Вересковый Мёд. Поиск в темноте (СИ)

- Не знаю. Перед самым преображением я взял мужа, оставил ему всё свое состояние. Где он сейчас? Даже не представляю.

- Мы проводим вас, - вмешался Ральф, - если нужна будет помощь, вы её получите.

- Спасибо, но думаю, что справлюсь сам.

- Не отказывайтесь, - мягко попросила Тина, - вы стали не чужим мне.

- А вы, значит, моя последняя хозяйка? И как я вам, понравился?

- Да, вы защитили меня от бывшего мужа, помогали во время переезда. Вы хороший человек.

- Я был хорошим арном, - скривился Тюр.

- И всё же... - Тина коснулась его руки, - примите мою благодарность.

Мужчина только кивнул, понимая, что даже если что-то и было, сейчас это уже всё позади, страница закрыта.

Утром принц очнулся и первое, что он потребовал, это ареста тех, кто похитил его. На их беду, Хенрик очень хорошо запомнил каждого, а те, зная, что мужчина вскоре станет безмозглым арном, не стеснялись, разговаривая о своих делах. Так что сведений у принца было немало.

Королевские драгуны, присланные из столицы по личному распоряжению Её Величества, тут же выехали по нужным адресам, собирая щедрую жатву преступников. Полетели специальные поезда с тюремными вагонами, повезли тех, кого в скором времени будут судить и казнят за покушение на особу королевской крови.

А в портах медленно, но верно раскручивался маховик репрессий по отношению к продажным таможенникам и жадным капитанам. В моря вышел королевский флот, прочёсывая затерянные острова с удобными бухтами, где уже многие годы находились пиратские базы.

И бушевала буря в парламенте, когда королева личным указом запретила дальнейшее использование зелья, а всех арнов решено было вернуть в прежнее состояние, выплатив им компенсацию, достаточную для жизни.

На улице к небольшому скромному домику подъехала карета, из которой вышли трое. Женщина, одетая в скромное платье добропорядочной горожанки, постучала в двери.

- Вам кого? - на пороге стоял невысокий худенький мужчина в тёмной одежде. На рукаве у него был повязан фиолетовый шнурок, знак траура.

- Мне нужен Ирис Камил.

- Это я.

- Простите, а ваш... супруг...

- Он умер давно. Вы его знали?

- Нет, - покачала головой Тина. - А вы... вы вдовец? Наверное, вы снова заключили брак и опять овдовели?

- Нет, - печально улыбнулся Ирис. - Я принёс клятву верности своему мужу. И хранил её всё это время. Простите, мистрис, это тяжелая для меня тема. Простите.

И Тюр не выдержал: он думал, что дал Ирису свободу, возможность быть счастливым, а тот всё это время хранил верность только мужу.

- Ирис!

Карета уже уехала, а на крыльце стояли, обнимаясь двое: Тюррандал Портанс Камил и его муж.

- Ах, как это романтично! - с придыханием проговорила Тина, закатывая глаза, словно светская пустоголовая дама.

- Тина! - рассмеялся Ральф. - Вот как тебе удаётся так точно передать все ужимки этих глупышек?

- Очень просто, - улыбнулась Тина, - я работала в обычной школе, где таких дам было много.

- И всё же, мистеру Камилу повезло, он не только вернулся в нормальное состояние, но и домой, где его всё это время ждали.

- Да...

- Счастье у каждого своё, - заметил лорд Кортни, - мне досталась ты, Хенрику - Элис.

- Да!

Тина прижималась к крепкому плечу мужа и думала, что скромная школьная учительница долго блуждала в темноте, пока не нашла выход. И хорошо, что рядом с ней на этом пути оказались хорошие люди.

эпилог

По широкой мраморной лестнице одни за другими поднимались нарядные люди. Длинные платья женщин едва касались ступеней - юбки приподнимались уверенно и привычно. У всех, кроме Тины. Может, были и ещё новички, впервые приглашённые ко двору, но леди Кортни их ни за что бы не распознала. Сама она шла, опираясь на руку мужа, и старалась не вертеть головой, разглядывая то огромные, в три человеческих роста картины, то гвардейцев, одетых в старинные мундиры и доспехи, то других гостей.

Официальное приглашение королевы для представления ко двору напугало Тину и, рассматривая тонкий лист с изящными вензелями и золотой короной в левом верхнем углу, она жалобно спрашивала у мужа, а зачем ей туда идти?

- Милая, - мягко ответил Ральф, - ты спасла принца Ратлендского, а королева очень любит своих детей. Благодаря тебе раскрыта целая сеть контрабандистов, частично уничтожены пираты, проведён закон против преображения людей в арнов. И ты ещё спрашиваешь, за какие заслуги тебя приглашают во дворец?

- Я не знаю... - Тина глянула на мужа, - а почему пиратов уничтожили не всех?

- Потому, что их много, часто они не связаны друг с другом, конкуренция, как ты понимаешь. А проверить все до единого острова дело не одного дня. Но уже сейчас угроза на морях почти сведена к нулю, и я очень надеюсь, что наше Морское ведомство на этом не остановится. Так что идём, дорогая, к портному, шить тебе придворный наряд.

Вот так и получилось, что по мраморной лестнице сейчас поднималась бывшая школьная учительница, а ныне друг самих принца и принцессы Ратлендских, одна из самых знатных дам королевства.

Зал для приёмов был роскошным, а гости блистали драгоценностями и великолепными нарядами, как и полагалось в гостях у королевы. Все, кроме небольшой кучки людей, стоявших на балконе за прочной решёткой. Одетые в одинаковую серую одежду, со скованными руками, они хмуро смотрели на нарядных гостей. Тина покосилась на них и тут же отвела глаза - приговорённые пособники пиратов и контрабандистов. Таких, что называется пучок на пятачок в базарный день, и уж конечно никого бы и никогда не привели бы сюда, если бы в этот раз их преступление не затрагивало жизнь и безопасность члена королевской семьи. Всякую мелкую шушеру уже, разумеется, отправили согласно приговору, кого на каторгу, а кого и на виселицу, но самые запачканные и знатные сейчас были здесь. Согласно древней традиции, они наблюдали, как королева награждает тех, кто способствовал их поимке.

- Никого не узнаёшь? - наклонился к Тине муж.

Леди Кортни осмотрелась - вокруг были совершенно незнакомые лица.

- Нет, а должна?

- Посмотри наверх, - посоветовал Ральф, - вот туда, третий слева. Видишь?

Тина послушно повернулась в ту сторону и охнула: за решёткой, вцепившись в прутья, стоял бывший муж и не сводил с неё злобного взгляда.