Вор (ЛП)

Они были красивы и захватывающие, отчего мне захотелось увидеть, что же

скрывается за еще одной занавесью. Когда я отодвинула ткань, то у меня перехватило дух.

Книги. Лестницы из книг. Выстроенные башни книг. Раздвижные лестницы,

ведущие к верхним ярусам полок. Также здесь были диваны, обитые темной тканью. И

лампы всех форм и размеров свисали с потолка, стояли в углах, на столах и полках.

Великолепное зрелище, и не было ничего, что делало меня счастливее за последние

годы. И даже запах — чернил, дерева, пыли — был уместен и правилен, как и сочетание

света и теней.

Ох, я бы возвращалась сюда снова и снова.

Я проскользнула в сад. Здесь были фруктовые деревья, хотя я бы и не смогла

назвать их плоды. Они были странными, жемчужного цвета и похожи на сливы, если бы

сливы были оранжевыми, алыми или синими. Растущие здесь цветы были более

узнаваемые — нарциссы, ирисы, фиалки и многие другие. Различные цвета розовых

кустов, которые служили живой изгородью, переплетаясь с плющом, слишком высокой

для меня, чтобы увидеть, что по другую ее сторону.

Моя счастливая прогулка была нарушена шумом.

Я услышала шаги, эхом отдающиеся по каменному полу, и нырнула в сторону

стены сада, стараясь, чтобы меня не было видно из атриума.

Если это владелец? Будет ли он недоволен тем, что я нашла это место? О

Боже…кто угодно может владеть этим местом — кто знает, что могут сделать со мной?

Пожалуйста, не выходи в сад. Захвати книгу в библиотеке и уходи, — молча молила

я, даже если это и была моя мама. Но шаги раздавались не в стороне библиотеки —

человек повернул к святилищу. Эхо стало громче. Но ведь та комната пуста! Мое сердце

учащенно билось. Что они хотят там?

Шаги прекратились, и на несколько мгновений воцарилась тишина. Настолько

гнетущая и полная, что, могу поклясться, я слышала свой собственный пульс. Кто это?

Было ли это человеком? Что еще может существовать в башне наподобие этой?

Внезапно, слабый звон стекла заполнил тишину. Я моргнула. Стекло. Лампы на

потолке? Что могло там происходить? Моё любопытство преодолело страх, и я поползла

вдоль стены в сторону одного из витражей, в которое я могла заглянуть, не будучи

замеченной.

Я смогла увидеть через затемненное стекло контур фигуры, неподвижно стоящей в

центре храма с вытянутой вперед ладонью. Тени, отбрасываемые лампами, висящими на

потолке, двигались, словно ветер колыхал их. Я прищурилась, вглядываясь с моего пункта

наблюдения. Стекло слишком темное… трудно разобрать, что за ним происходит — вроде

как там мужчина, как я решила с некоторым разочарованием. Его голова была склонена, в

то время как остальное тело замерло без движения, когда его рука качнулась в

противоположную святилищу сторону. Цвет стекла начал меняться, а его кусочки

принимали новую форму, их края скручивались и удлинялись, принимая изображение

новой картины.

Я восторженно смотрела на это. Он, казалось, ничего не собирался говорить. Он

даже не смотрел на то, что делал. Его пальцы изобразили какой-то жест, и мужчина на

стеклянной картине переместился из ручья на коня, в то время как зверь нетерпеливо

перебирал землю копытами. Он поднял правую руку перед собой, указывая на гигантское

панно в передней части святилища, и стеклянные кусочки преобразовались, показав

картину замка на холме, освещенного яркими лучами солнца, находящегося вверху панно.

Он взмахнул левой рукой, и всадник пришпорил лошадь. Следуя взмаху его руки, всадник

промчался по всем панно по левую сторону, исчезая у края одной и сразу появляясь на

следующей. Его руки сошлись, и всадник появился на холме, готовый взбираться вверх.

