Мой путь озарён рассветом (СИ)

— Тяжёлую артиллерию вывели из строя, лучники прикрывают отступление, — прокомментировала происходящее Рия, приличия ради стараясь сбавить своё сияние.

— А если без метафор?

Шиикара махнула рукой и уселась на свой матрас, вытянув ноги.

— А без метафор сами пусть рассказывают.

Сона усадила Дису рядом с ней, а сама, как и я, села на пол напротив них. Я смотрела на свою вечно невозмутимо суровую подругу и не могла поверить, что в самом деле вижу именно её. Красные заплаканные глаза светились ненавистью, растрёпанные волосы прилипали к разбитой губе, а трясущиеся руки безжалостно теребили и без того растрёпанную шерсть на хвосте.

— Пе-етра, — прохрипела Диса и сжала кулаки.

— Она жива? — вырвалось у меня.

— К сожалению, — подтвердила Сона, и было в её словах что-то особенно жуткое, должно быть, совершенно не свойственная ей мрачная интонация.

Рия продолжала бессовестно сиять, но обе раски не обращали на это внимания.

— Расскажи ей, — попросила шиикара, и Сона, немного помолчав, начала:

— Ну, мы, значит, вернулись сегодня и решили собрать всех, а ты не пришла. Криса и Малисаны тоже не было, зато Петра явилась и начала рассказывать, какая у нас Малисана несчастная. Крис её бросил, Питер её бросил, и вообще у всех всё плохо, а мы с Тео, мол, неприлично счастливые, — тут рассказчица прервалась и гневно сверкнула своими жёлтыми глазами. — Какое ей вообще дело? Да, мы нарушили тот уговор, но ведь понятно, что он уже давно не актуален! Мы и с ним прекрасно перессорились бы. Но нет, до Хельмера, блин, дошло, что мы в самом деле нарушили уговор. И началось. Я вообще не поняла, чего он добивался? Чтобы мы немедленно расстались и отправились искать себе пару вне компании? — Сона фыркнула и снова взяла паузу, а Диса затряслась ещё сильнее, уткнувшись лицом в хвост.

— В общем, мы все ругались, Ирма начала рыдать, и тут Тайто встал и предложил Дисе встречаться.

Девушка-чернобурка испустила полный страданий вой, который, заглушённый мехом её хвоста, показался мне ещё более жутким, чем мог бы.

— Он просто не мог найти времени лучше, — провыла она. — Вот обязательно нужно было устраивать спектакль. Перед Петрой. Петрой!

Мне оставалось только покачать головой. Я всегда видела, что Тайто очень трепетно относится к Дисе, они были друзьями с раннего детства, и я видела их отношения скорее братскими. А тут такое…

— А ты что? — осторожно спросила я.

— А что я? — взвилась Диса. — А я живу, окружённая слепцами, наверное. Он, оказывается, не знал, что я о нём думаю. И что Петра о нём думает, тоже не знал. Никто никогда ничего не знает, одна я всё вижу, но всё ещё почему-то не Слышащая. Безобразие! Хотя погодите, я не всё знаю. Я понятия не имела, что он может меня любить, потому что я всё ещё не Слышащая, а он никогда не давал мне ни одного намёка!

— Так что ты ответила? — не отставала я, легко приняв на себя роль одного из слепцов.

— Я попыталась намекнуть ему, что сейчас очень-очень плохое время для очень-очень личной темы. И знаешь, кому это не понравилось? Петре.

— И что она?

— А она проехалась по мне всем своим вагоном самомнения! Я, видишь ли, никогда никого не ценила, и за то, что они соглашались со мной общаться, в ноги им не падала, и вообще… И мы…

Диса захлебнулась в собственном гневе и снова уткнулась лицом в хвост, продолжая что-то бормотать, а слово взяла Сона.

— Она сказала, что это ты виновата, потому что ты на наших глазах замучила Питера, а теперь мы за тобой повторяем. Не знаю, как это ко мне относилось, но она очень долго нас четверых распекала. Ты — монстр, Рия — демон во плоти, и вы…

— Гробите наши чистые светлые души, — прошипела, на миг оторвавшись от хвоста, Диса.

Рия восторженно хлопнула в ладоши, и я поняла, что ей так нравилось в этой истории.

— И ты просто слушала? — спросила я шиикару.

Та вместо ответа развела руками, но Диса поспешила её оправдать:

— Она нейтрализовала Хельмера убийственно довольным взглядом.

