Пуп горы

Кожа плотно втянулась внутрь, облепив кости. От невообразимой худобы глазные яблоки выдавились вперёд внутренним давлением от газов разлагающейся плоти и с трудом удерживались на положенных местах веками. Таким же образом и обескровленные губы спрятались вглубь рта, выдвинув вперёд крупные, почти освободившиеся от дёсен, давно не чищенные зубы.

Самым страшным и отталкивающим для меня было то, как двигались твари. Совсем не так, как совершали привычные телодвижения люди или другие какие-либо представители животного мира. С невероятной скоростью не бегом, а немыслимыми прыжками преодолевали они разделяющее нас расстояние. Тёмный и беспощадный вал живых мертвецов катился всёсокрушающим тайфуном к нашему холму. То из тёмной массы показывалась оскаленная голова, то вытянутая рука. За собой они не оставляли ничего живого. Трава втаптывалась в землю, деревья валились по мере приближения, от не успевших взлететь птиц в воздух поднимались перья.

– Катапульты, катапульты, онагры, баллисты… Всем открыть огонь… – срывающимся голосом прохрипел капитан. – О, Боже, сколько их много! Судный час настал, да примет Господь в своё царство мою душу… Никогда не видел вместе столько мертвяков! Вряд ли кто из нас увидит завтрашний день.

Большие и мелкие камни, длинные стрелы полетели в сторону противников, впрочем, почти не причинив врагам никакого ущерба.

– Лучники, приготовьтесь! – закричал Коршун, когда зомби добрались в сферу досягаемости стрелков.

«А ведь я тоже лучник», – как-то растерянно подумал я и, достав оперённую стрелу из колчана, наложил её на тетиву.

– А-а-а-ах, – вырвался неожиданно произнесённый вздох, исходящий со стороны ужасного противника и волна остановилась. Наступила полная тишина, прерываемая лишь стуком наших сердец. Поток, едва не захлестнув холмы с защитниками, прекратил движение.

Вперёд выступил сильно видо изменённый экземпляр, с бугристой кожей на оголённом торсе, в некоем подобие набёдренной повязки. Показывая презрение к боли и намекая на то, что нас ждёт, он поднял худые руки и, не колеблясь, вырвал левый глаз из глазницы. Затем протянул его на вывернутых ладонях в нашу сторону, а потом вдруг резко сжал. Между пальцев потекло что-то белое. Именно это нечто, отвратительное и скользкое, он и бросил в застывшую шеренгу тяжеловооружённых воинов, а затем тем же образом извлёк и правый глаз. Его он давить не стал, а швырнул как можно дальше. Страшный предмет упал в нескольких метрах от наших ног. Я невольно посмотрел на него. Зрачок продолжал вращаться, рассматривая воинов графини снизу.

– Ойййй, – завыли сзади ополченцы, а капитан тихо и потерянно произнёс:

– Уж слишком они настроены решительно. Мы всегда реанимировали панцирников, вставляя новые платы взамен повреждённых, но сегодня я, думаю, нас не соберут по кускам самые искусные костоправы.

Тем временем высокий безглазый зомби, с трудом открыв рот, закричал. Меня не покидало ощущение, что им управляли дистанционно:

– Смерть вам, слабаки! Смерть слабакам! Смерть слабакам!

Едва прозвучало последнее слово, как набирая с места немыслимо высокую скорость, живые мертвецы бросились на выстроенный стеной отряд.

– Лучники, огонь! – срывающимся голосом закричал капитан.

Несколько десятков стрел полетели навстречу противнику. Все они легко нашли добычу в такой плотной массе, проткнули врагов насквозь, но никого не остановили.

– Поджигайте наконечники, – распорядился Коршун.

– Очкарик, держись ко мне поближе, – неожиданно переместился ко мне огромный орк с гигантским топором в руках.

– Вы ещё до сих пор люди? – удивился капитан. – Ладно, потом разберёмся. Огонь, стрелки!

Горящие стрелы обрушились на зомби. Некоторые из них, наиболее высушенные жарой и голодом, загорелись, зато остальные, лишь прибавили скорости. Мы так и не успели повторить ещё один залп, как были опрокинуты, поглощены и облеплены торжествующим, рычащим и ревущим от восторга врагом.

