Темные сказки Лайкарры (СИ)

   Тихонько пробормотав положенную молитву, маленький вор зажег одну из ароматических палочек у алтаря. Сизый дымок с запахом сандала и почему-то карамели моментально окутал тощую фигурку мальчика, запутался в грязных, свалявшихся волосах, забился в чуткий нос, заставив недовольно сморщится. Голова закружилась, ему даже пришлось ухватиться за серую глыбу алтаря, неожиданно простую и грубую для этого роскошного храма.

   - Ты просишь об Удаче, маленький жадина? - неожиданно прозвучавший надтреснутый старческий голос заставил паренька вздрогнуть всем телом. Он стремительно обернулся, готовясь убежать, но не стал. Опираясь одной рукой о толстую колонну, а другой - на сучковатую клюку, за его спиной стояла очень старая женщина. Морщины избороздили ее лицо, длинные и некогда густые волосы поредели, стали совсем белоснежными. Столб рассеянного света за ее спиной не давал рассмотреть деталей, оставляя саму старушку словно бы в тени, но мальчик наметанным глазом заметил и длинные одежды, и тускло блеснувший маленький ключик, приколотый к серому платью как раз над сердцем. Жрица Нариэн. Одна из старейших.

   - Да, почтенная, - мальчик глубоко поклонился. В руках этой старой женщины была немалая власть, ведь она могла говорить с самой Богиней. Так кто он такой, чтобы проявлять неуважение?

   - А ты ее заслужил? - хитро прищурилась старушка. Под этим взглядом мальчишка оторопел и так и не нашелся с ответом.

   - Наверное, нет... - пролепетал он.

   - Хороший ответ, - женщина рассмеялась неприятным скрипучим смехом, а потом вдруг резко взмахнула зажатой в левой руке клюкой, довольно сильно ударив мальчика в бок. Парнишка отпрыгнул, держась за ребра. Синяк будет...

   - Очень хорошо! - заявила жрица со смешком. - Иди, щеночек, будет тебе удача.

   И, развернувшись, бодро заковыляла куда-то в темноту, на произнеся более ни слова. Что самое интересное, передвигалась она совершенно бесшумно, даже палка, на которую она опиралась, не стучала о плиты пола.

   Мальчик задумчиво потер ребра. И как это понимать?

   *****

   - Где тебя бесы носят, мелкий засранец? - от ора Опоссума заложило уши. Молодой вор, на добрых две головы возвышающийся над провинившимся мальчонкой, угрожающе сжимал кулаки, тесня малыша к грязной стене барака.

   - Я от стражи... - заикнулся было мальчик, но слабая попытка оправдаться лишь привела старшего в еще большую ярость.

   - От стражи он! - звонкая оплеуха отозвалась в голове звоном набата. - Какого рауха ты от стражи бегаешь, идиот? В тюрьму захотел? - продолжал разоряться Опоссум. Видя, что мальчик не собирается ничего объяснять, вор и вовсе пришел в неистовство.

   - Я тебе сколько раз повторять буду? - еще один удар ладонью опрокинул мальчишку на пол. - Хочешь жить - не попадайся! Так нет же, он у нас второй день мастер-классы по бегу с препятствиями устраивает, бесов выродок, - старший вор ударил мальчика ногой в живот, от чего тот сжался в позу эмбриона, тихонько скуля от боли. - Ну ничего, сейчас я тебе тоже мастер-класс устрою, по хорошим манерам и поведению в обществе.

   Удары посыпались градом, Опоссум бил, куда придется, хоть и не калечил специально. Лишь через несколько минут, слегка запыхавшись, вор счел "воспитательный" момент законченным и перестал избивать ребенка. Плюнув на пол, сквозь зубы процедил:

   - Что надо сказать?

   Мальчик едва слышно прохрипел, почти не размыкая разбитых губ:

   - Благодарю за науку, учитель, - последнее слово он умудрился презрительно выплюнуть, от чего Опоссум скривился, но решил, что на сегодня с физическими аргументами лучше закончить.

   - Хм, сойдет. Вали отсюда, тварь.

   Кое-как, обеими руками цепляясь за стену, паренек принял относительно вертикальное положение, но, не удержавшись, тяжело рухнул на колени. Так и пополз к двери, на четвереньках, решив пока не спорить с капризным притяжением. Если это и была Удача, предсказанная давешней жрицей, то заключалась она только в том, что он все еще жив.

