмары?! Но раз так, неужели за два года сон все еще приходит к нему из подсознания? Но почему? Если бы у меня была возможность с тобой поговорить о моих предположениях. Но все, что я могу, это просто отправлять сообщения непонятно куда. А Ири и Лексу я боюсь что-то говорить. Они и так от меня натерпелись за эти два года. Но держать все в себе становится трудно.