Зачем нам враги

ти. Ты. Только ты.

— Почему вы не сказали мне? — хрипло спросил он, глядя на солнце.

— Ты не спрашивал. Ты просто решил, что я такая же, как ты. И про Стэйси ты до сих пор думаешь то же самое. Ты уже забыл, что я тебе только что сказала.

— Вы глупость сказали, — резко ответил он. — Стэйси вообще любить не умела. И уж ко мне-то нежных чувств не питала точно. Вы еще слишком молоды, миледи. Взрослые... мужчины такие вещи чувствуют, уж мне поверьте.

Рослин молча пожала плечами. Как будто хотела сказать — что ж, оправдывайся, если тебе так легче.

Но ему не становилось легче.

— Проклятие, да поймите же вы! Если бы хоть один из этих людей остался жив, нас догнали бы и убили!

На этот раз она даже не пожала плечами, просто стала собирать свои травы.

Да что ж такое — Глориндель пытался его заставить убивать по прихоти, а эта маленькая дрянь не дает убивать по необходимости!

Только вот в самом ли деле эта необходимость была?..

Натан снова посмотрел на Рослин. Она была такая маленькая и грязная, нечесаная, бледная — ни за что не догадаешься, что калардинская княгиня... Натан попытался представить ее во всем великолепии ее ранга, восседающую на троне в парадном зале княжеского дворца, в подбитой соболями мантии, в тяжелой, слишком большой для нее короне на тщательно уложенных волосах... И не смог. Этого не будет, вдруг с непонятной уверенностью подумал он. Никогда не будет. Она так и останется маленькой и чумазой беглянкой... Потому что он не мог представить ее не только чистой и хорошо одетой, но и взрослой. Как будто она взрослой уже никогда не станет... или, может быть, ею и родилась.

— Что вам нужно в Тарнасе, миледи? — спросил Натан, глядя на нее сверху вниз. — Зачем вам туда? Что вы ищете? Почему вам... дома не сиделось?

Она тихонько засмеялась, не поднимая головы, и снова это был такой знакомый смех...

— Ты же знаешь почему, зачем спрашиваешь?

Он знал? Да, наверное, знал. Ей подходила эта страна. Именно эта. Так же, как и Стэйси.

— Пойдемте отсюда, — сказал Натан.

— Сейчас. — Рослин поднялась, отряхивая руки о юбку. — Я внутри плащ оставила.

Он нетерпеливо кивнул, избегая смотреть ей в лицо, отвернулся, сунув раненую руку в карман и пытаясь сжать в кулак здоровую. Не получалось — пальцы немели, ладонь грызла боль. Оставалось надеяться, что ему не придется драться в ближайшие дни. День обещал быть жарким, и Натану очень хотелось ветра, но его не было, а медленно поднимающееся солнце раскаляло пыльный воздух, нагнетая зной.

Он вздрогнул, когда Рослин позвала его изнутри, и схватился здоровой рукой за меч. Может, кто-то из бандитов выжил?.. Натан влетел в пещеру и замер, когда Рослин развернулась к нему и прижала к губам бледный палец. В ее глазах застыло напряжение.

— Тс-с, — прошептала она. — Слышишь?

Несколько мгновений он не слышал ничего, только чувствовал разительный контраст между свежим воздухом снаружи и прелым, густым воздухом пещеры. Натан почувствовал, что ему трудно дышать, и нервно рванул