Темные сказки Лайкарры (СИ)

   Надо отдать должное сержанту, малым он оказался упорным и не пренебрегающим тренировками. Большая часть его десятка отстала от погони чуть ли не за первым поворотом, а вот он да еще два немаленьких мордоворота знай бежали за шустро несущимся по переулкам ребенком, расталкивая локтями зазевавшихся прохожих и при этом надсадно вопя: "Стоять, ворье поганое!" Мальчик, не снижая скорости проскакивая под какой-то телегой, сделал себе мысленную зарубку узнать, кто этот сержант и когда его дежурства, и не попадаться ему на глаза. А то с него станется не просто выловить и бросить в холодную, но и лично проследить, чтобы вор не разминулся с заплечных дел мастером. А с законом в империи Сарешш шутки плохи, за воровство мигом оттяпают правую руку по локоть и вышвырнут из города. Хотя тут как посмотреть, государевы министры - ворье почище всей Серой гильдии, а им-то никто рук не рубит. Хотя иногда рубят головы. Так, для профилактики, чтоб другие не расслаблялись.

   Паренек сломя голову несся по каким-то задворкам, слыша за спиной тяжелый топот стражи. Этот район он знал довольно неплохо, но вот мест, чтобы пересидеть облаву, поблизости не было, и теперь он кратчайшим путем пытался добраться если хоть не до первого попавшегося хода в катакомбы, так хоть до Бедняцкого квартала, где и улочки уже, и затеряться проще. Увы, приставучий сержант не отставал от мальчишки, буквально наступая ему на пятки, и у того не было ни малейшей возможности скользнуть хоть в какой-то подземный ход, даже если таковые и попадались по пути. Оставалось надеяться лишь на скорость и то, что до трущоб он добежит все-таки раньше, чем выдохнется окончательно.

   Поплутав по каким-то закоулкам и насквозь проскочив подворье средней руки купца, чуть не попав при этом в зубы сторожевой псины, мальчик на полном ходу выскочил на широкую, запруженную народом улицу. От растерянности ругнувшись, на мгновение замер, а потом сам себе чуть не отвесил оплеуху. Это ж надо было забыть, что сегодня один из главных праздников пантеона Двуликих! Мальчик шустро ввинтился в толпу разряженных прихожан, стремясь затеряться, что было не сложно - в разношерстной толпе, что спешила по Западному Храмовому проезду на центральную городскую площадь, можно было спрятать не то что маленького вора, а орочий табор вместе со всем гаремом вождя и ездовыми варгами в придачу. Протиснувшись между плотным потоком идущими людьми и нелюдями, мальчик выскочил на небольшую, довольно узкую боковую улочку. По сравнению с Храмовым проездом здесь было очень тихо. Невысокие каменные домики, сплошь двухэтажные, глядели на улицу нарядными, чистенькими окошечками, на подоконниках, а иногда и на балконах громоздились кадки и горшки со всевозможными растениями. Чистые стены, ажурные кованные решетки и резные наличники наводили на мысль, что паренек случайно забрел в если и не в знатный, то уж точно в зажиточную часть ремесленного квартала. Но этого просто не могло быть, потому что мальчик бежал в совершенно другую сторону... Так куда же его все-таки занесло?

   Опасливо озираясь, ребенок быстро пошел по улице, готовый в любой момент перейти на бег. Но, несмотря на нервозное состояние, он не забывал внимательно изучать окрестности. Впрочем, ничего, что могло бы прояснить его местонахождение, он не обнаружил. Не желая больше находиться посреди пустынной улицы, он свернул в один из промежутков между домами, чистый и просторный, что было удивительно для бедняцкого квартала. Проулок упирался в невысокую ограду из белого камня, показавшегося смутно знакомым. Мальчик решил не забивать себе голову всякой ерундой и одним махом заскочил на стену. Секунда - и он уже с другой стороны.

   Это был парк. Тенистый и, на первый взгляд, не ухоженный. По крайней мере, колючий куст, в который мальчик влетел обеими ногами при приземлении, не страдал излишком ухода и не носил следов декоративной стрижки. После же знакомства с матерящимся и шипящим, как кот, подростком, растение и вовсе приобрело затрапезный вид. Впрочем, собственные поцарапанные ноги мальчику было куда как жальче. Кое-как выбравшись из сплетения колючих ветвей, мальчик потопал вглубь парка. Под ногами шелестела влажная прошлогодняя листва, голые ветки, почки на которых еще не успели распуститься, цеплялись за одежду. Продравшись сквозь заросли, мальчик вышел на более-менее расчищенную тропинку и пошел по ней. Надо было понять, куда же его все-таки занесло.

