Долг (СИ)

Я замолчала, собираясь с мыслями. Признание всегда даётся нелегко. Пусть он знает. Я ему доверяю. Почему-то. И он не торопит меня. Сидит и ждёт.

 — Но вот возможность представилась, — кивнула я. — Ты был очень слаб, и… помню пару раз лекари отказывались от подобных тебе больных. Они не хотели тратить время на живых мертвецов. И я тоже понимала, что ты, такой сильный и гордый, умираешь. Твой век подходит к концу, все дела. И я могла бы промолчать тогда, и никто бы не узнал, что тебя можно спасти.

Я вновь замолчала, вспоминая те кошмарные дни. Когда я заглядывала в гостиную с одной мыслью: «Умер?». Никому такого не пожелаю.

 — Но я почему-то не смогла удержать язык и потом днями и ночами дежурила у твоей кровати, молилась за тебя всем существующим Богам, — горло пересохло и я закашлялась. — Я тебя ненавидела до того, как ты чуть не умер. После этого всё куда-то исчезло. Ты — такой, какой есть, и тебя не изменить. И я просто не захотела, чтобы ты умирал. Не знаю почему, честно. Я к тебе привыкла. Ты был жесток ко мне, но к остальным справедлив, и твоя стая тебя очень любит. Тогда я и подумала, что, возможно, ты хороший ликан, просто… своеобразный. В любом случае, смерти ты не заслуживал. Ты был живым, ты был достойным своей жизни. И я не хотела, чтобы ты нас всех бросил. Как-то так. И ухаживаю я за тобой так активно потому, что ты меня не гонишь, и мне нечего делать. Тут одно на другое накладывается и получается, что я всю свою скопившуюся заботу выплёскиваю на тебя. У меня не получается сдерживаться, извини. Но… тебе от этого ведь только лучше. Я чаще тебя осматриваю, а значит вероятность какого-нибудь осложнения уменьшается. Ты, наверное, к такому не привык, и я тоже. Но… я могу тебе помочь и я это делаю.

Да уж, разнесло меня. Прям всё выдала. Пусть теперь ковыряется в этом сам. Наверное, его нужно оставить одного. Уже стемнело совсем, но думаю, он сможет самостоятельно дойти до дома, он действительно неплохо окреп.

 — Я пойду, — через несколько минут выдала я, поднимаясь. — Не буду тебе мешать.

Пойду-ка я спать. Наворотила с три короба себе проблем, теперь надо поспать, чтобы завтра всё это расхлёбывать. Готовься, Богдана, завтра всплывёт что-то ещё.

 — Не-не, куда это собралась? — как-то слишком бодро и даже возмущённо поинтересовался он у меня.

 — Домой, — буркнула я, удивлённо его разглядывая.

 — А я? — даже в темноте увидела, как он прищурился. — Ты меня тут одного оставить собралась?

Я совсем растерялась. Что он говорит?!

 — Но ты же сам хотел… — в растерянности забормотала я.

 — Что хотел, Богдана? Мы же с тобой уже говорили на эту тему. И ты опять за своё? Знаешь, что мне нельзя переохлаждаться, но всё равно разрешаешь! Ты меня угробить хочешь? — претензии так и посыпались в мой адрес.

Я стояла на месте, пытаясь осознать, со мной ли говорит это существо.

 — Но ты же мне не веришь, и я тебя достаю…

 — Мы заключили договор, юная леди, — с лёгкой насмешкой заговорил альфа, — по которому ты мне чуть ли не поклялась ухаживать за мной до конца моих дней! Я согласился, так что теперь веди меня домой!

 — Не-не-не, погоди-ка, не до конца дней, Лорин, — испуганно запаниковала я. — Ты… я не успеваю за тобой! Тебе же не нравится, что я за тобой таскаюсь!

Всё, чайник закипел! У меня скоро из ушей пар повалит! Прям затряхнуть его хочется!

 — А какая разница, собственно? — он неуклюже поднялся. — Договор заключён, хочешь, чтобы мы стали подружками, волоки меня в дом и выхаживай, иначе я… я придумаю и скажу тебе, а пока обними-ка своего будущего друга, ибо он устал.

Я уже жалею…

Но делать нечего. Подошла, обняла и повела его в дом. Причём этот наглец вдруг резко прибавил в весе! Будто раньше он… сдерживался! А теперь он действительно облокотился на меня! Боги, силы, они мне нужны! Немедленно!!!

Кое-как доволокла Лорина до гостиной, и мой организм облегчённо выдохнул, когда я уложила больное тело на диван. Фух, кажется, я вспотела, что редкость.

 — Надо почаще выходить на свежий воздух, — почёсывая подбородок, выдал блондин. — Как думаешь?

