Фатум (СИ)

   "И сколько такое может продолжаться? - раздраженно думал Кен. - Неужто придётся стоять здесь целый день? Мы ж все тогда со скуки помрём!"

   Но он ошибся, скучать им не пришлось, ведь совсем скоро начался один из самых интересных поединков, которых ему только доводилось видеть.

   Глава 5. Схватка

   Как только поединок между хольдами закончился, мириад чёрных точек у подножья холма моментально пришёл в движение, а c ясного неба раздались далёкие раскаты грома. Последовавший за ними протяжный свист, подтвердил неприятную догадку Кена - у врагов имеются пушки.

   Первый залп, как водится, был пристрелочным, и ядра пролетели мимо, где-то высоко над головами стоящих в фаланге ополченцев.

   "Три орудия, могло быть и хуже", - прикинул Кен, пересчитав маленькие облачка дыма, появившиеся над позициями противника и медленно растворившиеся в воздухе.

   Спустя пять минут залп повторился. Теперь одно из ядер летело значительно ниже и воткнулось в землю, не долетев добрую сотню шагов до фаланги Д'Аржи. Остальные по-прежнему ушли в никуда.

   "Пушки ещё не прогрелись, а из холодного ствола трудно попасть, - сообразил оруженосец. - Но скоро точность стрельбы возрастет".

   Действительно, третий залп принёс первые жертвы. Одно из ядер врезалось в строй ополченцев, разорвав трёх человек в кровавые ошмётки. Это произошло так близко от Кена, что красные брызги попали ему на лицо.

   "Чёрт! Мы просто пушечное мясо! Они могут расстреливать нас абсолютно безнаказанно", - подумал Кен и мысленно выругался.

   Будучи оруженосцем сэра Алистера, он побывал во многих сражениях, но тогда он входил в состав рыцарской кавалерии, которую любой полководец старается сохранить, и стоять вот так, под прямым пушечным огнем Кену ещё не доводилось.

   "Как же это всё-таки страшно! - думал оруженосец, непроизвольно сжимаясь при каждом залпе. - Вот уж не знал, что быть пехотинцем так жутко!"

   Тем временем солдаты противника быстро приближалась. Уже отчетливо стало видно, что впереди идут стрелки вооружённые громоздкими мушкетами. Вскоре они тоже вышли на дистанцию выстрела и вот тогда у войск Д'Аржи возникли настоящие проблемы. Теперь помимо ядер, на фалангу ополченцев периодически сыпалась солидная порция свинцовых градин, каждая из которых имела размер голубиного яйца и огромную убойную силу. Попадая в человека, они целиком отрывали конечности, сносили голову или проламывали грудную клетку. Их жертвы, корчащиеся в лужах собственной крови, умирали не сразу, деморализуя окружающих своими чудовищными мученьями. По опыту Кен знал, что психологическое действие мушкетного огня сравнимо или даже превышает реальный урон. Самые храбрые бойцы могут выдержать не более получаса этой кровавой бани, а необстрелянные ополченцы давно бы разбежались, не будь того магического ритуала, лишившего их собственной воли.

   "Чёрт! Кровищи-то сколько! - запаниковал оруженосец. - Похоже, нас оставили тут умирать!"

   А вокруг, словно в каком-то безумном кошмаре, одна за другой происходили сцены чудовищной смерти: вот ядро разорвало бородатого старика пополам, развесив его внутренности по фигурам соседей. Вот мимо пролетела чья-то окровавленная рука, а вот мушкетная пуля, попав в голову стоящего впереди паренька, расколола её на куски, словно спелый арбуз.

   "Пусть это прекратится! Я больше не выдержу", - мысленно взмолился Кен.

   Вдруг в его глазах потемнело, и он решил, что теряет сознание. Однако минута сменяла другую, а он по-прежнему наблюдал бесконечный хоровод смертей и чудовищных увечий.

   "Куда же тогда подевался свет?" - удивился оруженосец и, отведя взгляд от творящегося вокруг ужаса, обратил его на небо.

   Причиной полумрака оказались тучи, возникшие невесть откуда и заслонившие собою солнце. Они разрастались прямо на глазах и вскоре заняли всё небо, нависнув над полем боя тяжелым, свинцово-серым куполом.