   За очередным поворотом тропы показался конец парка. За ним громоздились какие-то постройки. Мальчик присмотрелся, на всякий случай спрятавшись за деревом. Это были небольшие, одно и двухэтажные здания постройки позапрошлого века, надежные и добротные. За домами же... Мальчик наконец понял, куда попал, вот только не мог определить, как к этому относиться. За невысокими постройками вздымалась, пронзая остроконечными куполами белесо-голубое небо, серокаменная громада храма. Несмотря на общую массивность постройки, он казался легким и словно бы парящим. Даже на приличном расстоянии мальчик рассмотрел, что камень стен не гладкий. Скорее всего, его покрывают какие-то барельефы или просто декоративная резьба, решил про себя парень. Острые шпили-зубья кажутся башенками сказочного замка, общее впечатление не портит даже однородный серый цвет строения. Только два здания во всем городе могли похвастать подобной архитектурой - храмы богинь-близнецов, теневой Нариэн и ее темной сестры Риэн. Только храм Риэн был выполнен не из серого гранита и мрамора, а из базальта с багровыми и алыми вкраплениями.

   Вот, значит, куда его занесло... Выходит, он оказался внутри Храмового Кольца, что опоясывает центральную площадь и где, собственно, и расположены храмы всех восьми Двуликих богов-творцов. А те милые домики, которые он принял за купеческие, на самом деле принадлежат храмовым служителям и тем, кто так или иначе связан с церковью.

   Зачастую каждая раса, населяющая Каланой, молилась лишь своему богу-творцу. Исключения составляли - что не удивительно - люди, которые умудрялись молиться не только Салмару как своему создателю, но и всем остальным богам как покровителям той или иной сферы жизни. Так, к примеру, у алтарей Тиалиссы повелось заключать брачные союзы. Во время войны молились Ша?лиру, напрочь забывая, что бог орков может попросту не прислушаться к просьбам людей. Особенно же много прихожан-людей всегда было в храмах Каэли и Нариэн. И если Сплетающей Судьбы зачастую возносила молитвы добропорядочная публика, начиная с государя Императора, то об удаче просили разные авантюристы, торговцы, барды, бродяги и воры. Изначально все людские государства почитали пантеон, но с появлением веры Единого ситуация стала стремительно меняться. Где-то на севере, охваченном гражданскими и религиозными войнами, невзрачные церковники новоявленного божка жгли жрецов Двуликих, насаждая огнем и клинком свою странную, исковерканную веру. Ведь, по сути, они молились тому же Салмару, но отчего-то, во-первых, забыли, что, у божества есть не только Дневной, но и Ночной лик, а во-вторых, сочли его брата-бога, творца гномов Дэрина второй ипостасью своего божка... Получилась странная и опасная религия, которая, как яд в организме, все быстрее распространялась по миру, неся разрушения и смерти. Множество смертей. Почитатели Единого, словно одержимые, уничтожали каждого, кто не разделял их взглядов, каждого, кто был хоть чуточку не таким, как большинство. В особенности страдали маги и нелюди - их убивали без разбора. И именно поэтому религия Единого оказалась под строжайшим запретом в империи Сарешш, хотя культы Салмара и Дэрина никто запрещать и не подумал.

   Мальчик, стараясь остаться незамеченным, направился к храму Нариэн. Раз уж так сложилось, что он все равно внутри Кольца, то почему бы не попросить помощи у Богини-покровительницы? Тем более, что эта помощь ему сегодня явно еще пригодиться, раз уж предстоит возвращаться в гильдию с пустыми руками.

   Где-то за стенами, на главной площади, шла торжественная служба, жрецы всех богов вышли к прихожанам, благословляя их силами своих небесных покровителей. Один из самых почитаемых праздников, День Равновесия, был в самом разгаре. Только вот в самом храме было тихо, серый гранит практически полностью глушил звуки, лишь на грани слышимости оставляя легкий гул, похожий на шепот никогда не виданного парнишкой моря - это шумела толпа. Тусклый свет пасмурного весеннего дня едва разгонял полумрак внутри здания, по углам которого клубились живые тени, спутники богини. Внутренне убранство храма, бесспорно роскошное и богатое, словно куталось в них, сглаживая слишком резкие углы. Воровской инстинкт требовал немедленно осмотреться, выискивая что поинтереснее да полегче, чтоб можно было унести с собой, но паренек вовремя одернул сам себя. Это ж надо, допустить хотя бы мысль о том, чтобы украсть в храме богини воров! Да за такое не то, что руку надо рубить, тут и головы мало будет! Так что мальчик, более не отвлекаясь на окружающее, во избежание пагубных соблазнов, быстренько скользнул в одну из боковых ниш пустынной громады храма, туда, где прятался один из многочисленных маленьких алтарей богини.