— Это меняет дело, — фыркнула я. — И что потом?

— А потом Диса вмазала ей по лицу! — сияя, закончила шиикара и виновато съёжилась под взглядом Соны. — Я очень хотела рассказать эту часть, прости. Короче, они слегка подрались, но мы их растащили. Тут к Дисе подошёл Тайто, и её начало колотить, ну, я и решила, что будет лучше спрятать её у нас пока что. И Сона пошла с нами. Она теперь у нас отряд лучников.

Охотница помахала рукой. Я вздохнула.

— И что теперь будет?

— У Ирмы будет долгая истерика, — ответила Диса, которая явно начала успокаиваться.

— А что насчёт Тайто?

Девушка-чернобурка вздохнула и поджала ноги под себя.

— А что Тайто? Я почти половину моей проклятой жизни приучала себя к тому, что между нами ничего не будет. Наконец-то приучила. А он, значит, устраивает мне вот эту сцену. Перед Петрой. Петрой!!! Агрх, я не знаю, чем он вообще думал? Он всё это время ходил весь такой безразличный, хоть бы дал как-нибудь понять, что я для него не просто мелкая пигалица, к которой он в детстве после школы забегал. Я вот в своё время с ним так флиртовала — вспомнить стыдно. Не спрашивайте, мне действительно стыдно за это. Сона, не смотри вот так. Забудь. Да, я пыталась, но ничего не вышло. И я сдалась. Сдалась, понимаете? И что я должна теперь делать?

— Но ты же его любишь? — сочувственно уточнила Сона, согнав с лица вспыхнувшее было на нём коварное выражение: охотница явно помнила те попытки флирта.

Диса отвернулась.

— А вот не знаю теперь! — буркнула она, обращались к стене.

Рия привалилась к ней спиной.

— Понимаю, подруга, — уже совсем невесело протянула шиикара. — Любить вообще сложно. Вот вроде общаетесь хорошо и всё у вас прекрасно, но ты любишь, а тебя, вроде как, нет. И ты молчишь, чтобы не испортить общение, пока вдруг не понимаешь, что он такой же, как ты. Молчит, чтобы не спугнуть. Но ты понимаешь это только в тот момент, когда вы навсегда расходитесь, и вы расходитесь, и никто так ничего и не говорит. Потому что, мол, есть более важные дела. И всё, конец. И тебе остаётся только ругать себя за это и думать о том, что, если бы вы только могли встретиться снова, больше ты молчать бы не стала.

А бывает и того хуже. Ты решаешь признаться, но не прямо, а намёком. Так сказать, чтобы не понять было невозможно, но было возможно сделать вид, что не понял. А тебя в ответ отталкивают. А потом вообще…

Её голос сорвался, и мне показалось, что последнюю фразу услышала только я:

— И нет у тебя больше ни друга, ни дома, ни крыльев. Только осколки мечты.

Рия замолчала, погрузившись в размышления о своём, и тогда заговорила Сона, подсев к ним поближе.

— Или вот есть хороший человек. Вы долго были друзьями, а потом, ну, как-то стали парой. Как бы всё хорошо, но что-то теперь не так. Отношения изменились, и дружбы больше нет. И я теперь всё думаю, не ошиблась ли я, когда…

Охотница резко осеклась, кашлянула и покраснела. В другое время я наверняка погрузилась бы в пространные размышления о том, что это всё-таки Сона признавалась Тео, а не наоборот, но в тот момент мне было просто не до того. Все мои подруги рассказали свои истории, но каждая из них метко била по моим больным местам.

Да, я безумно боялась повторения истории Соны. И что же я делала? Избегала, молчала и даже отталкивала. Долго ли мне оставалось ждать, когда Крису надоест и он просто навсегда исчезнет из моей жизни, а то и вовсе возненавидит меня? С ним было необходимо поговорить и как можно скорее, вот только для меня это было невозможно.

Диса, Рия и Сона выжидающе смотрели на меня, очевидно, ожидая и моей трогательной истории неудачной любви. Вот только открыто говорить про Призрака я не могла даже с ними.

— А что я-то, — буркнула я, сдаваясь под их молчаливым напором. — Нет у меня таких историй…

Но тут белеющий на столе лист бумаги зацепил мой взгляд, и не успела Рия что-то возразить, как я разразилась сердитой отповедью.