   Злорадный оклик Опоссума настиг его уже в дверях:

   - Эй! И вымойся сейчас же! Все полы испачкал... - приторно-сладким голосом пропел вор, и мальчик сдавленно застонал сквозь зубы. Теперь придется отскребать от себя грязь и кровь, и это с кучей свежих ссадин и синяков... И ведь проверит же, раухов выродок, не отвертишься. Мальчик, сжав покрепче зубы, пополз отмываться.

3

   Жар не спадал. Жестокая лихорадка, третий день заставляющая то дрожать в ознобе, то задыхаться от температуры, превратила здорового мальчика в тень. Бледная кожа, покрытая испариной, бисеринки пота на висках и горячечные красные пятна на щеках выглядели жутко. А растрескавшиеся, разбитые губы и наливающиеся желтизной синяки очень наглядно объясняли, что стало причиной подобного состояния.

   Ласка приложил тонкие пальцы к шее ребенка, слушая пульс. Жилка билась неровно, в рваном ритме. Еще день-два - и мальчишка просто сгорит, сердце не выдержит. Это ж надо было! Парень подавал большие надежды, и не только как вор. Из него можно было вырастить отнюдь не последнего убийцу Серой гильдии, у него для этого есть все задатки. Но теперь, из-за дури какого-то третьесортного бандита без выучки и элементарной соображалки, мальчишка загибается от лихорадки!

   Полуэльф раздраженно зашипел и поменял компресс на лбу ребенка. Все приходиться делать самому! Местные молодчики умеют только руки распускать. Нет уж, пора устраивать капитальную чистку личного состава. Скоро городской страже станет не до мелких воров, ей бы трупы успевать из Сейты вылавливать. Долго носить придется...

   Мальчик заворочался, застонал тихонько. Похоже, его мучили кошмары. Тонкая детская ладошка с выступающими с тыльной стороны хрупкими косточками и голубыми венками, сжалась в кулак, аж костяшки побелели. Вторая рука бессильно скребла по тюфяку, ладонь все никак не могла сжаться, словно была повреждена. Рауха тещу вперехлест и в пятку! Если парню переломали пальцы и не вправили вовремя, то даже если выживет, он уже никогда не станет хорошим вором! Иногда повышенная регенерация играет злые шутки, кости могут срастись неровно и тогда все, конец карьеры.

   Мужчина осторожно разжал скрюченную ладошку, бережно прощупал косточки. Вроде бы целы, но отек сильный. Хорошо хоть переломов нет. Надо на руку тоже компресс поставить. А это что?

   Мякоть ладони наискосок, почти полностью перекрыв линию судьбы, пересекал тонкий белый шрам. Странным было то, что вокруг него распространялось воспаление, словно рана была совсем свежей. Отек уже начал темнеть, еще немного, и начнется гангрена. Ласка решительно встал, поправив перевязь с парными клинками. К счастью парнишки, он знал, что делать.

   Черкнув на первом попавшемся клочке бумаги всего несколько слов, он за шкирку поймал в коридоре какого-то пробегавшего мимо мелкого воришку:

   - Сейчас со всех ног бежишь в храмовый квартал, - побелевший от страха постреленок мелко закивал, - отдаешь вот эту записку любому из жрецов Морэля. Они тебе дадут кое-что... Принесешь мне. Все понятно?

   Ребенок закивал еще активней. Заместителя главы в гильдии боялись до дрожи, хоть и не всегда могли объяснить, почему. Возможно, все дело было во взгляде чуть раскосых голубых глаз, которыми на мир, казалось, смотрела сама смерть.

   Так, а теперь есть время разобраться с этим недоноском... Как там его? Кажется, Опоссум. Вот и первый кандидат, попадающий под кадровую чистку.

   *****

   Привычным движением стряхнув тяжелые красные капли с блестящей стали мечей, Ласка презрительно посмотрел на то, что еще минуту назад было самоуверенным ничтожеством. Он еще имел наглость просить пощады! Нет, отсутствие соответствующего воспитания - это зло. Если виноват - плати. Если проступок слишком велик, то ценой его станет жизнь. По мнению Ласки большего проступка, чем непроходимая глупость, и быть не могло.