Мелани (СИ)

- Как изволите, - пожал плечами Такинадо Записатис, ткнув пухлым пальцем в самый верх древа. - Ветровоск - фамилия довольно древняя, так что концов, вернее, начала нам не сыскать. Но доподлинно известно, что в Овцепиках жили два брата - Симус и Эрл, которые вечно не могли что-то поделить. Однажды им это надоело, и Эрл уехал. Плюнул и уехал.

- Попрошу без выражений в архиве университета, - поморщился Чудакулли.

- Какие выражения, только исторические факты! - всплеснул руками архивариус. - Он взаправду взял и на родную землю плюнул. У Ветровосков вдобавок всегда было всё хорошо с Заимствованием, поэтому на месте Эрлова плевка образовалась одна из точек невозврата для овцепикских Заимствователей. Было это, как сами видите, около пятисот лет назад. Симус остался в Овцепиках, Эрл уехал. А куда он мог уехать? Только в Анк-Морпорк, зачем мелочиться. Дальше идут его потомки, это неинтересно... Так, а вот сто лет спустя Билл Ветровоск, внук нашего несдержанного героя, попал в какую-то передрягу и был вынужден бежать в Клатч. Чтобы на бегу ещё и язык выучить, а заодно и тыл прикрыть, он перевёл свою фамилию на клатчский. Его фамилия состоит из двух слов - "ветер" и "воск", верно? Как у нас по-клатчски будет "ветер"? Трайм. А "воск"? Монн. Что получается?

Чудакулли побледнел.

- Что же это получается...

- Траймон получается, если убрать лишние согласные, - продолжил архивариус. - Таким нехитрым способом нашкодивший Билл Ветровоск превращается в Билла Траймона, чистого во всех отношениях. Его потомки ездят туда-сюда, по дороге ухитряясь породниться с Убервальдом и Щеботаном - видите, то здесь какая-то двоюродная тётя, то там двоюродная сестра. И всё им что-то не так. В общем, пятьдесят лет назад Ройлен Траймон с двумя маленькими детьми снова в Анк-Морпорке. Один из них пошёл в волшебники, а второй стал отцом юной мисс Ветровоск.

- Выходит, Траймон - это и есть Ветровоск? - уточнил Чудакулли.

- Именно, сэр, только по-клатчски, - кивнул Записатис. - Если б Билловы дети были такими же полиглотами, как он сам, фамилия сейчас и вовсе звучала бы, например, Ни Ий Тан, что нежелательно для приличного человека.

- Это всё хорошо, - проявил нетерпение аркканцлер, - но при чём же здесь Гальдер Ветровоск?

- Минутку терпения, сэр, сейчас всё будет, - успокоил архивариус. - Мы ещё не рассмотрели Симуса.

Чудакулли глубоко вздохнул и закатил глаза. Конечно, он многое узнал, но чуяло его сердце, что история оставшегося брата в пару слов не уложится.

- С Симусом всё куда как проще - он жил себе в Овцепиках да забот не знал, плохо только, что брат его так близко плюнул. Дочка Симусова, если верить документам, пролетела-таки точку невозврата... Впрочем, мы не о ней. Ему вообще с потомками не везло. Вот, смотрите: один уехал в знакомый уже Анк-Морпорк, и у него там родился сын и две дочери. С дочерьми всё ясно, а вот сын - как раз и есть искомый нами Гальдер, погиб в результате несчастного случая. Вот и всё.

- И впрямь всё, - с облегчением выдавил Чудакулли, но вдруг взгляд его скользнул к нижней части древа. - Стоп! Эти линии соединяются?

- Абсолютно точно, аркканцлер! - обрадовался вопросу Записатис. - Отец Гальдера не просто уехал, а бросил в Овцепиках жену - девушку из семьи Экклз, да ещё и маленького сынишку. Не спрашивайте меня, каким мёдом ему было намазано на чужбине, но по дороге он, само собой, потерял в реке документы, а выплыл холостяком. Девушка разозлилась и вернула себе девичью фамилию, каковую дала и мальчонке. Ну а его дочь в том же Анк-Морпорке сошлась с одним из Траймонов. Спустя пять веков уже и не разберёшь, что предки когда-то были роднёй, верно? Таким вот образом наша мисс Ветровоск является потомком обоих братьев по прямой линии.

- Потерянная наследница? - фыркнул Чудакулли.