Раздался такой треск и грохот, что мне показалось, будто лопнула земля. На самом деле, это живые мертвецы налетели на строй панцирников. Большинство закованных в металл воинов не выдержало столкновения и упало на землю. Их тут же облепили большими кучами зомби. Нечисть срывала с несчастных доспехи, а затем, добравшись до плоти и почувствовав кровь, разрывало людей на куски.

Меня спас орк. Его могучая фигура выросла передо мной. Он с трудом удержался на ногах, но поток, разбившись об него, обогнул могучую фигуру с двух сторон.

– Не бойся, очкарик! – перекрывая шум битвы, зарычал орк, впав в состояние боевого бешенства. – Прорвёмся! Любуйся мной, я создан для битв и подвигов!

Своим большим топором с широким лезвием он разрубил сразу трёх мертвецов, другому противнику незаметным движением рукоятки назад проломил череп. Под такой защитой я немного захмелел от адреналина, и у меня неизвестно откуда выползла смелость. Поднял с земли меч и насквозь проткнул ближайшего врага.

– Прикрывайте спину, – ревел орк, раздавая удары такой силы на право, и влево, что в плотной массе в тот же миг появлялись дорожки.

Битва бушевала вокруг нас. Людей становилось всё меньше и меньше, многие превращались в своих врагов. Но и зомби, вооружённые только зубами и когтями, уменьшались на глазах.

Вокруг орка, с рычанием крушившего врагов, скоро собрались все, кому повезло уцелеть в бойне. Три панцирника и с десяток самых шустрых ополченцев прикрывали Василия сзади. Вот и всё, что осталось от боевой единицы, насчитывающей недавно более трехсот бойцов.

Я словно сросся с другими воинами и с неистовством уничтожал нечисть. Внезапно наступил момент, когда убивать стало больше некого. Мы стояли на вершине холма небольшой, но сплочённой группой, а на откосах громоздились груды изрубленных в куски тел. Изредка половинка зомби с неповреждённой головой оживала и, скрежеща зубами, пыталась доползти и укусить за ногу. Такое проявление ещё не угасшей жизни орк или капитан безжалостно давил металлической пяткой с острой шпорой.

– Вы самые лучшие бойцы, которых я видел, – тяжело, с хрипом дыша, произнёс капитан. Да, это было так. Мы осмотрелись. Лишь мёртвые тела окружали нас. Нужно признать, что забыв о милосердии, немало и своих бойцов пришлось прикончить после того, как зомби инфицировали их.

На соседних холмах погибли все. Лишь ещё в трёх местах, немного впереди, виднелись небольшие кучки победителей. Таких же, как мы, людей.

– Ты почти как орк, очкарик, такой же молодец, – неожиданно похвалил меня Василий, – ни капли не испугался. Бросился в бой, как лев.

– А ты оказался просто великолепен, – без тени лести, констатировал я голимый факт, – ни один из орков не смог бы сравниться с тобой. Без тебя мы не выстояли бы.

– Вы оба отменные бойцы, достойные гвардии, – так же, не размыкая губ, с каким-то теплом в голосе сказал Коршун.

Одержанная нами победа порядком озадачила летающих монахов. Несколько плотных платформ – облаков собрались в кучу над одной неприметной горой, а их наездники принялись что-то обсуждать, отчаянно жестикулируя. В какой-то момент они пришли к общему мнению или им понравилась оригинальная идея, но монахи одновременно подняли руки вверх. Повинуясь магическому приказу, земля содрогнулась так, что мы едва устояли на ногах. Некоторые мёртвые тела подкинуло вверх, будто они были живыми.

– А это что ещё такое? – испуганно спросил орк.

Долина ожила. Земля во многих низинах вспучилась, словно скрывала под своей поверхностью нечто огромное и ужасное. Из примятой травы, из маленьких родников и ручейков вверх вырвались длинные, похожие на белые усики, отростки. Они росли и росли до тех пор, пока, не переплетясь между собой, поскользили в сторону холмов.

– Вот чёрт, – выругался капитан.

– Что за напасть? – орк поднял свой верный топор.

– Монахи призвали на помощь моранов, обитателей морских глубин. Они открыли им проходы в подземные горные реки и мораны проникли в долину. Их громадные тела остаются под землёй, но для нас самую большую опасность представляют грёбанные отростки – усики. Страх моряков и путешественников переместился на землю.