Ошейник для Лисицы (СИ)

— Как вид?

— Просто завораживает!

— Ну я же говорила! Пойдём, прогуляетесь.

Мы не возражали. Лисица повела нас к тому самому большому дому, возле которого сейчас творилось небольшое столпотворение; могучий лис в латах с двумя мечами на поясе проводил смотр десятерых бойцов. Десяток лис смотрелся браво, все были как на подбор, в отличных доспехах и великолепным оружием. Пятеро были вооружены мечами, один держал длиннющее копьё явно не для метания, у троих были мощные стальные арбалеты, а еще у одного имелась шипованная булава на цепи.

Завидев Флёр, лис в латах перестал ходить перед строем солдат и с криком бросился к ней:

— Флёр!! Доченька! Наконец-то! — он раскрыл лапы и крепко обнял лисицу, которая от такого приветствия пискнула, как игрушка.

— Папа, ты что? — она попыталась выбраться из объятий отца. — Меня не было всего четыре дня! Ты же сказал, что будешь ждать неделю!

— Нет, нет и нет! Я тебя больше никуда не отпущу! Я не могу тебя отпустить, я волнуюсь…

— Да я… — Флёр удалось освободиться. — Я же тут зачахну, папа! Я абсолютно здорова! Хватит держать меня взаперти!

— Флёр, я так волновался… ты даже не представляешь себе, как я волновался!

— Раньше я по два месяца пропадала и ты ничего мне не говорил. А теперь прошло меньше недели — и ты уже собираешь отряд на мои поиски? — она показала сложенным арбалетом в сторону лис.

— Нет, я просто собрал их…

— Собрал лучших воинов клана? Для чего? Поговорить? И сам куда-то собирается, доспехи все надел, мечи со стенки снял…

— Ну прости меня… — её папа чуть не плакал.

— Ну ничего, ничего… всё в порядке, всё хорошо! — Флёр обняла лиса в доспехах и погладила его. — Я цела, ничего не потеряла, ничем не заболела… всё хорошо, пап.

Со стороны это смотрелось комично. Крепкий приземистый лис в тяжёлых чёрных доспехах и Флёр, которая на каблуках была выше своего папы на голову.

Лис вытер слезы, и махнул лапой отряду. Строй из десяти лис рассыпался.

— Привет, парни! — жизнерадостно крикнула лисица воинам.

— Привет, привет… нас тут чуть ли не по тревоге подняли, — буркнул лис с булавой. Остальные лишь укоризненно покачали головами.

— Пап, ну хватит! Глава клана, а так себя ведёшь! Перестань!

Лис отпрянул от её пышной груди и, поправив висевшие у него за спиной мечи, принял серьёзный и мужественный вид.

— Ну вот, совсем другое дело.

— Ты её достала?

Флёр кивнула.

— Что, правда?! — морду лиса озарила улыбка.

Лисица нагнулась и извлекла из левого сапога небольшую красную горошину:

— Ну, вот видишь! А ты боялся…

Лис внимательно осмотрел шарик.

— Молодец, дочь! — он взял у неё жемчужину. — Теперь она снова у себя на месте. — Он подозвал какого-то лиса и вручил драгоценность ему. — Отнеси в хранилище. И смотри не потеряй!

Лис умчался в неизвестном направлении, и я проследил за ним внимательным взглядом.

— Ну, дочь моя, думаю, ты можешь представить мне наших гостей! — лис хохотнул.

Я продолжал следить за лисом. Я вовсе не собирался красть жемчужину, но настроенный на это мозг уже разрабатывал пути совершения этого преступления. Выходило так, что лучше всего сделать это ночью. Есть кружный путь, и ночью, в тени, меня совсем не будет видно. Похоже, хранилище у них под землёй, вход только один…

Охрана. Смотрят перед собой. Обожаю таких охранников: видят всё, кроме того, что творится у них под ногами. Пролезем. Охрана нам не помеха, особенно такая. Самым главным оставалось открыть замок, которого я ещё даже не видел. А ведь если дверь близко от охранников, а бесшумно открыть замок не удастся, то жемчужину невозможно будет украсть…

Но я отказывался верить в то, что в этом мире существует что-то, чего нельзя украсть. Я стоял, придумывая всё новые и новые планы, не обращая никакого внимания на происходившее вокруг меня. Я уже начал думать о возможности подкопа, когда меня кто-то потряс за плечо.