Это усмешка в его глазах или… да, это она. Засранец.

 — Свежий воздух тебе на пользу, — со вздохом ответила я. — Ничего не хочешь?

 — Массаж стоп, — выдало это существо.

Он просто… скинул с себя овечью шкуру! То весь такой холодный и замкнутый, а тут после моей исповеди вдруг резко поверил в меня! Это что ещё за новости?! Я тут, между прочим, волнуюсь и переживаю за него, а ему всё шуточки!

 — Может быть, массаж всего тела? — с полуулыбкой в шутку спросила я.

— Да, кстати, можно было бы, а то у меня спина прямо ноет от этого дивана, — кивнул он. — Ты… довольно любезная.

Это похвала? И это была не шутка?! Не-е-ет!.. И да, он же меня похвалил! Противоречия внутри меня устраивают бои! «Похвалил за то, что ты сама предложила облапать его потное тело, ненормальная!» — вскрикнуло моё задетое самолюбие. Ой, а точно ведь… радуюсь, что буду трогать мужика. Это конец конца, Богдана. Отныне я — развратная знахарка!

Последующий час был таким ужасным, что мне было чисто физически больно об этом вспоминать! Какой Ад начался…

Начали со спины. Там всё было довольно терпимо, я могла бы даже применить слово «нормально», но это ведь Лорин, поэтому нет. Проблемы начались позже. Филейную часть мне к величайшему счастью массировать не пришлось, а вот с ногами всё вышло куда хуже. А вы знали, что если мужчина, который часто потеет, ещё и не моется больше недели, приобретает неповторимый, ни с чем несравнимый «тонкий» аромат? Такой, что глаза слезятся? Нет? Так вот знайте и лучше дайте своему пациенту умереть, ибо его носки превратились в смертоносное оружие массового поражения. На поле боя Лорин бы победил без особых усилий, достаточно разуться и все, включая его соратников, померли бы от удушья. И я не преувеличиваю. Но я выжила, видимо привыкла к его «растущему» с каждым днём запаху, и такая атака только закалила меня. Но улавливать ароматы еды я смогу только через пару дней. Небольшая цена за такое…

Ну, а если серьёзно, то я множество раз протирала ноги этого гада влажным полотенцем с травами, чтобы помочь. Себе и ему. А самое противное, что Лорину всё нравилось, и он видимо ничего не чувствовал. Такой весь умиротворённый лежит, вздыхает иногда глубоко… бесит страшно, но я уже закончила и теперь просто сижу с книжкой, и пытаюсь вырвать эту страницу из своей жизни.

Мне было страшновато. Вот серьёзно, этот зеленоглазый хитрец меня пугал. С каждым днём всё сильнее и сильнее! Я просто не успевала за ним! По началу он ещё храбрился и пытался делать что-то сам, ведь он мужчина, а я всего лишь купленная рабыня женского пола, а потом всё как-то поменялось. Его раны заживали, с каждым днём Лорин чувствовал себя всё лучше, но вот его запросы почему-то росли, а не убывали, как должны были бы! Он… он словно расслабился! Глупо, но это так. То я не так повязку ему накладываю и я должна несколько раз переделать, поскольку ему, видите ли, неудобно, то еда у него слишком горячая, но поскольку он сильно голоден, я должна её остудить при нём же, а на днях вообще заявил, что я слишком мало уделяю ему внимания, и заставил меня сидеть с ним, пока тот не уснёт! То есть… Лорин превратился… в ребёнка! Капризного, глумливого и чертовски несамостоятельного! Раньше я видела, как гордость его душит, когда я делаю что-то для него, как он борется с собой, поскольку сам он пока не способен делать что-то физически серьёзное. Но сейчас от этого ничего не осталось! Он, не стесняясь, показывает свои капризы! Я, конечно, рада такому доверию, ведь я вроде как недостойная, но это уже слишком!

Но самое страшное началось дня три назад. Свои желания Лорин немного усмирил, но случилась новая напасть. Этот мужчина стал на меня пялиться. Не в упор, конечно, иначе я бы давно сбежала на задний двор, где бы и осталась жить, но очень странно. Начала замечать это я случайно. Я готовила обед, а Лорин сидел за столом с книгой. Да-да, он решил, что с ним может что-то случиться, пока я на кухне, и если он меня позовёт, то я могу не услышать из-за скворчащей еды. Вообще замечание дельное, мало ли что, но я никак не ожидала, что именно Лорин заговорит о таком. Да и посидеть на жёсткой поверхности ему не помешает. Поэтому я начала его выводить с собой, только в туалет я пока одна ходила. Не ослышались, именно «пока»!