Он поднял руку вверх в останавливающем жесте, и лошадь попятилась. Это был красивый

кадр, потрясающий своим цветом, движением и ощутимым чувством решительности

всадника. Жесты мужчины показались мне знакомыми. Это было… не так как

фотография…более того… это было похоже на управление или сочинение — да, точно —

он сочинял! Но с чем-то другим — не со звуком… как он это делал? Ни разу не подняв

взгляд.

Его правая рука взметнулась к стеклу передо мной, и я инстинктивно отшатнулась

за стену. Сверкание говорило о том, что окно, через которое я смотрела, было морфингом,

так же как и панель с всадником. Интерьерная сцена окрасилась оттенками стекла. Я

подумала, если его голова все еще опущена, может, я смогла бы незаметно лучше его

рассмотреть. Осторожно я присела в углу возле окна, заглянув через подоконник в

комнату. Передо мной предстала следующая сцена: женщина, вяжущая у окна, и,

видневшийся через бледное стекло, формирующее ее платье, мужчина. Он был высок, но

все же не выглядел настолько старым, как я решила в начале. На нем были потертые

джинсы и белая рубашка с закатанными по локоть рукавами, демонстрирующие слегка

мускулистые руки. Его темные волосы были достаточно длинными, чтобы скрыть его

лицо, я смутилась, когда мое сердцебиение участилось. Он был своего рода горяч.

Женщина на панно воткнула иголку в ткань с задумчивым выражением лица, уделяя

больше внимания небу, чем вязанию.

— Нет, — пробормотал он, когда с досадой отвернулся.

Его пальцы согнулись, и в тот же момент цвет волос женщины изменился с

каштанового на ярко-красный. Они завились и росли, пока не достигли ее ног. Его пальцы

вновь согнулись, останавливая на месте женщину, также как он сделал и со всадником.

Он вздохнул, его руки опустились, когда он, наконец, поднял голову. Я тихо упала

на землю с поднесенной ко рту рукой, сердце бешено стучало в груди, но я была уверена,

что он меня не увидел. Его взгляд был обращен на гигантское панно с всадником и замком.

В голову ударила кровь, потому как за короткий момент до падения, я узнала его — это

был Рис — молчаливый друг Кея.

Я услышала звук, исходящий из помещения, вероятно, он начал прохаживаться по

хранилищу. Я вжалась в стену, как будто это могло каким-то образом помочь. Мой мозг

лихорадочно соображал.

Рис? Что за черт? Ему принадлежит это место? Он что… новая мысль пришла мне

в голову в свете того, что он только что делал — он построил это место? Я никогда не

ожидала встретить в этой башне кого-то, кого я фактически знала. Но я только что видела,

как Рис собирал витраж силой мысли и жестами.

С другой стороны, если он мог делать все это, поему он не почувствовал моего

присутствия. Если он владел магией — если башня была создана с помощью его

собственной магии, разве здесь не могло быть что-то наподобие охранной системы? Я

нахмурила брови. Не знаю, как точно это работает, но на его месте я бы сделала что-то

такое.

Я услышала треск стекла, исходящий из святилища. Звук разнесся эхом по пустому

и большому помещению. Я рискнула и украдкой заглянула в окно.

— Каждый раз, — сказал он, проводя руками по волосам, ни к кому конкретно не

обращаясь. — Каждый раз она разваливается на кусочки.

Панно, изображающее лес и поля, которые миновал всадник, с левой стороны

комнаты было разрушено, осыпавшись мелкими кусочками на каменный пол. Рис

рассматривал свою руку. Мне показалось, что между его пальцами проскочила искра.

— Какой в этом смысл? — закричал он, и панно с замком осыпалось осколками,

словно от ударной волны.

Я съежилась, вжавшись в стену, словно я могла бы раствориться в ней. С кем

конкретно я сижу рядом в классе химии?

— Мастер Райан, — я услышала разнесшийся эхом еще один голос. — Вы в

приподнятом настроении сегодня, сэр.

Откуда исходит этот голос? Я не видела никого в комнате.

— Исчезни, — ответил Рис. — Все усилия впустую. Это место слишком