Солнце Каннеша (СИ)

Очередная тревожная пауза затянулась. Наконец, наемник устало махнул рукой.

- Ладно, будем проще. Мне и одного ретивого хватает. Отойдем на три перехода от города и можешь идти куда хочешь. Если думаешь сбежать раньше - вспомни, как меня называл Шаи. Я не люблю неучтенных хвостов и осложнений. Очень не люблю. Но вообще-то... Подумай, что в любом случае ждет тебя здесь дальше?

По правде, вот как раз об этом размышлять Ханнок не хотел. И так ясно. Беглый. Клейменый. Рогатый. В лучшем случае - вольный батрак, гораздо вероятнее - порабощенный. Или и вовсе прирезанный втихаря. Вспомнилось, как один соклановец спьяну делился с ним мудростью, что из химерьих костей получаются отменные крючки и наконечники.

- Ты считаешь, что там будет лучше? - озвучил он мысль.

Аэдан с усмешкой покачал головой. И легко и непринужденно перешел на рубленый южный акцент

- Считаю? Я это знаю. Я не просто еду в Теркану. Я туда возвращаюсь.

- Ты не похож на южанина.

- Значит, я действительно хороший параноик.

- Зачем тебе все это?

- Скрытность и кружные пути? Я пятнадцать лет прожил среди северян. Вы свели меня с ума.

- Я о решении помочь. Почему?

- Возможно, хочу вернуться домой красиво, - Аэдан глянул на алеющее к вечеру небо, затем на Шаи, - Хотя нет, я уже ответил. Вы свели меня с ума.

Ханнок тоже тоскливо посмотрел на закат, туда, где остался Сарагар.

- Как только начали расти рога, я совершаю ошибки. Одна за одной.

- И какая же следующая? Решил остаться?

- Нет, пойду с вами. Хотя, если от рогов так все дуреют, лучше сразу повеситься. Страшно. Ядоземье... страна непуганных парнокопытных идиотов.

- Ха, а ты мне уже нравишься, - хохотнул Аэдан и перехватил поводья, поворачивая обратно на тропу, - Поехали.

Химер поправил лямку, клыкасто ухмыльнувшись, впервые за последний сезон. Может, все и впрямь идет к лучшему.

- А ты... - он повернулся к Шаи, с дружелюбной улыбкой наблюдавшему за разговором.

- А вот со мной ты будешь говорить почтительно, - тсаанай не изменился в лице, - Ниже голову, правильное местоимение. Так что ты хотел спросить, Хааноок?

- Ничего... вождь.

Или нет.

11

Створок в Терканайских воротах не было. Да и бессмысленно было их ставить, поскольку справа в стене зияла рваная дыра, а левая башня захаба давно осыпалась грудой битого камня. Полукольцом окружающие город предместья с этой стороны сходили на нет - лишь несколько хижин за кривыми заборами. Вдали в лучах низкого солнца медной змеей блестела река, текущая в сторону Сарагара. Мошкара очумело роилась в медленно стынущем воздухе.

- Как думаете, что мы слышали в гостинице? - Сонни старалась казаться невозмутимой, но Ньеч знал ее слишком хорошо.

- Не знаю, солнце. Но мне оно не нравится.

Дело о завистливом бастарде превратилось в нечто таинственное, куда были замешаны один из вождей Нгардока и орденцы. Логику последних Ньеч провидеть не брался, может некогда предки огарков и Сиятельные и считались одним народом, но время это давно прошло. Пропитанный магией разум способен на самые странные решения, от гениальных до феерически глупых. Но в любом случае, звероврач ощущал себя лягушкой, попавшей в колесо водяной мельницы. Лечебницу он уже потерял, как бы совсем не расплющило.

- Я думала, Айвар еще долго отлеживаться будет.

- У Ордена хорошие маги-целители, - а вот это Ньеч произнес уже не с завистью, а с едва сдерживаемой злостью.

Он еще мог понять желание древних Сиятельных укрыться от гибнущего мира за волшебным щитом Контура. Даже то, что, обнаружив спустя пятьсот лет выживших, законтурцы сразу же обрушились на едва оправившиеся Нгат и Тсаан чередой священных войн. Но теперь со времен коллапса минуло тысячелетие, а Орден по-прежнему сидел на знаниях как собака на сене. Пускай магия стала опасно нестабильной, но схемы кровотока, кишок, прочих внутренностей были бы бесценны. А так их приходилось восстанавливать по крупицам, кромсая трупы и сражаясь с суевериями. И конца этой работе видно не было.

- ... сделал с Айваром?

- А? - Ньеч вырвался из размышлений о прошлом и увидел, что они миновали последний двор. Дальше дорогу обрамляли поля кормовой в этом году кукурузы, высаженной вперемешку с тыквами и увитой фасолью.

- Я говорю - что этот колдун сделал с Айваром?

- И знать не хочу, - отрезал Ньеч. Сейчас он вполне разделял нгатайскую неприязнь к волшбе.

- И что нам делать дальше?

Ньеч не ответил. Потому как случайно увидал теплящийся среди высоких, шелестящих стеблей огонек. Не говоря ни слова, огарок стегнул кобылу Сонни плетью, пришпоривая своего коня. Для светляков не сезон. А если это заплутавший в посевах хуторянин с трубкой, то лучше выглядеть безумным, чем быть мертвым.

Угадал. Фитиль.

За спиной сухо рявкнул огнестрел, свинцовая погибель просвистела мимо. Низко, метили в коня, не во всадника. Маисовый частокол закачался, захрустел, обозначая преследователей.

- Нье-е-еч! - на памяти звероврача ученица назвала его по имени впервые.

- Ходу!

Все-таки хорошо, что Нгардок богат и хорошо снабжает зверильни. Лошади были быстры и выносливы, дорога исправна, кусты и стебли на обочинах слились в размытую полосу.

Когда засада осталась позади, уже за досягаемостью пуль, в спину ехавшей впереди девушки аккурат между лопаток вонзился янтарный, с изумрудными прожилками, луч. Ньеч похолодел - оружие Сиятельных по рассказам способно было за считаные удары сердца прожечь насквозь бронзовую кирасу. Но Сонни даже не покачнулась. Сморгнув остаточный след от вспышки в глазах, огарок еще подстегнул скакуна.

Остановились глубокой ночью, среди зарослей низкого сосняка. Среди мха тихо журчал ручей - можно будет напоить лошадей и пополнить фляги. Прочие луны уже сияли в полную силу, и, хотя гигант-Ахтой сегодня не был виден, света хватало. Ньеч быстро соскочил с взопревшего хлопьями, дрожащего коня. Беднягу едва не загнали, но беловолосый об этом не думал, подбежав к ученице. Та выглядела устало, но вполне здоровой.

- Учитель, откуда они...

- Ты в порядке? - перебил здравую, но неуместную мысль Ньеч. По его представлениям, познакомившимся с мощью древнего оружия полагалось задаваться иными вопросами. Например, о реинкарнации.

- Да, а что... - девушка увидела выражение его лица и побледнела, отчего конопушки на круглом личике стали еще заметнее, - Что случилось?