— Ренар! Ренар!

Это был Арен.

— Да, да это я… двадцать два года как Ренар, ничего не меняется…

— Ренар, говоришь? — латник хмыкнул.

— Да, я Ренар. А что такого?

— Флёр, ты хоть соображаешь, кого ты притащила?! — лис с неожиданной прытью бросился на меня, повалил на землю, а чтобы мне было удобнее нюхать свежую травку, прижал мою шею коленом. Взял меня за уши, поднял морду над землёй и приставил к горлу тонкий и длинный меч. — Ренар, говоришь? Тогда я знаю, зачем ты сюда пришёл!

— Пап, отпусти его!!

— Молчи!

— Это я его сюда привела!

— Я сказал — МОЛЧАТЬ!!!

В следующее мгновение мне в глаз врезался кулак в боевой кожаной перчатке со стальными накладками. В голове у меня взметнулся вихрь ярких искр… и я потерял сознание…

Было холодно и сыро…

Сырость я переношу, но холод — нет. Зимой вся шерсть становится ужасно непослушной, её приходиться расчёсывать каждый день, а этого я не люблю. Ну разве что чесать меня будет Эмерлина, а я буду послушным лисёнком лежать у неё на коленях, свернувшись в клубочек… но зиму я все равно не люблю. Несмотря на тёплую рыжую шерсть…

Мне на нос полилась тонкая струйка воды. Я открыл глаза, посмотрел вверх и увидел свет. Свет был в клеточку десять на десять. Ну, возможно, меньше: точнее я определить не мог. Лапы были скованы над головой плотно прилегавшими наручниками. Я огляделся по сторонам и понял, что нахожусь в тесной яме, сидя на сырой земле. Нижние конечности тоже были закованы. Я подвигал ногами, и кандалы ответили мне приветливым звоном. Стоило отметить, что цепи были из хорошей стали, совсем новыми и блестящими. Ну, а такой замок я видел раз двести. Иногда даже в неделю…

Я поднял глаза к свету и произнёс в никуда:

— Эй, там! По-хорошему отпýстите или мне самому выбираться?

Наверху дружно загоготали. Из этого ответа я понял только то, что выбраться мне никто не поможет…

Уже через пару мгновений своим обычным трюком я выскользнул из наручников и с наслаждением растёр запястья. Достав заколку Эмерлины, отпер кандалы на ногах и встал. Решётка была достаточно высоко, но возле неё явно никого не было. Я как мог разбежался, царапнул когтями по мокрой глине стены моей камеры и, зацепившись одной лапой, повис на решётке. Быстро определив, где у неё петли, перебрался к противоположной стороне и начал другой лапой искать замок. Это было совсем не сложно; единственное, чего я боялся, это что кто-нибудь увидит шарящую по земле лапу…

Но никто так и не взглянул на моё пристанище, которое я стремился сделать как можно более временным. Замок я нашёл быстро, на ощупь определил его тип и, пользуясь всё той же самой заколкой, быстро отпер. Теперь предстояло самое сложное — поднять решётку. Обычно при побеге из ям на этом этапе я сталкивался с проблемой. Подпрыгнуть всем телом, приподнять на мгновение решётку и просунуть в открывшуюся щель лапу — дело не хитрое, вот только земля обычно начинала проминаться и ускользать из-под пальцев. Но в этой тюрьме надзиратели подарили мне великую милость — между решёткой и землей был прочный железный обод, удерживавший дверь и не дававший краю ямы осыпаться. За этот обод я и ухватился, выбираясь на поверхность. Всё! Весь побег занял не более четырёх минут. Когда мои лапы были уже на свежей траве, которую я так и не успел как следует разнюхать, я придержал решётку, чтобы не грохнула, и осмотрелся. Всего таких темниц было три. Ещё две только заканчивали выкапывать, пять только наметили. Охранники, если это можно было назвать охраной, сидели в двадцати шагах от моей камеры вокруг костра и играли в карты. Две лисицы, три лиса. Неподалёку от них лежало в кучке всё их оружие: два блочных лука и два меча. Радуясь такой «великолепной» охране, такому лёгкому и удачному побегу, я хотел было убраться подальше, но тут подумал: зачем мне портить с ними отношения? Спрыгивать обратно и заковывать себя в наручники мне было откровенно лень, поэтому я тихо опустил решетку и направился прямо к костру…