   "Впервые вижу, чтобы погода портилась так быстро, - поразился оруженосец. - И ведь ничего не предвещало!"

   А тучи всё продолжали сгущаться, пока на головы сражающимся не обрушился настоящий ливень. Он был настолько сильным, что в считанные секунды покрыл землю водяными потоками, бурно устремившимися вниз по склону. Из-за упругих струй дождя видимость резко сократилась, и стрелки противника стали почти не различимы.

   "Спасибо Инго! Спасибо Башту! Спасибо Морос! Спасибо Рю", - благодарил всех знакомых богов ликующий оруженосец.

   Он хорошо знал, что в такой ливень огнестрельное оружие практически бесполезно. Вода намочит порох, затушит фитили, да и просто помешает вести прицельный огонь. Так, в общем-то, и случилось - вначале залпы мушкетёров Лавайе стали нестройными, затем сменились отдельными выстрелами, а после и вовсе стихли. Вражеская артиллерия продолжала стрелять, но точность её огня так снизилась, что с самого начала ливня в фалангу ополченцев не попало ни единого ядра.

***

   Свита герцога Лавайе наблюдала за боем, удобно расположившись в десятке шагов от штабного шатра. С этой точки было прекрасно видно, как стрелки заняли огневые позиции и принялись поливать свинцом солдат барона Д'Аржи. Всё шло просто отлично - с их стороны потерь пока нет, а стоящая на вершине фаланга планомерно уничтожается ядрами и мушкетными пулями. Так продолжалось минут двадцать, пока внезапно не начался ливень. Дождь скрыл сражение от глаз наблюдателей, но всё и так было ясно - теперь мушкеты стали бесполезны и пришло время поменять тактику.

   - Кажется, пора перейти к ближнему бою, - произнёс Тулук, озвучив общую для всех присутствующих мысль.

   - Прикажите атаковать моим копейщикам, - поддержал советника генерал Д'Изи.

- Надо ударить сразу, пока не пропал эффект от обстрела.

   Лавайе не стал спорить и подозвал адъютантов, намереваясь передать войскам соответствующую команду, но тут в разговор неожиданно вмешался Зейден:

   - Прошу не торопиться с решением, - остановил он герцога. - Не кажется ли вам, что дождь пошёл как-то внезапно?

   Лавайе замер и, повернувшись к магистру капитула, спросил:

   - К чему вы клоните Зейден? Выражайтесь яснее!

   - Мне кажется, погода изменилась не сама по себе, - пояснил старик. - Ей явно помогли.

   - Колдовство? Магия, изменяющая погоду? Разве такое возможно? - удивился герцог.

   - Для обыкновенного волшебника, конечно, нет, - ответил Зейден. - Но несколько магов воды, работающих сообща и при наличии хорошего места силы. Думаю, именно это мы сейчас и наблюдаем.

   - И что из этого следует? - продолжил Ги Лавайе.

   - Судя по всему, среди бойцов барона Д'Аржи есть несколько очень опасных волшебников, а на вершине холма располагается могущественное место силы, многократно увеличившее их колдовские способности, - заявил магистр. - Отдав приказ атаковать, будьте готовы встретиться с мощной магией.

   Герцог крепко задумался. Если старик прав, то Д'Аржи заранее всё спланировал. Однако отступить сейчас, не отомстив за смерть Саида? Невозможно!

   - Пусть даже эти колдуны и правда там, но у Д'Аржи всего-то тысяча солдат против наших пяти, - вмешался в разговор генерал Д'Изи. - И все они наверняка трясутся от страха после такого обстрела. Стоит надавить посильнее, и они побегут!

   - Отступить никогда не поздно, - поддержал его Тулук. - А уйти сейчас, не потеряв ни одного человека? Не будет ли это выглядеть трусостью?

   - И, кроме того, разве у нас нет своих магов? Или они только трепаться горазды? - спросил генерал и красноречиво взглянул в сторону Зейдена. - Пришло время показать себя в настоящем деле!

   - Дождь худший враг магии огня, - смиренно заметил магистр капитула. - В такую погоду от наших волшебников мало толку.

   Но Лавайе уже принял решение. В конце концов, Саид заслуживает того, чтоб за него хотя бы попытались отомстить.