Тамлейн - пленник королевы фей (СИ)

Двери тянулись длинной вереницей по обе стороны от него, каждая не похожа на другую, от каждой исходит и призыв, и опасность. И все они заперты. Кроме последней. Той, что ведет в покои его повелительницы. Поначалу, кажется, что коридор пуст. Ведь все часовые остались снаружи, но, приглядевшись к темноте, замечаешь, что кругом полно уродцев карликового размера, которые снуют всюду, даже ползают по потолку, как пауки. Их глаза глядят из-под пола, из стен, из мрака. Тамлейн чувствовал себя, как в окружении толпы соглядатаев. Жуткие низкорослые существа вначале делали вид, что тоже его не замечают, а потом начинали смеяться над ним и показывать раздвоенные языки. Кроме них, никто себе такого не позволял. Он ведь был фаворитом королевы.

В ее спальне их тоже было полно. Королева восседала на свернувшейся в форме тумбы огромной змее и лениво расчесывала пальцами свои невероятно длинные волосы. Мелкие уродцы скакали вокруг нее, то ли прислуживая, то ли развлекая ее своими выходками.

- Когда ты прогонишь их, хотя бы отсюда? - Тамлейну надоело смотреть, как они корчат рожи и подпрыгивают.

- Ты их не узнаешь? - Медея Шаи поднесла к одному из них зеркало, и в нем вместо жуткой рожицы отразилось лицо самого Тамлейна.

- Просто волшебный фокус, - юноша не смутился, хотя понимал, на что она намекала.

- А может, в них твоя кровь? - королева явно чувствовала себя победительницей, делая такой красноречивый намек. По ее мнению, он уже не может от нее отказаться, если это окажется правдой.

- Это не мои дети! - возмутился он. - У рыцаря не может быть детей от королевы фей. С таким же успехом можно ждать всходы на полях от змеиного яда. У человека, вообще, не может быть детей от феи.

- Тогда откуда взялся ты сам? - ее голос вдруг стал певучим. В такие моменты лучше было зажать уши, когда Медея Шаи пела, она могла околдовать любого. - Откуда вообще берутся избранные люди, которые так сильно привлекают внимание сверхъестественных существ, что ради них мы готовы даже погибнуть?

Жеманница! Она вечно говорила загадками. Когда-то они заключили пари, и с тех пор Медея Шаи напрасно пускала в ход магию. Ее чары разбивались о какой-то щит человечности, не давая ему окончательно стать волшебным существом. Тамлейн так и не полюбил ее, и в ее волосах появилось несколько седых прядей, которые она закрашивала перьями радужных птиц в различные тона. Но ее волосы от этого не напоминали радугу. Они были очень темными.

Из-за каждой двери, расположенной на пути в ее спальню, будто дышало что-то. Вздохи мрака и магии, запертой там! Смогут ли чары, выпущенные оттуда, сокрушить ту, которая их там заперла? Его давно мучил этот вопрос. Он тронул болотную змейку, свившуюся сережкой, в ее ухе. Если свергнуть Медею Шаи, то тогда он сам сможет утвердиться здесь и похитить смертную девушку, о которой давно мечтает. Или лучше, если эта девушка похитит его? Но тогда королева фей явится в смертный мир и попытается утащить его назад, а его избранницу убить. Она ловко приходит на пиры смертных и травит там, кого хочет. Ее летающая колесница проносится по небу, оставляя ее на балконах замков, где она хочет побывать в гостях и извести хозяев. Ведь Медея Шаи - королева ночи и зла, а не только фей.

Зачем ей травить людей, о которых до нее едва долетали слухи, но она это делала. И потом улыбалась и звала его в свою постель. На ее губах был вкус яда. От связи с ней он сам стал обрастать чешуей и растениями. Его ноги раздвоились, как у эльфов, пустив зеленые змеевидные отростки. Но лицом он все еще был тем самым сыном герцога, который однажды поехал охотиться в чащу. Он как раз вернулся с победой с поля сражения в родные края, и сразу же стал побежденным и плененным, но не людьми, а существами, которые людей даже отдаленно не напоминали. Пленник фей. Ему было противно его положение здесь. Но что он мог изменить? Как отсюда уйти? Он пробовал много раз, но дорога снова и снова возвращала его назад. Один раз ему удалось раздобыть чудесный ключ и сбежать, но его настигли. Медея Шаи слишком сильно привязалась к своему пленнику. Она влюблялась в него все сильнее, если только такие эгоистичные чувства можно было назвать любовью, а он все неистовей ее ненавидел.

