Игры богов

— Ласти, хочу танцевать, — ашурт шумно выдохнул, — пока еще наши друзья не довели меня до удара.

Приступ случился, когда они целовались на балкончике.

— Сейчас, маленькая, сейчас, — Сантилли бережно уложил девушку и торопливо рванул застежку сумочки, — Сейчас.

Он лихорадочно встряхнул ампулу с кровью, разогревая ее, и замер, похолодев от внезапной мысли.

Ангел. Она ангел! Пусть полукровка, но все-таки. Сейчас она меньше всего демон. Он вспомнил, как удивились они тогда, что кровь Андерса и Найири не помогала. Она и не могла помочь, потому что Ласти — ангел! Когда она меняет ипостась на мужскую, то становится почти такой же, как и все йёвалли.

Сах вздрогнул от отчаянного мысленного крика Сантилли, и Маярт не на шутку испугался, когда увидел, как мгновенно побелел ученик. К балкончику они прибежали вместе, не очень вежливо расталкивая гостей.

Девушка была в сознании, и это, наверное, было страшнее всего. Ашурт смотрел на них глазами, полными боли и мольбы.

— Нельзя! — выкрикнул он, сжимая ампулу в кулаке, — Надо кровь дракона или вашу.

Маярт выставил защиту на вход и склонился над Ласайентой, останавливая поспешно закатывающего рукав Саха.

— Ничего нельзя, — тихо сказал он, — Ничего.

— Да почему?! — ученик приготовился вскрывать вену, зло глянув на учителя, — Научный интерес прорезался?

Маг едва успел отбросить его руку, грубо схватил юношу за ворот и встряхнул, приводя в себя.

— Кровь этого мира, мальчик, ей сейчас не поможет, — Маярт едва сдержался, чтобы не отвесить оплеуху, — Опыты будешь ставить?

— Но что-то же надо делать! — Сантилли с надеждой смотрел на них, удерживая бьющуюся в судорогах любимую.

— Ждать, — маг сжал зубы, — И улыбаться.

Сах Ир посмотрел на учителя, как на сумасшедшего.

— Наша грызня ей не поможет, мальчик, — Маярт осторожно промокнул пот на лбу Ласайенты и помог ашурту удобнее ее перехватить, — Голову приподними немного, — он ободряюще улыбнулся девушке, — Потерпи, маленькая, мы с тобой.

Эти двадцать минут были одними из самых страшных в жизни Сах Ира. Он безумно боялся за нее, но улыбался и продолжал всматриваться в то, что плотным темным покрывалом окутывало его любовь, случайно ловя ее обрывочные бессвязные мысли. Молодая девушка с белыми волосами, отливающими голубизной, неловко заворачивает кричащего младенца, а в глазах — брезгливость, отвращение и страх. Это видение нахлынуло внезапно на короткий миг, но Сах успел его запомнить. Чтобы это ему не стоило, но он найдет ее, чтобы заглянуть в глаза цвета утреннего неба и задать один единственный вопрос: «За что?».

Ласайента сквозь боль слышала, как где-то в немыслимой дали кричала женщина, не хотевшая, чтобы умирала ее дочь, и надеялась, что рядом с ней тоже есть кто-нибудь, поддерживающий ее. Сантилли еще долго качал ослабевшую любимую на руках, боясь отпустить.

Почти два года пролетели как один миг. Они появились за день до первого совершеннолетия Ласайенты.

Маярт невидяще смотрел на цветущие под окном императрицы розы. Его жена тоже их любила, но терпеть не могла срезанные цветы, и тогда он разбил ей сад с беседкой. По вечерам они ужинали там, и запах цветов витал в воздухе, перебивая вкус еды. Любимая не знала и никогда не узнает, как он ненавидел эти сумеречные посиделки и этот въедливый аромат. И как сейчас ненавидит себя за это. Маярт засадил бы этими проклятыми цветами весь мир, лишь бы она была с ним. Ланна была в курсе причины войны и так не смогла его простить. Ушла, забрав сына, чтобы погибнуть вместе с ним.

Не стоит и надеяться, что когда-нибудь любимая поймет его и вернется из-за грани. Кто угодно, но только не его несгибаемая, гордая, неукротимая женщина.

— Маярт, смотри, тебе нравится? — Элерин повертелась перед ним.

Маг с трудом отвел глаза от распускающихся голубых бутонов и удивленно приподнял брови. Девушка явно собиралась на свидание: синие брюки и блузка и длинный белый жакет.

— Плохо? — расстроилась она, видя недоуменное выражение его лица.