- Вовсе нет, - спокойно ответил архивариус, - её никто не терял, хотя бы потому, что незачем было искать. Согласно Охуланской унии, Траймоны не наследуют за Ветровосками и наоборот. Да и, согласитесь, в роду толком нечего наследовать. Конечно, я отследил только ветвь, идущую от Эрла и Симуса - фамилия древняя, много и других равнозначных ветвей.

- Но в чём же тут смысл? - растерянно вопросил Чудакулли, пытаясь уловить хотя бы намёк на выгоду.

Такинадо Записатис покачал головой, улыбнулся и с назиданием изрёк:

- Смысл, сэр, тут один: Диск чрезвычайно логичен. Он соединяет разъединённое и возвращает туда, где положено быть.

"Тоже мне, философ! - пронеслось в аркканцлерском мозгу. - Может ему тоже, как казначею, пилюль каких попить?"

Вслух же он произнёс:

- Отлично, отлично сказано. А теперь, будь добр, сделай мне копию генеалогического древа.

- Только древа, сэр? - уточнил архивариус.

- Да, только древа, - ответил Чудакулли, выходя из архива. - Дальше пусть разбирается сама.

***

- Торгаш несчастный! - ругалась Катрин, разворачивая метлу на северо-восток, в сторону Борогравии. - Неужели им так мало платят?

- Платят! - расхохотался Церн. - Я бы за такую работу штрафовал.

- Могли бы разок и поработать ради разнообразия, - фыркнула Катрин.

- Нельзя им, - вмешалась Рамона, - в гримуаре было написано, что волшебник не должен осквернять себя работой, а уж волшебник-учёный - и подавно.

- Зато что-нибудь продать - энто пожалуйста, - развил мысль Церн.

- Продать - это ж не поработать, - согласилась Рамона. - С утра продал - весь год свободен.

До Борогравии было четыре часа полёта, и каждую минуту этого времени компания ланкрцев не преставала распекать аркканцлера Чудакулли, на чём свет стоит. В итоге, когда внизу промелькнула табличка со словами "Добро пожаловать в Борогравию - страну лесов и строгих нравов", молодые люди были уже ко всему готовы. Правда, конец надписи озадачил компанию, но, увидев, что до самого горизонта их встречают лишь полторы ёлки, путники расслабились: возможно, и со нравами тут точно так же.

Однако, именно в этом отношении система работала без сбоев.

- Эй, вы! - внезапно крикнул с земли пограничник. - Тут нельзя летать!

Две метлы приземлились с внешней стороны линии границы, на территории какого-то мелкого сопредельного графства. Прямо посередине бескрайнего поля стояли два пограничных столба и какие-то ворота, скорее напоминавшие традиционное украшение, чем первый рубеж обороны государства.

- Прошу прощения, - протараторила Рамона, - но нам нужно найти...

- Почему Вы в чёрном? - перебил её пограничник, показывая пальцем на Катрин.

- Стиль такой, - буркнула Катрин.

- Так вот, знайте, что в Борогравии чёрное не носят, не летают, не выходят на улицу после семи вечера, не приходят на работу позже семи утра, не работают меньше двенадцати часов, не сквернословят, не пьют алкоголя, шумно не развлекаются...

Ребята переглянулись. Страж границы перечислял разнообразные запреты, как заведённый, даже не думая останавливаться.

-...не пьют компот перед сном, не ковыряют в носу, не носят кеды с костюмом...

- Чё-то я не понимаю, - прошептал Церн, - как они работают по двенадцать часов, если после семи нельзя на улицу выходить?

- Ночуют на работе, небось, - ухмыльнулась Рамона.

-...не проводят ночей вне дома...

- Дома работают, значит, - высказалась Катрин.

- Я ща его убью! - закипал Церн.

-...не обижают старших, не обижают младших, не обижают женщин с детьми, без детей, а также детей с животными или без таковых. Наказанием за любую такую провинность является сожжение на костре. У вас есть два часа на то, чтобы привести в порядок внешность и одежду. Добро пожаловать в Борогравию!

С этими словами пограничник открыл скрипучие ржавые ворота высотой ниже метра и сделал широкий жест рукой, приглашая внутрь. Путники спешно вошли, пока он, чего доброго, не передумал.

- По крайней мере, теперь ясно, куда у них делись все леса, - подытожила Катрин.