От любви и ненависти, вынужденной уживаться в одной спальне, воздух здесь будто пылал. Обстановка накалялась. Тамлейн провел пальцами по горлу королевы фей, обросшему черными листьями, будто ожерельем. Интересна, какова по цвету ее кровь. Красная? Или тоже черная? Он убьет ее, едва у него хватит на это сил. Она будет держать его в плену, пока будет живой. Их молчаливый поединок может продолжаться столетиями. Если только не вмешается избранная смертная девушка.

ОГНЕННЫЙ БРАСЛЕТ

Рыцарь из снов. Рыцарь из огня. Огненный рыцарь из зеркала. Кто он такой на самом деле? Всего лишь лесной эльф. Но тогда откуда же в ее снах столько пламени? Дженет не сомневалась, что ей снился именно Тамлейн, хотя сам юноша и отрицал, что они до этого встречались во снах.

Не может такого быть, чтобы он снился ей, но она при этом не снилась ему. Старая гадалка из деревни так много лет назад рассказывала ее матери о королевстве снов, где встречаются души врагов или влюбленных. Одни в поединке, другие в бесплотном свидании. Тамлейн снился ей в латах, будто собирался с ней сражаться, но вместо того, чтобы кинуться на нее с мечом, он сам просил ее о помощи. От чего его нужно было спасать? Он эльф-изгнанник? Вероятно, поэтому и обитает один в чаще. Без друзей, без родни, без каких-либо спутников, кроме радужной птицы. Да, и та, как он сам утверждал, ему не принадлежала. Хоть Дженет и пыталась оспорить это утверждение. Ведь Радуга слушалась его. Какие отношения еще могли связывать птицу и эльфа, если не служба.

О том, кто такая золотая дама, Дженет даже не задумывалась. Привидение явилось к ней потанцевать и окатить волной волшебного тепла, а затем исчезло. После этого Дженет перестала ощущать себя больной и измотанной, а вот белая роза на ее груди начала вдруг сохнуть и увядать. Вероятно, золотая дама была духом какой-либо святой, чьи мощи замурованы, как оберег, в стенах замка или просто добрым духом. Это не так важно! Куда важнее разобраться с Тамлейном. Из-за него девушка не могла ни есть, ни спать.

Как-то днем она задремала, и он привиделся ей. Вначале в сражении, затем он вышел нагим из огня и переступил через раму зеркала. Его тело оказалось совершенным. Во сне на нем не было никаких сверхъестественных наростов. Дженет не могла отвести от него глаза.

- Ты хочешь меня? - вопрос поразил, как огнем.

- Да! - она ответила без притворства.

- Тогда спаси меня!

Его объятия тоже были огненными. На этот раз в буквальном смысле. От его обнаженного тела исходили язычки обжигающего огня. Они жалили Дженет, прильнувшую к нему, как змеи. И этот огонь рождался прямо из его кожи. Ребром руки Тамлейн раздавил какое-то сверхъестественное существо, пытавшееся вслед за ним выпрыгнуть из зеркала. Оно застыло кровавой лужицей на раме.

- Спаси меня! - повторил он в самое ухо Дженет, чуть обжигая ей висок своим пламенным дыханием.

Спасти его? От кого? От нечисти, которую он сам легко раздавит? Чего он хочет от нее на самом деле? Чтобы остаться с ним навсегда, она бы осталась с радостью. Но как его можно спасти, если он сам такой сильный? Насколько могущественным должен быть враг, с которым он сам не может справиться?

Дженет проснулась с чувством ужаса. На теле не осталось никаких ожогов, но она их ощущала. Кожа горела в тех местах, где ее коснулся Тамлейн.

Была ночь. Радуга улетела. Но Дженет решила, что на этот раз справится и без нее. Ей нужно было срочно повидаться с Тамлейном. Плевать, что в чаще ночью опасно. Она возьмет с собой отцовский кинжал и сможет себя защитить. Дженет обрадовалась, что арсенал с оружием никто не сторожил. Дорогой кинжал с рукоятью, украшенной изумрудами, приглянулся ей уже давно. Это был подарок от друга или союзника, с которым отец давно рассорился, поэтому кинжал был небрежно брошен среди простых мечей и копий. Тот, кто подарил его, был сказочно богат. Даже ножны были из чистого золота. А драгоценные камни в рукояти каждый размером с голубиное яйцо. Ну и клад! Как-то Дженет поинтересовалась у отца, почему он совсем не ценит такой изысканный подарок. В ответ отец пробурчал что-то невразумительное насчет дарителя, который обожает соблазнять и уводить чужих жен. Во всем замке не было человека, у которого похитили или увели жену, поэтому Дженет решила, что отец отговорился первым, что пришло ему в голову. А об истинной причине умолчал.