Тот неопределенно хмыкнул и пожал плечами:

— Сах лучший советчик, чем я. По-моему, немного официально.

— Значит, ужасно, — императрица понурилась и пошла переодеваться.

— И куда собирается миледи? — громко поинтересовался Маярт через полуоткрытую дверь.

Миледи собиралась гулять. А раз брат засел в библиотеке, то сопровождать ее должны были демоны. Как оказалось, ашурт с другом тоже были там, но йёвалли в качестве жертвы безжалостно выгнали на прогулку. Скорее всего, жребий бросали, усмехнулся мужчина. А герцог старательно избегает оставаться наедине с девушкой, значит, знает о ее чувствах. Маг вздохнул. И что с ней делать? Сах Ир говорит, что это проходит с возрастом. Его бы устами да мед пить. У самого Маярта так ничего и не прошло, как и у Алентиса.

Блузка сменила цвет на нежно-голубой, а жакет — на карминово-красный. Маярт одобрил новый наряд, нет, нет, хорошо, не надо больше ничего менять.

— Элерин, тебе нравится Ласайента? — спросил он, пока девушка быстро подкрашивала ресницы.

— Очень серьезный демон, — она бросила тушь и схватила первый попавшийся блеск.

А что это мы так заторопились? Маярт внимательно посмотрел на императрицу, торопливо подводящую губы.

— Рино, не уходи от ответа.

Девушка вздохнула и аккуратно положила розовый тюбик.

— Да, Маярт, нравится. Он умница, очень внимательный, заботливый, вежливый, красивый, сильный.

— Идеальный мужчина, — пошутил маг, внимательно глядя на нее, — только спит с другим мужчиной.

Элерин укоризненно подняла на него глаза:

— Ласти — девушка. С кем она должна спать?

Вот и подлови ее, усмехнулся маг. А как заполыхали наши щечки, можно и ауру не смотреть. Боги, что же ты делаешь, девочка? А что она делает? Ничего, сам себе ответил он. Ничего. Даже вида старается не подавать. Смирилась и живет. Как же тебя угораздило так влюбиться?

— В парке расцвели розы. Не хочешь посмотреть? Ласти тоже любит их. У вас будет общая тема для разговора.

Насыщенные у них прогулки: Элерин рядом со своими Стражами как под конвоем, а эти, что один, что другой, как наказание отбывают. Йёвалли предпочитает молчать, а ашурт лучше бы вообще рот не открывал.

Девушка кивнула и выскочила за дверь, еле дослушав его до конца. Молодежь, маг грустно посмотрел ей вслед, и не нуждается она ни в его поучениях, ни в его советах. Из Ласайенты получился бы прекрасный муж и император, если бы не было Сантилли их любви. Ашурт более предсказуем в поступках, более жесткий и прямолинейный, и не любит играть подданными, как его друг, и обоим в море интриг лоцманы не нужны. Сами кого хочешь обдурят. Но Лас умирает, маг тяжело вздохнул, и что потом будет, никому не известно.

Этот приступ на празднике, после которого йёвалли не рискует постоянно находиться в женской ипостаси, никак не давал покоя. Они вместе с магами уже как только не вертели воспоминания Маярта, пытаясь найти выход. Вардис сделал предположение, что проклятие можно снять в момент смерти. Риск огромный, но это шанс, пусть ничтожный, но шанс для мальчика. Поймать бы еще этот момент.

Сантилли захлопнул книгу и помассажировал глаза. Хватит сидеть, надо составить Ласти компанию. Видел он эти прогулки: Элерин с какой-нибудь подружкой идут впереди, йёвалли светлой тенью шествует сзади, засунув руки в карманы и думая о своем. Один раз ашурт попробовал подловить друга и чуть не лишился головы. Реакция оказалась лучше у принца, успевшего вовремя остановить руку, но взгляд у него был после этого…. Герцог зябко поежился, кивнул Сах Иру на прощание и потянулся за курткой.

Они медленно шли по вечерней, залитой светом фонарей аллее императорского парка. Лас что-то весело рассказывал, оживлено жестикулируя, девушка заразительно смеялась.

Да, конечно, не влюблен, усмехнулся Сантилли, прислоняясь плечом к могучему вязу в темной боковой аллее. Ревность? Да, ревную, легко согласился он сам с собой, но влюбленность, не любовь. Так, игрушки, не стоящие внимания. А вот что делать с девчонкой? Там все серьезнее. Зря, что Маярт, что Сах Ир отмахиваются от этого. Ой, зря.