Ненависть

лась сочувственно-отстраненной, далекой, чужой.

— Почему ты мне не поможешь? — зло бросила Диз, понимая, что эта злость сродни капризам пятилетнего ребенка, которому не разрешают плескаться в луже с воробьями, и оттого злясь еще сильнее. — Тебе это нужно не меньше, чем мне… Да что я говорю: это ты хочешь убить его, не я!

Девочка прищурилась, оттолкнулась от стены, покачала головой, недовольно прицокнула языком.

— Что-то не то ты говоришь, Диз, — угрожающе проговорила она.

Не то?.. Не то? Или — в кои-то веки, впервые в жизни — то, что надо?

— Ты этого хочешь, — внезапно крикнула она, обожженная пониманием истинности прозвучавших слов. — Этого хочешь ты! Я тут ни при чем! Ведь так?

— Так, — спокойно подтвердила девочка.

Диз дергано шагнула вперед, потом замерла, вспомнив, что этой маленькой мерзавки в синем не существует. А жаль. В ту минуту ей так хотелось метнуться к ней, сцепить пальцы на ее тонком горле и сжать…

— Это была ты, — прошептала она, — ты вечно болтала у меня в голове эту чушь, нашептывала мне, что я должна с ним сделать, как я должна…

— Ну да, — невозмутимо улыбнулась девочка. — А разве я говорила что-то неправильно?

— Ты же знаешь! Ты говорила, что я не могу убить его просто… быстро… так? Что я должна…

— Так. Так, Диз! И что я говорила неправильно? Где ты видала, чтобы девственности лишались просто и быстро?

— Что? — задохнулась Диз.

Девочка взглянула на нее непонимающе, потом заулыбалась, шире и шире, хлопнула в ладоши и, прижав их к пухлым щекам, захихикала:

— Ох, только не говори, что ничего не знала! Не говори, не говори!

— О чем ты?! Я ведь не должна буду с ним… — в ужасе начала Диз.

— Ах ты, шлюха, — холодно перебила девочка. — Это всё, что у тебя на уме, верно?

— Замолчи!

— Выходит, твои любимые старшие братики были не так уж неправы, а? Они видели, в кого ты вырастешь, и просто чуть поторопили события.

— Заткнись!

— Рыжая Стерва… Рыжая шлюха, вот ты кто, — сказала девочка в синей тунике голосом Миледи Мамы.

— Замолчи!!!

— Нет, Диз даль Кэлеби, тебе не придется с ним спать. Вернее, не так, как ты подумала. Но ты ведь хочешь восстановить свою честь. Ты хочешь перестать быть запятнанной, перестать быть грязной. Ты больше не согласна быть проституткой для того, кто сильнее, ты хочешь стать честной женщиной, хочешь, чтобы на этот раз все было по закону, ведь так?

— Ты хочешь… Ты!

— Да, — сказала девочка и улыбнулась. — Но ведь я — часть тебя.

Неправда, подумала Диз, ты лжешь, дрянь, ты не часть меня.

Ты — это и есть я.

Привратник — человек, в течение сорока пяти лет бравший за руку людей, которые хотели сгореть, и взводивший их на жертвенный костер, — стоял напротив пустых ворот в обитель вейнтгеймских друидов, ворот, в которые было так легко войти, и смотрел в другой мир. Там, за стеной, у ближнего дома, прямо на земле, уронив голову на грудь и свесив руки между колен, сидела женщина, приходившая несколько дней назад. Она была очень сильно пьяна, но